Эстес равнодушно пожал плечами:
— О заключенных? Большинство из них — убийцы и состоят в своих бандах с подросткового возраста. Вы сами можете без труда убедиться, что в нашем заведении сидят представители практически всех банд и преступных организаций, действующих на территории нашего штата, включая, разумеется, Окленд и южные пригороды Лос-Анджелеса.
— Нас интересуют не все банды, — пояснила я, — а одна из них, под названием «Химера».
Мои слова нисколько не удивили Эстеса.
— Значит, вы хотите начать сразу с крупной и самой жестокой банды, лейтенант? А всякая мелюзга вас, видимо, не интересует?
— Прежде всего мне необходимо выяснить, какое отношение имеют находящиеся здесь члены банды «Химера» к расследуемым мной убийствам. Хочу лично убедиться, что эти люди действительно так ужасны, как о них говорят. А самое главное — мне нужны фамилии тех, которые сидели здесь, но сейчас вышли на свободу.
— Могу ответить утвердительно на все ваши вопросы, — произнес Эстес. — Это действительно отъявленные негодяи и законченные преступники, которые уже никогда и ни при каких обстоятельствах не станут нормальными людьми. Исправить их нельзя, можно только убить. Они это сознают и стараются не доводить дело до крайностей. Кроме того, они пользуются некоторыми привилегиями по сравнению с остальными заключенными.
— Привилегиями? — удивленно переспросила я.
— Да, определенными преимуществами, если, конечно, можно использовать это слово. Так, например, от них не требуют доносить на сокамерников и вообще стараются не приближаться к ним слишком близко.
— Мне бы хотелось взглянуть на список заключенных из этой банды.
Заместитель начальника тюрьмы ухмыльнулся.
— Их здесь осталось не так уж много. Некоторых перевели в другие тюрьмы. Думаю, что своеобразные ответвления «Химеры» существуют во всех крупных тюрьмах штата, где содержатся убийцы. Но у нас нет точных данных относительно того, кто является членом этой банды, а кто нет. Лично я сужу об этом по тому, например, кто сидит рядом с Большим Крюком.
— Но вы же знаете их всех, не так ли? — спросила я. — Знаете, кто входит в банду, а кто нет?
— Да, — кивнул Роланд Эстес и встал, давая понять, что беседа закончилась. — Мне понадобится время, чтобы проконсультироваться и навести справки. В общем, я сделаю все возможное, чтобы помочь вам.
— Поскольку я уже здесь, — осторожно сказала я, — мне бы хотелось поговорить с ним.
— С кем, лейтенант? — не понял Эстес.
— Ну, с этим, с Большим Крюком, или как там его. С главарем «Химеры».
Он удивленно посмотрел на меня.
— Извините, лейтенант, но это невозможно. Мы никого не пускаем в ту зону и не позволяем приближаться к ним.
— Вы хотите, чтобы я вернулась сюда с ордером от прокурора штата? Не думаю, что вам это будет приятно. Застрелен начальник полиции, и мне необходимо раскрыть преступление и поймать убийцу. За этим делом сейчас следят практически все политики штата. Они пойдут на все, чтобы поймать и наказать убийцу. Уверена, вам не нужны неприятности, поэтому прикажите привести его сюда.
Заместитель начальника тюрьмы облегченно вздохнул, словно сбросил с себя груз ответственности.
— Как будет угодно, лейтенант, но я все равно не позволю ему выйти из камеры. Придется вам самой отправиться к нему.
Эстес снял трубку и набрал номер.
— Немедленно подготовьте Уэйза. К нему посетитель. Женщина.
Мы двинулись по длинному подземному коридору в сопровождении Эстеса и начальника охраны О'Корена, вооруженного резиновой дубинкой. Возле лестницы О'Корен сделал знак в объектив видеокамеры и повел нас наверх к толстой металлической двери. По пути Эстес провел небольшую инструкцию.
— Как и большинство других заключенных, Уэйза направили к нам из тюрьмы Фолсом. Там он был лидером организованной группировки «Арийское братство», задушил чернокожего надзирателя и попал к нам. Здесь Уэйз уже около восемнадцати месяцев находится в полной изоляции и вряд ли когда-нибудь выйдет на свободу. Пока в нашем штате не отменят мораторий на смертную казнь, мы ничего не сможем с ним поделать.
Джейкоби озабоченно посмотрел на меня, наклонился и прошептал:
— Линдси, ты уверена, что поступаешь правильно?
Конечно, я сомневалась, но другого решения проблемы не видела. Мое сердце бешено колотилось от волнения и страха, а руки предательски дрожали.
— Именно поэтому я взяла тебя с собой.
