- Это очень здорово, потому что октябрь подходит к концу и скоро будет бешеная неделя. Еще ничего не началось, а мы с Яной уже сбились с ног, – сделала очаровательный книксен Алла.
- Что не началось? – переспросила Катя.
- Это Вы узнаете, если пройдете испытательный срок, – чопорно сказала Клавдия Олеговна, окинув недовольным взглядом Аллу. Женщина достала из кармана выглаженного белоснежного передника крохотный кнопочный мобильный телефон и по памяти набрала чей-то номер. – Яна, будьте добры, спуститесь на кухню и заберите Елену. Выдайте ей форму и проконтролируйте выполнение заданий по списку. Сегодня наш стажер под вашим руководством.
Алла подмигнула Катерине и убежала с тазиком куда-то на улицу.
- Заметьте, Артем Николаевич любит свежесть постельного белья, высушенного во дворе в специально отведенном для этого месте, не вздумайте развесить простыни в прачечной, – прокомментировала Клавдия Олеговна так строго и укоризненно, будто уже застала Катю за вывешиванием пододеяльников в затхлой кладовке. – И, если Вы поняли меня, отвечайте, хорошо, слушаюсь.
- Хорошо, слушаюсь, – попробовала на языке условленную фразу согласия и принятия команды к исполнению Катя.
- То-то же, – наконец на всегда недовольном лице Клавдии Олеговны проскользнула тень удовлетворения. Ее допотопный телефон зазвонил снова, и женщина ответила на звонок. «Да, да, иду». Помолчала, оценивающе просканировав Катю, будто попечитель малолетнего нарушителя. – Вы сможете побыть несколько минут одна, пока не придет Яна?
- Да, конечно, – Катя постаралась не выдать своей радости. Ей давно хотелось остаться одной и осмотреться в этом огромном доме.
- Ничего не трогайте, никуда не уходите, ни с кем не разговаривайте. Пройдите в малую столовую и ждите там, – строго отдала указания Клавдия Олеговна и уплыла из кухни.
Катя удовлетворенно выдохнула. Очутившись в соседствующей с кухней столовой, огляделась – везде скрипящая на зубах чистота, идеально расставленная в сервантах посуда, овальный стол на двенадцать персон, украшенный вазой со свежими цветами. Прислушалась – сквозь приоткрытую дверь звуки шагов будут слышны. Подошла к громоздким сервантам.
Пил ли ты из этих красивых хрустальных бокалов, ел ли из этого роскошного фарфора? Взяла один из утонченных бокалов для вина – его вряд ли касались твои губы, ты любишь бренди, хотя здесь, наверное, принято за ужином выпивать бокал-второй Хванчкары.
Резкий звук напугал Катерину, и стеклянная посуда, словно неуловимая медуза, проскользнула сквозь пальцы и с мелодичным звоном рассыпалась на множество мелких осколков.
- Я вернулась за… – Клавдия Олеговна, прошедшая в столовую не через кухню, а вошедшая через до этого прикрытую дверь из коридора, ведущего вглубь дома. Она не договорила фразу с ужасом уставившись на осколки.
- Вы разбили бокал? – задала очевидный вопрос чопорная домоправительница, хотя сама только что была свидетельницей произошедшего. – Это часть уникального набора на двенадцать персон, теперь у нас некомплект! Один бокал стоит четыреста долларов, но найти ему замену будет нелегко и это накануне...
Клавдия Олеговна недоговорила, подавившись возмущением. Катя выдохнула – четыреста долларов, где ей взять лишние четыреста долларов? Она сейчас беднее церковной мыши. Но даже не это самое ужасное – ее сейчас уволят. И все ее геройство насмарку.
- Значит придется принять девушку на работу, чтобы она возместила убытки, – раздался приятный густой баритон. Он принадлежал мужчине, красивому и стильному, словно сошедшему с обложки журнала. Его голубые глаза были узнаваемы – Артем Николаевич имел такие же, хотя они и не смотрели на мгновенно смутившуюся Катю так обволакивающе, заинтересованно. Очевидно, это его брат Алексей.
Катерина дала себе мысленную пощечину – нельзя так смущаться, как неопытная девочка. Ей тридцать, не вчера родилась. Она хладнокровная и коварная хищница, а не доступная жертва. По крайней мере должна такой быть.
- Но Алексей Николаевич… – попыталась возразить Клавдия Олеговна.
- Еще мгновение назад мне казалось, что хозяин в этом доме я и мне принимать решение, – осадил ее мужчина, не отводя взгляда от полыхающей, словно светофор, Кати. – Нам нужны будут люди, Вы же знаете. Проведите… как Вас зовут?
- Ек… лена, – чуть было не выдала свое настоящее имя Катя, еще раз мысленно отвесив себе пару лещей.
В столовую вошла красивая брюнетка, гладкая смуглая кожа и жгучий взгляд которой выдавали в ней примесь пары ложек цыганской крови.
- Яна! Отведите Елену в ее комнату, – таким обличительным тоном сказала Клавдия Олеговна, словно Яна была виновница всего произошедшего. – А затем уберите это безобразие.
- Слушаюсь, – девушка обращалась к домоправительнице, но смотрела на хозяина дома, заискивающе и кокетливо. Тот заговорщицки подмигнул обеим служанкам, и уже из-за двери Яна и Катя услышали, как он мягко что-то говорит Клавдии Олеговне, а та ему непривычно тепло отвечает.
- Не обращай внимание на старую динозавриху, – Яна не стеснялась в выражениях, открытая и фонтанирующая эмоциями. – Она очень строгая и за малейшую вину грозится выгнать взашей, но, как старая псина, лает, но не кусает. Ты привыкнешь.
А Алексей Николаевич очень милый, такой обаятельный. С ним можно пококетничать, но меру знай – у него очень ревнивая невеста Светлана Прокофьевна. Та еще мегера, честно говоря. Но бывает здесь редко. Увидит, что жених смотрит в твою сторону – убьет, – Яна засмеялась, демонстрируя, что говорит в шутку.
