Катер стоял у пристани в Норт-Майами-Бич и от урагана не пострадал. Августин и Бонни Лэм встретились с Джимом Тайлом у причала. Глаза полицейского покраснели, голос прерывался. Джим рассказал, что его близкого товарища и коллегу жестоко избил угонщик. Сейчас он бы предпочел прочесывать дороги, чтобы поймать эту гнусную сволочь.
Хотя Джим Тайл был расстроен, морская поездка его заметно тревожила. Даже в темноте залив казался неспокойным и коварным. А вот Бонни, как ни странно, совсем не волновалась. Возможно, ее успокоило то, как держался Августин: небрежно крутил штурвал двумя пальцами, а свободной рукой направлял прожектор. Он плавно огибал разметанные ураганом большие ветки, обломки бревен и призрачные силуэты перевернутых лодок. Жутковатое плавание, похоже, и Джима Таила ненадолго отвлекло от воспоминаний о Бренде на носилках…
Бонни не терпелось встретиться с человеком, называвшим себя Сцинком. Она все время вспоминала окровавленный труп в морге; Тайл сказал, его накололи на телевизионную антенну. Сцинк – убийца? Послушать полицейского, экс-губернатор – вовсе не клинический маньяк типа Мэнсона.[40] Скорее он нацелен на выполнение миссии – безрассудной, обреченной на провал и абсолютно противозаконной. Бонни привлекали смелые чудаки. Сцинк не страшен, когда рядом с ней полицейский и Августин. Она бы никогда не призналась, но странная встреча со Сцинком влекла ее так же сильно, как и возможность снова увидеться с мужем…
И вот теперь Джим с Августином старались втащить бесчувственного человека на катер. Намокшая одежда добавила веса и без того грузному телу. Бонни пыталась помочь. Августин ухватил губернатора за серебристую шевелюру, Джим за ремень, Бонни вцепилась в языки его башмаков – и в результате похититель, блюя морской водой, оказался на палубе.
С носа катера донесся брезгливый плевок – Макс Лэм сложил руки на груди и, сморщившись, попыхивал сигаретой. Бонни отвернулась от мужа и склонилась над усыпленным губернатором. Полицейский, стоя на коленях, носовым платком вытирал ему забрызганное рвотой лицо и с особым тщанием – стеклянный глаз.
– Он дышит, – сказал Августин.
Сцинк гулко закашлялся и поднял голову:
– Я видел омаров. Здоровенные, как Сони Листон.[41]
– Лежи спокойно, – сказал Джим Тайл.
– Мой плейер!
– Купим тебе новый. Лежи.
Сцинк опустил голову, звучно стукнувшись о палубу. Мурлыча какую-то мелодию, он закрыл глаза.
– Что нам с ним делать? – спросила Бонни.
– Отправим в тюрьму, что ж еще? – раздраженно ответил Макс.
Бонни посмотрела на Августина, и тот сказал:
– Решать Джиму. Он у нас закон.
Полицейский открыл термос и влил глоток горячего кофе в горло своего обалделого друга. Бонни поддержала Сцинку голову. Августин вошел в рубку и запустил моторы. Перекрикивая шум двигателей, Бонни спросила Джима: может, ей стоит посидеть с губернатором – вдруг ему станет плохо?
Полицейский наклонился и тихо сказал:
– С ним все в порядке. Займитесь мужем.
– Ладно, – ответила Бонни. Слава богу, темно, и полицейский не заметил, что она покраснела. Макс, кажется, тоже.
Разговор между Гаром Уитмарком и его супругой не напоминал любовное воркованье. Сам факт, что жена вручила семь тысяч наличными банде каких-то проходимцев, мог привести в бешенство, но она совершила совсем непростительную глупость – даже не спросила имени у того, кому отдавала деньги.
Единственным ключом к поиску негодяев был клочок желтой бумажки, выданный липовым прорабом и являвшийся одновременно и квитанцией, и сметой. Желтая бумажка, которую миссис Уитмарк тотчас куда-то засунула.
Ярость Гара Уитмарка имела еще одну грань. Профессиональный строитель, он лично знал всех честных и квалифицированных кровельщиков в округе Дейд. Список был невелик, но позволял набрать бригаду, которая отремонтирует разбитую крышу Уитмарка. Гар оставил сообщения в полудюжине компаний и (неоднократно) объяснил жене, что для организации работы потребуется время. После урагана у кровельщиков потекли слюнки, их охватила настоящая золотая лихорадка. Лучшие работники тонули в срочных заказах, которыми их завалили на месяцы вперед. В Майами валом повалили иногородние ремонтники; среди них были опытные и умелые, негодные халтурщики и множество мошенников. И перед всеми открывались безграничные перспективы.
