Когда одна из подруг Марты разрыдалась, не в силах сдержать эмоции, Эмили почувствовала, что и ее глаза наполнились слезами. В этот момент она увидела, как Аманда Лоуренс взяла ребенка из рук Кристины. Она прижала малышку к себе, нежно касаясь головки девочки щекой.
Эмили наблюдала за Амандой Лоуренс и поняла, что в эти минуты несчастная мать черпала утешение в новорожденной внучке.
Уилл представил Эмили Лоуренсам.
— Я знаю, что такое же несчастье случилось в вашей семье четыре поколения назад, — сказал отец Марты. — Мы молимся о том, чтобы справедливое возмездие настигло убийцу нашей дочери.
— Я не думаю, что вы принимаете всерьез весь этот вздор о реинкарнации, но не думаете ли вы, что убийство Марты замышлялось как подражание убийству Маделайн Шепли? — обратилась к Эмили Аманда Лоуренс.
— Именно так, — ответила Эмили. — Более того, я считаю, что в руки убийце попало некое письменное свидетельство. Я роюсь в старых книгах и документах, пытаясь составить впечатление о Маделайн и ее друзьях. Я разыскиваю все упоминания о ней и высказывания знавших ее людей.
Джордж и Аманда обменялись взглядами. Затем Джордж повернулся к матери.
— Мама, у тебя ведь есть несколько альбомов, кипы бумаг, писем, открыток, оставшихся после твоей бабушки?
— О да, милый! Все это хранится на чердаке. Знаете ли, моя бабушка с материнской стороны, Джулия Гордон, была большая аккуратистка. Она надписала все фотографии, указывая событие, место, число и имена, вела подробный дневник.
Имя Джулии Гордон постоянно упоминалось в отрывках из дневника, приведенных в «Воспоминаниях юности». Она была ровесницей Маделайн.
— Вы позволите мне взглянуть на ваш архив? — заинтересовалась Эмили. — Быть может, мы найдем какие-либо упоминания о событиях тех лет, нащупаем след, который приведет нас к разгадке. Кто знает?
Прежде чем его мать успела ответить, Джордж Лоуренс сказал уверенно:
— Мы сделаем все, что в наших силах, только бы изобличить убийцу нашей дочери.
— Эмили!
Уилл Стаффорд деликатно коснулся ее руки, указывая на толпившихся за ними людей, ожидавших своей очереди поговорить с Лоуренсами.
— Простите, не буду вас дольше задерживать, — поспешно сказала Эмили. — Может быть, я позвоню вам завтра утром?
В столовой был устроен буфет, столики и стулья были вынесены на застекленную веранду, тянувшуюся во всю длину дома.
С тарелками в руках Уилл и Эмили вышли на веранду.
— Сюда, Уилл, — окликнул женский голос. — Мы заняли вам места.
— Это Натали Фриз, — сказал Уилл, когда они подходили к столику.
— Присоединяйтесь к подозреваемым, — весело сказала Натали. — Мы стараемся подготовиться к допросу, на который нас вызывает Дагган.
Эмили покоробило это замечание. Она внутренне согласилась с сидевшей напротив Натали женщиной с суровым лицом, которая сказала резко:
— Такими вещами не шутят, Натали!
Этот упрек ничуть не смутил Натали.
— Я пытаюсь внести некоторое оживление в беседу, Рейчел, — живо возразила она. — Я никого не хотела обидеть.
Сидевший за столом доктор Уилкокс тепло приветствовал Эмили. Ей представили Рейчел, его жену, Боба и Натали Фриз. «Союз зимы с весной, — подумала Эмили. — Интересно, сколько у них он продлится? Пари держать готова, такие браки скоротечны. Впрочем, как знать! Я ведь тоже надеялась, что мой собственный брак будет длиться вечно».
— Мои книги вам пригодились? — с интересом спросил доктор Уилкокс.
— Очень! Благодарю вас!
— Как я понимаю, вы адвокат по уголовным делам, Эмили? — спросила Натали Фриз.
— Да, это так.
— Если кого-нибудь из присутствующих обвинят в убийстве Марты, вы бы согласились его защищать?
«Ей нравится мутить воду», — подумала Эмили. Но она не могла не заметить, что атмосфера за столом неуловимо изменилась. Кому-то, а может быть, и всем, этот вопрос не показался таким уж забавным.
Эмили пыталась отшутиться:
— Я действительно член коллегии адвокатов Нью-Джерси, но, поскольку я уверена, что ничего подобного не может быть, на гонорар я в данном случае не рассчитываю.
Уилл познакомил Эмили со многими жителями городка — с теми, кто постоянно жил здесь, и с теми, кто годами приезжал сюда в летний сезон. Эмили быстро освоилась и чувствовала себя так, будто семья ее жила здесь много-много лет. Дом Лоуренсов был построен в начале 1880-х годов. Возможно, когда-то здесь в гостях бывали и Шепли.
Несколько минут они поговорили с Джоном и Кэролин Тейлор, близкими друзьями Уилла. Кэролин спросила, играет ли Эмили в теннис.
В памяти Эмили тут же промелькнул эпизод в клубе в Олбэни: им с Гэри вручают кубок за победу в парных соревнованиях.
— Да.
— Мы состоим членами местного клуба, — сказала Кэролин. — Когда в мае он откроется, непременно приезжайте на ленч и захватите ракетку.
— Я с удовольствием воспользуюсь вашим приглашением!
Из разговора Эмили узнала, что Кэролин — воспитательница в детском саду, а Джон — хирург. Эта пара была ей очень симпатична, и Эмили была бы рада более близкому знакомству.
Тейлоры уже собрались уходить, когда после некоторого колебания Кэролин сказала:
— Вы, Эмили, конечно, понимаете, что все присутствующие, вернее, все мы здесь очень сожалеем, что на вас свалились все эти неприятности. Я хотела сказать это от всех нас. — Потом она добавила: — Наши семьи живут здесь давно — мы уже четвертое поколение в Спринг-Лейк. Моя дальняя родственница, Филлис Гейтс, даже написала книгу о жизни городка в восьмидесятых-девяностых годах девятнадцатого века. В юности она дружила с Маделайн Шепли.
Эмили смотрела на нее во все глаза.
— Я как раз вчера закончила читать ее книгу.
— Филлис умерла в середине сороковых, когда моя мама была еще совсем молоденькой. Несмотря на разницу в возрасте, они были очень привязаны друг к другу. Филлис часто брала маму с собой, когда отправлялась в путешествия.
— Она когда-нибудь рассказывала вашей маме о