— Да уж, — слабо улыбнулся он.
Изолятор тюрьмы не был похож на все то, что мне доводилось видеть раньше. Стены выкрашены в безжизненный белый цвет, вокруг сновали вооруженные до зубов надзиратели в такой же белой униформе, а все входы и выходы оградили толстыми решетками и стальными дверями. Кроме того, во всех углах висели видеокамеры, которые отслеживали каждый шаг не только заключенных, но и охраны.
Роланд Эстес остановился возле тяжелой металлической двери с небольшим окошком.
— Добро пожаловать на самое дно человечества, — ухмыльнулся он.
Затем он подозвал высокого и крепкого охранника с небольшим автоматом в руках. — Ну, как он там?
— Мы его вырубили на некоторое время, — ответил тот. — Думаю, ему понадобится несколько минут, чтобы окончательно прийти в себя.
— Вырубили? — опешила я. — Что это значит?
Эстес презрительно поморщился.
— Вы думаете, он будет счастлив видеть вас после восемнадцати месяцев полной изоляции? Должен сразу предупредить, что вряд ли Уэйз станет сотрудничать с вами. Мы тут послали целую бригаду, чтобы подготовить его к этой встрече. — Он кивнул на окошко. — Прошу, он в вашем распоряжении.
Я приблизилась к двери и заглянула в окошко. Посреди комнаты сидел странного вида человек с длинными грязными волосами и козлиной бородкой. Он был в оранжевого цвета тюремной робе с расстегнутыми верхними пуговицами, открывавшими волосатую, покрытую татуировкой грудь. Его накрепко привязали к металлическому стулу, который, в свою очередь, был намертво прикреплен массивными болтами к бетонному полу. Руки закованы за спиной в наручники.
Эстес остановил меня на пороге.
— С вами будет находиться охранник, а мы станем следить за вами с помощью видеокамер. Держитесь подальше от него, не подходите ближе чем на пять футов. А если он сам попытается приблизиться к вам хотя бы на полшага, мы его мгновенно вырубим.
— Но парень прикован к стулу и связан, — удивилась я.
— Это не парень, а самый настоящий сукин сын, который может зубами перегрызть эту цепь, — угрюмо пробурчал Эстес. — Поверьте, я не преувеличиваю.
— Ладно, что я могу обещать ему?
Тот равнодушно пожал плечами:
— Не знаю, возможно, праздничный обед. Вы готовы?
Я подмигнула Джейкоби, который стоял рядом и с сочувствием смотрел на меня. Сердце бешено колотилось в груди, а перед глазами вдруг замелькали темные круги. Только этого мне еще недоставало!
— Желаю удачи, — проворчал Эстес и подал сигнал надзирателю.
Я услышала шум пневматического механизма и скрип открывающейся металлической двери.
Я вошла в небольшую камеру, которая от ядовито-белого цвета казалась зловещей. В ней были небольшой металлический стол и четыре стула, прикрепленных болтами к бетонному полу. Под потолком висели две видеокамеры, следившие за каждым моим движением, а в правом углу возвышался высоченного роста угрюмый надзиратель с короткоствольным автоматом в руках.
Уэйз даже не посмотрел на меня. Его холодный взгляд уставился в пол. Он сидел неподвижно, выражая полное презрение не только ко мне, но и ко всему миру.
— Лейтенант Линдси Боксер, — представилась я, остановившись в пяти футах от него.
Уэйз промолчал и только покосился на меня. В его глазах я заметила какой-то странный металлический блеск.
— Мне нужно поговорить с вами относительно серии убийств, которые произошли недавно в нашем штате. Не обещаю вам никаких благ, но очень надеюсь, что вы выслушаете меня, ответите на вопросы и поможете в расследовании.
— Пошла в задницу, — прохрипел он и сплюнул на пол.
Охранник сделал шаг вперед. Уэйз замер и втянул голову в плечи. Я остановила охранника жестом.
— Вы должны знать о них, — продолжила я, чувствуя на спине неприятный холодок. — Я просто хочу выяснить, есть ли какой-то тайный смысл во всех этих преступлениях.
Уэйз взглянул на меня с любопытством, словно пытаясь угадать, что он может получить от этого.
— Кого прикончили?
— Четырех человек, — ответила я, ощутив надежду на благоприятный исход беседы. — Двоих полицейских, пожилую женщину и маленькую девочку. Все они чернокожие.
Изможденное лицо Уэйза расплылось в ехидной ухмылке.
— Думаю, вы не станете обвинять меня в этих убийствах. У меня стопроцентное алиби.
— Нет, но вы знаете, кто это совершил.
