Джеймс Роллинс - Кости волхвов

— Мы можем выяснить возраст этого вещества и таким образом установить, что кости действительно принадлежат кому-то, кто жил во времена Христа. Или наоборот. А вдруг преступление было совершено для того, чтобы вернуть останки кого-либо из предков, состоявших в ордене дракона? Какого-нибудь древнего феодального сеньора или князя?

Грей запечатал пробирку и убрал её в рюкзак.

— Я также хотел бы собрать образцы стекла от куба, в котором хранился саркофаг. Наши специалисты исследуют его кристаллическую микроструктуру и, возможно, смогут выяснить, каким образом неизвестный прибор разрушил пуленепробиваемое стекло.

— Я займусь этим, — сказал Монк, стаскивая с плеча рюкзак.

— А как насчёт камня? — спросила Рейчел. — И других материалов, находящихся в соборе?

— Что вы имеете в виду? — воззрился на итальянку Грей.

— Что бы ни стало причиной смерти прихожан, оно могло также воздействовать на камень, мрамор, дерево, пластик. Воздействовать так, что невооружённым глазом этого не заметишь.

Об этом Грей не подумал. А должен был! Он встретился глазами с Монком, и тот поднял свои кустистые брови. Лейтенант карабинеров, похоже, была не просто хорошенькой куколкой.

Грей повернулся к Кэт, чтобы договориться о том, как они займутся сбором образцов, но оказалось, что она занята другим делом. Ещё раньше краем глаза он заметил, что Кэт проявляет повышенный интерес к саркофагу и чуть ли не засунула голову внутрь. Теперь же женщина стояла на коленях и внимательно изучала что-то на мраморном полу.

— Кэт! — окликнул он её.

В руке у неё была крохотная колонковая кисточка.

— Минутку.

В другой руке Кэт зажала маленькую бутановую паяльную лампу. Она нажала на выключатель, и из сопла с тихим шипением вырвался язычок голубого пламени. Затем она поднесла пламя к горке порошка, который ей удалось собрать со стенок саркофага с помощью кисточки. Через несколько секунд порошок расплавился, забурлил и превратился в янтарную полупрозрачную жидкость. Её сияние на фоне белого мрамора было невозможно спутать ни с чем другим.

— Золото, — сказал Монк.

Глаза всех собравшихся были прикованы к тому, что делает Кэт. Она выпрямилась и выключила свой миниатюрный факел.

— Порошок, оставшийся в раке, — это то же самое вещество, которое оказалось в облатках для причастия. Моноатомное золото.

Грей вспомнил рассказ директора Кроу о лабораторных исследованиях, в ходе которых выяснилось, что при нагревании порошок плавится, принимая стекловидную форму и превращаясь в стекло из чистого золота.

— Это — золото? — удивилась Рейчел. — Тот самый драгоценный металл?

«Сигма» в общих чертах информировала Ватикан относительно отравленных облаток, чтобы церковники тщательно проверили работающие на них хлебопекарни и не допустили повторного преступления подобного рода. Эти два ватиканских агента, судя по всему, тоже были в курсе дела, но, видимо, ещё не до конца поверили полученной информации.

— Вы уверены? — спросила Рейчел.

Кэт уже занималась тем, чтобы подтвердить своё открытие. Из пипетки, оказавшейся в её руке, она выдавила несколько капель жидкости прямо на стекловидную лужицу. Грей знал, что за вещество находится в пипетке. Они получили его в лабораториях «Сигмы» именно для этой цели. Сложное химическое соединение, основным компонентом которого являлся цианид. На протяжении многих лет специалисты использовали этот состав для того, чтобы выделять из золота содержащиеся в нем посторонние примеси.

Когда капли упали на золотое стекло, оно зашипело и задымилось, как металл, соприкоснувшийся с кислотой, а затем на золотой поверхности возникла и зазмеилась жилка с металлическим блеском. Сомнений не оставалось.

Монсиньор Верона, не мигая, смотрел на происходящее, прижав руку к своему белому воротничку и бормоча:

— Да-да, конечно же… Новый Иерусалим… «Улица города — чистое золото, как прозрачное стекло».

Грей с удивлением посмотрел на священника. Вигор покачал головой и пояснил:

— Это из Откровения[18]… Не обращайте на меня внимания.

Однако Грей заметил, что мужчина вдруг ушёл в себя, отвернулся от всех и погрузился в какие-то свои мысли. Неужели он знает больше, чем говорит? Грей чувствовал, что священник не то чтобы намерен скрыть от них какую-то важную информацию, а хочет сначала сам в чем-то разобраться.

