В полупустом банкетном зале сновали официанты, завершая подготовку к пиршеству. К подошедшему к столу Кордону бросился администратор.
– Андрей Андреич, еще четверть часа, и можно начинать! – утирая мокрую от пота лысину, доложил он.
– Мне наплевать, я уезжаю… – процедил Кордон.
– Как?.. – ужаснулся администратор.
– Так. Голова разболелась…
– Но, Андрей Андреич, как же без вас?.. Может быть, таблеточку? – предложил толстяк, суетливо обшаривая карманы.
– Я не нуждаюсь в вашей помощи, Куперман, просто хотел предупредить, чтоб не искали, – осадил его продюсер. – Хотя… Знаете, налейте-ка мне коньяка.
Администратор схватил со стола бутылку, наполнил рюмку, подал ее Кордону. Тот смерил его презрительным взглядом и, взяв бутылку, плеснул себе почти полстакана. Коньяк он выпил одним махом, сунул в рот дольку лимона и, дожевывая на ходу, вышел из зала.
На улице, у дверей Дома кино, толпились те, кто не был приглашен на банкет. Увидев продюсера, к нему снова потянулись поклонники с цветами и комплиментами. Не обращая на них никакого внимания, Кордон прямиком двинулся к своей «БМВ», около которой его поджидал молодой человек с лилией.
К машине продюсер подошел с новой охапкой цветов – их ему успели насовать по дороге. Он небрежно бросил их на капот и взял из рук юноши лилию.
– Андрей Андреич, чудная картина, очень живая, страстная… – взволнованно залепетал парень. – Поздравляю вас с очередным успехом…
Кордон усмехнулся и сразу перешел к делу:
– Чистые натуралы – фашисты, а ты как считаешь? – спросил он.
Молодой человек замялся:
– Ну почему?.. По-моему, и среди них есть очень приятные люди…
– А!.. – Кордон презрительно взмахнул рукой. – Кунц… кунтс… кунсткамера.
Он распахнул дверь машины и кивнул парню вовнутрь. В голове продюсера приятно шумело от выпитого коньяка и от предчувствия веселой ночи. Он сел в машину, вставил ключ в замок зажигания и повернулся к сидящему рядом пареньку.
– Как хоть тебя зовут, подарок судьбы?
– Роберт, – слегка кокетничая, ответил юноша.
Кордон не сдержал нервного, возбужденного смешка.
– Ну что ж, Бобби, поедем в «Шанс»! Как в том анекдоте, знаешь? «К цыганам!» – «Ага, в метро».
Ехать пришлось недолго. Попетляв по улочкам центра столицы, «БМВ» остановилась в безлюдном переулке. Кордон выключил зажигание и, чуть приглушив сладкоголосое пение Марка Алмонда, повернулся к парню.
– Ну что, Робертино, пойдем, зажжем огня? Может, ты еще и споешь мне? Ты вообще-то бывал здесь? – продюсер легонько похлопал соседа по коленке.
– Нет, что вы! Здесь очень дорого. Только вот я забыл кое-что… – юноша смущенно опустил глаза и принялся озабоченно шарить по карманам.
«Нет, он просто прелесть!..» – с неожиданным умилением подумал Кордон.
– Да у меня есть все… – он наклонился к пареньку и коснулся губами его розовой щечки.
– Да нет, я не про это, – Роберт, казалось, смутился еще больше и вытащил из кармана что-то похожее на спутанную леску. – Я вам привет забыл передать. От Саши Белого.
Мгновенно изменившись в лице, Кордон схватился за ручку дверцы, рванул ее, но было уже поздно. Удавка захлестнула его горло, он мучительно захрипел, засучил ногами. Изо всех сил он пытался разжать ставшими стальными руки парня – бесполезно! С каждой секундой он слабел, сознание затягивала мутная, грязная пелена…
В его угасающем мозгу, как испуганный чижик в тесной клетке, беспомощно трепыхалась, постепенно затихая, одна-единственная мысль – «Суки!..»
Спустя минуту-другую его муки закончились, Кордон был мертв.
Дверь «БМВ» открылась, тот, кто представился своей жертве Робертом, вышел из машины и, внимательно оглядевшись, неторопливо скрылся в ближайшей подворотне.
Ольге опять приснился странный и тягостный сон. Будто идет она по лесной тропинке от своей дачи к станции, а следом за ней, то и дело выглядывая из-за деревьев, крадется Саша. Ей беззаботно и весело, игра, затеянная полузнакомым дачным соседом, доставляет ей неизъяснимое удовольствие. И вдруг сзади раздается громкий звук, похожий на хлопанье крыльев взлетевших разом десятков птиц. Ольга мгновенно оборачивается – и никого! Нет ни птиц, ни Саши, ни даже леса. Она стоит одна-одинешенька посреди совершенно пустого и ровного, как стол, пространства…
Ольга проснулась и повернулась на бок. Подушка рядом снова была несмятой – значит, Саша опять ночевал в кабинете. В последнее время это стало почти нормой. Муж рано уезжал и поздно возвращался, а вернувшись, подолгу засиживался в кабинете, зачастую там же и ночуя.