Типичные жертвы урагана, которым всегда не терпится обрести крышу над головой, вынуждены отбирать рабочих по наитию. К сожалению, интуиция в таких вопросах часто подводит типичную жертву урагана. Однако Гар Уитмарк обладал двойным преимуществом: знал состав исполнителей и знал, как направить лучших на решение собственных неотложных нужд. Он без труда нашел первоклассного мастера, который согласился забыть на время о других подрядах и заняться его крышей. (Строительная фирма Уитмарка была одной из самых богатых в Южной Флориде и давала заказы на кровельные работы.) Однако выбранный мастер сказал, что сначала ему надо восстановить две другие крыши – свою и тещину.
Гар Уитмарк дал кровельщику неделю на починку семейных крыш. Задержка оказалась невыносимой для миссис Уитмарк, с чьим клокочущим за попорченные дождем «чиппендейлы» беспокойством уже не могли тягаться обычные умеренные дозы успокаивающих, расслабляющих, снотворных и тонизирующих средств. Поэтому нежданное появление на пороге добровольных кровельщиков она сочла божественным промыслом. Миссис Уитмарк ждала, что муж похвалит ее за инициативу, ведь у него станет одной проблемой меньше. Ему хватало беспокойства: клиенты, у которых дома, построенные фирмой «Марка Уитмарка», развалились в урагане, точно были склеены из мокрого картона, грозили мерзкими обвинениями в халатности.
Супруги стояли в гостиной, и дождь барабанил Уитмарку по черепу с синими жилками на висках. Хозяин велел жене немедленно отыскать эту чертову квитанцию, или чертову смету, или чем там ее обозвал чертов так называемый прораб.
После часа поисков важная бумажка обнаружилась: аккуратно сложенная, она пряталась в школьном ежегоднике миссис Уитмарк. Гар Уитмарк не мог понять, почему жена положила ее именно туда и как потом нашла. Супруга объяснить этого тоже не могла – после урагана у нее в голове все перепуталось.
На квитанции значилось название фирмы – «Крепостная Кровля», что вызвало горькую усмешку Тара Уитмарка. Жулики не лишены чувства юмора! Уитмарк набрал номер, но там включился автоответчик. Тогда он позвонил начальнику окружного строительного управления, обязанному своей должностью семерым членам окружной комиссии, обязанным своими должностями щедрым пожертвованиям Гара Уитмарка на их избирательную кампанию. Как Уитмарк и предполагал, начальник сказал, что он потрясен и встревожен. Неужели жертвой мошенников стала жена мистера Уитмарка? Будет проведено тщательное расследование.
Нет, он никогда не слышал о «Крепостной Кровле», но непременно выяснит, кто за ней стоит.
И чем скорее, тем лучше, сказал Гар Уитмарк, вытирая полотенцем дождевые капли со щетинистой лысины. Всю кожу в розовых отметинах на ней пекло после недавней пересадки пятидесяти волосяных луковиц.
Начальник управления перезвонил через пятнадцать минут и скорбно сообщил, что «Крепостная Кровля» никогда не получала законной лицензии на подряды и потому является неизвестной преступной группировкой.
Взбешенный Уитмарк стал обзванивать знакомых кровельщиков, честных и не очень. Некоторые что-то слыхали о новой компании, которая перебивала им заказы. Руководил ею некий сукин сын по фамилии Авила, бывший инспектор. Личность нечистоплотная, каких мало, предупредили кровельщики.
Гар Уитмарк прекрасно знал Авилу, которого давно и успешно подкупал. Жадный ублюдок постоянно получал взятки от его, Уитмарка, субподрядчиков. Брал деньгами, выпивкой, порнухой. Если Тару не изменяет память, он любил махровое порно – девочка с девочкой.
Уитмарк позвонил своей секретарше, чьи пальчики проворно открыли в компьютере крайне секретный файл со списком продажных и/или склонных к подкупу чиновников в округах Дейд, Бровард, Палм-Бич, Ли и Монро. Длинный реестр для удобства был составлен в алфавитном порядке. Имя и не зарегистрированный в справочной номер домашнего телефона Авилы зловеще замигали внизу первой же страницы.
Уитмарк позвонил Авиле в три часа ночи.
– Это твой старый приятель Гар Уитмарк, – сказал он. – Твои бандиты выцыганили у моей жены семь штук. А ей нездоровится, Авила. Если утром я не получу своих денег, к вечеру ты будешь в окружной тюрьме. И я позабочусь, чтобы тебя подселили в камеру к Полу Пик-Перси.
После этих слов сна у Авилы как не бывало. Пол Пик-Перси, знаменитый людоед, сейчас ожидал суда. Его обвиняли в том, что он убил и съел своего домохозяина, который никак не мог заменить поплавковый клапан в туалетном бачке. Недавно Пола Пик-Перси признали также виновным в убийстве и пожирании копуши телемеханика и грубиянки кассирши с платной магистрали.