Молчание нарушила Кэт, склонившаяся над золотым пятном с лупой и ультрафиолетовой лампой:

— Я думаю, помимо золота здесь присутствует ещё какой-то элемент. Я вижу тонкие прожилки серебра.

Грей придвинулся ближе. Кэт позволила ему взглянуть через увеличительное стекло, повернув руку таким образом, чтобы свет лампы падал в нужном направлении. По золотой поверхности действительно разбегались серебристые прожилки.

— Возможно, это платина, — сказала она. — Не забывайте, что в моноатомном состоянии может находиться не только золото, но и любой переходный металл периодической таблицы, включая платину.

Грей кивнул:

— Порошок может представлять собой не золото в чистом виде, а смесь различных металлов платиновой группы в м-состоянии.

Рейчел, не отрывая взгляда от золотого стекла на полу, спросила:

— Может ли этот порошок быть просто результатом износа старинного саркофага? «Выветриванием» золота от времени или каких-то других факторов?

Грей отрицательно покачал головой.

— Процесс, в результате которого металл переходит в м-состояние, весьма сложен. Само по себе такое невозможно, и даже время не властно над этим.

— И все же в словах лейтенанта заключается рациональное зерно, — проговорила Кэт. — Возможно, прибор воздействовал на золото в саркофаге и заставил некоторое его количество трансмутировать. Нам ведь до сих пор неизвестно, какое действие на металлы оказывает загадочный прибор.

— У меня тут есть зацепка, — перебил её Монк.

Он стоял рядом с разбитым защитным кубом и собирал осколки стекла. Сейчас он сделал шаг к большому железному кресту, укреплённому на специальной стойке.

— Похоже, криминалисты не заметили одну гильзу. Монк нагнулся и поднял её из-под ноги распятого Иисуса.

А затем отступил на шаг назад, вытянул руку с гильзой по направлению к кресту и разжал пальцы. Вместо того чтобы упасть на пол, гильза метнулась в горизонтальном направлении и, пролетев по воздуху около пятнадцати сантиметров, со звонким шлепком прилепилась к металлической поверхности креста.

— Он намагничен, — сообщил Монк.

Раздался ещё один звонкий щелчок, только гораздо более громкий и острый. Крест дёрнулся и повернулся на своей стойке на девяносто градусов. Грею понадобилось полсекунды, чтобы понять, что происходит.

— Ложись! — крикнул Монк и нырнул за алтарь. И тут зазвучали новые выстрелы.

Грей почувствовал удар в плечо, который едва не сбил его с ног, но жидкая броня уберегла его от пули. Рейчел схватила его за руку и увлекла в проход между скамьями. Пули впивались в дерево, выбивали искры из мрамора и камня.

Кэт нырнула вниз, обхватив руками монсиньора и укрыв его своим телом. Она тоже получила пулю — в бедро, болезненно охнула, но в итоге они все же оказались позади алтаря, рядом с Монком.

Грей только мельком успел увидеть тех, кто напал на них. Это были мужчины в чёрных капюшонах.

Раздался резкий хлопок, и в воздухе промелькнул чёрный предмет величиной с кулак.

— Граната! — крикнул Грей.

Он подхватил свой рюкзак и теперь уже сам потащил Рейчел дальше по проходу. Низко пригнувшись, они побежали к южной стене.

3 часа 20 минут

Когда Монк услышал выкрик Грея, у него уже не оставалось времени куда-то бежать, поэтому он схватил Кэт и монсиньора и повалил их на пол позади мраморного алтаря.

Граната упала в дальнем конце нефа и взорвалась с оглушительным звуком выстрела мортиры. В разные стороны полетели острые мраморные брызги, взвились клубы дыма.

Наполовину оглушённый взрывом, Монк рывком заставил Кэт и Вигора подняться на ноги.

— За мной! — приказал он.

Оставаться здесь, на открытом пространстве, было равносильно смерти. Стоит следующей гранате залететь за алтарь, и они все превратятся в одну большую котлету. Нужно найти более надёжное укрытие.

Монк кинулся к северной стене. Автоматная стрельба за его спиной не умолкала. Грей тем временем бежал в противоположном направлении. Если им это удастся, они смогут занять позиции и открыть перекрёстный огонь по нападающим, находившимся посередине собора.

Выскочив из-за алтаря, Монк побежал по направлению к единственному, как ему показалось, спасительному выходу — широкой деревянной двери в северной стене. Стрелки заметили их и отреагировали шквальным автоматным огнём. Пули рикошетили от пола и колонн, дырявили деревянные спинки скамеек. Стреляли со всех сторон. В глубине церкви появились новые люди в капюшонах, окружая их, занимая позиции у дверей, перекрывая все возможные пути отступления.