Вообще ситуация в их семье сложилась более чем странная. Они жили вроде бы вместе и в то же время – врозь. Разговаривали редко, да и то – только по делу. Ольга надеялась, что что-то изменится после разрыва мужа с артисткой, но все осталось по-прежнему – непонятно, тягостно и беспросветно.
Вероятно, причина такого охлаждения крылась в истории со спасением Вити Пчелкина, в той жуткой сцене, что разыгралась между Олей и Сашей в кабинете главврача больницы год назад. Хотя, если вспомнить, то с артисткой-то Саша закрутил гораздо раньше. Странным было и то, что Ольга практически смирилась с таким положением вещей. Никакой вины за собой она не чувствовала, а объяснить поведение мужа не могла, как ни старалась. Просто в их отношениях что-то кончилось, оборвалось, исчезло, и Ольга приняла это как данность. Она словно впала в спячку, не в силах решиться на какие-то радикальные действия.
Ольга встала и, на ходу запахивая халат, направилась на кухню. У двери кабинета окликнула негромко:
– Саша…
Тишина. Она приоткрыла дверь – в кабинете было пусто, а рядом с диваном лежала аккуратная стопочка постельного белья. Ольга вздохнула и пошла дальше.
– Тома, Ваня, все вставайте! Будем завтракать!.. – громко позвала она. – Тома, Ваня!..
Ольга коротко постучала в дверь спальни Тамары и свернула к детской. Вдруг навстречу ей выскочил Ваня.
– Р-р-р-р!.. – зарычал он.
– Ах ты мой тигр, ты уже встал?! – Оля засмеялась и подхватила сынишку на руки.
– Мам, испугалась?.. – спросил он.
– Ну конечно, испугалась, – пряча улыбку, подтвердила Ольга. – Даже поджилки затряслись…
Они вошли в кухню. Ваня тут же вскарабкался на свой высокий стульчик, а Ольга подошла к холодильнику.
– Кашку будешь, Вань? – спросила она. – Какую? Манную, гречневую?..
Достав из холодильника пакет с молоком, Оля поставила его на стол, повернулась за кастрюлькой, снова взяла молоко и замерла как вкопанная…
Под пакетом лежала свежая газета. В глаза бросился крупный заголовок – «Убийство в день премьеры». А ниже – фотография Кордона и снимок его машины с трупом.
Оля непроизвольно ахнула, едва не выронив при этом из рук кастрюльку. Она схватила газету и отошла в сторону, торопливо глотая строчку за строчкой.
Из коридора послышался голос Тамары:
– Оля, ты где? Доброе утро!..
Она вошла в кухню и сразу обратила внимание на мрачную, взволнованную хозяйку с газетой в руке.
– Что случилось? – встревожилась Тамара. Ольга не отвечала, поглощенная чтением. Тома перевела растерянный взгляд на Ваню и вскрикнула – в руках у мальчика был самый настоящий пистолет!
В тот же миг Тамара опрометью кинулась к нему и выхватила из рук ребенка оружие.
– Оля! Ты что?! – воскликнула она.
Ольга с нескрываемым раздражением взяла пистолет и сердито объяснила:
– А это игрушки у нас такие, Тома! – она нажала на курок, и точная копия «Кольта» выбросила тоненькую струйку воды. – Видишь?! Вот так мы играем… Фонтаны строим и играем! – Ольга сделала несколько нервных шагов в сторону и вдруг резко обернулась. – Как вызвать такси, ты не знаешь?..
Тамара никак не могла взять в толк – что же здесь происходит?
– Что?.. – растерянно переспросила она.
– Пойдем! – решительно кивнула подруге Ольга. – Поможешь нам собраться.
И она вышла из кухни, в сердцах швырнув газету на стол.
Такая же точно газета лежала и на столе в кабинете Белова в офисе Фонда. Сам хозяин кабинета, откинувшись в кресле, внимательно и неторопливо читал статью о загадочной гибели Кордона.
Главная версия, которую предлагал автор статьи – убийство продюсера случайным гомосексуальным партнером. Уже нашлись свидетели, утверждавшие, что Кордон уехал от Дома кино с неким молодым человеком, которого, впрочем, толком никто не разглядел. В общем, все вышло именно так, как и планировалось.
Закончив со статьей, Белый поднял глаза на сидящего напротив него Пчелу.
– Привет от меня передали? – деловито осведомился он.
– Я не в курсе пока… – пожал плечами Пчела.
Он посмотрел на часы и повернулся к развалившемуся на кожаном диване Космосу.
– Кос, во сколько у нас встреча-то с этим перцем?
– В час… – лениво ответил тот, пуская в потолок колечки табачного дыма.
