— Непременно. Поэтому мы и должны взяться за слабое звено. Привези мне Гаттс. Кевин Бессемер — единственный, кто связан с обоими делами.
В два часа дня у меня в приемной сидели Майк Чэпмен, Уилл Недим и Хелена Лиси, адвокат Тиффани Гаттс. Я рассказала о новых уликах, которые связывают Гаттс с квартирой Куини Рэнсом. Лиси разрешила забрать свою клиентку из женской тюрьмы и привезти ко мне, чтобы обсудить с ней то, что мы обнаружили.
Когда полицейские доставили закованную в наручники Тиффани, Лиси попросила нас выйти и оставить ее наедине с клиенткой.
— Лиси твоя сверстница? — спросил Майк. — Того же возраста?
Лет десять назад, незадолго до того, как я вступила в команду Баттальи, она начинала работу в Обществе юридической помощи, бесплатно работала с малоимущими заключенными.
— Да. Недавно они с мужем открыли свою юридическую фирму. Помнишь Джимми Лиси? Они специализируются по мелким преступлениям здесь и в Бронксе.
— Воры и проститутки?
— Ну да. Не совсем та компания, с которой Батталья хотел бы работать на крупном деле. Но пакетик с дурью и ворованная шуба, похожая на музейный экспонат, — это для них в самый раз, — сказала я.
— Дай мне острые ножницы и несколько уроков красноречия, и я сделаю из Хелены Лиси что-нибудь путное.
Лиси была толстой подвижной коротышкой сорока лет. Ее тусклые темные волосы удерживала надо лбом черная бархатная повязка, а за спиной косматые пряди свисали ниже ягодиц. Она говорила с акцентом, похожим на бруклинский, и при этом ужасно подвывала. Это изводило меня, как звук пилы.
— Придется брать ее такой, как есть, — сказала я. — Если бы она работала с более серьезными клиентами и не старалась уладить все до суда, как делает в девяносто девяти процентах случаев, мы могли бы встретиться с ней на каком-нибудь процессе. Но тогда я не дотянула бы до конца. Ее голос сводит меня с ума.
— Думаешь, Хелена из пеликаньего отдела? — спросил Майк.
Он уже много лет забавлялся тем, что составлял свой КСЧ — «Криминальный словарь Чэпмена», — включая в него разные словечки из уголовного сленга. Адвокатов, назначаемых судом, выбирали из тех юристов, которыми руководил отдел апелляций Верховного суда. Обвиняемые немилосердно коверкали слово «апелляция», так и появился «пеликаний отдел».
— Наверно, способности Хелены Лиси как раз соответствуют бюджету миссис Гаттс. Надо спросить Недима. Вдруг мамаша наняла для дочки частного адвоката?
Лора, моя секретарша, прервала нас, сообщив, что со мной хочет поговорить секретарь суда. Я подошла к ближайшему телефону и сняла трубку.
— Алекс Купер слушает.
— Судья Моффет попросил меня вам позвонить. С нами только что связалась приемная мать Даллеса Триппинга. Мальчик вернулся домой, целый и невредимый.
— Какая радость. — Я приложила ко лбу ладонь. — Слава богу, что все закончилось благополучно. Где он был?
— На севере штата у своих друзей, как нам и сказали. Моффет решил дать вам еще несколько дней. Заседание отложено до следующего вторника, ровно на неделю. Судья хочет, чтобы мальчик освоился дома, а в конце недели, когда он немного успокоится, вы сможете с ним встретиться.
— Большое спасибо. Судья уже сказал Питеру Робелону, что разрешает мне поговорить с Даллесом? Адвокатов мальчика предупредили?
— Послушайте, Алекс, между нами… нас не прослушивают?
— Нет, нет.
— На вашем месте я бы не слишком радовался. Я слышал, как судья говорил с Робелоном о ребенке.
— Когда?
— Только что. Робелон звонил ему, хотел убедиться, что новость миссис Уайкофф уже дошла до Моффета. Судья сказал, что прекращение разбирательства — почти решенное дело. Он много острил на ваш счет, говорил, что нужно обеспечить Даллесу подходящие условия, чтобы тот снова не попал под бесконтрольную власть отца и находился под присмотром. В общем, не стоит слишком выкладываться, Алекс, все равно нет вероятности, что Моффет позволит вам продолжить это дело.
— Спасибо, что ободрили, — сказала я.
Хорошая новость, плохая новость.
На пороге появилась Хелена Лиси.
— Можно войти?
Чэпмен встал и придвинул ей стул.
— Присаживайтесь.
— Я не буду садиться, Алекс. Я пришла сказать, что посоветовала Тиффани не сотрудничать с вами.
Голос Лиси скрипел, как гвоздь по стеклу.
— Меня это удивляет. Вы рассказали ей о новых уликах? Объяснили, что ее могут обвинить в убийстве?
— А если Куп упечет ее в тюрьму за убийство женщины восьмидесяти двух лет? — добавил Майк. — К тому времени, когда она выйдет на свет божий, Пафф Дэдди уже станет Пафф Гранд-Дэдди?
— Я смотрю на это иначе, детектив. У вас ничего нет на Тиффани. Они с матерью живут в том же квартале, что и покойная. Любой ребенок может подтвердить, что ее сто раз видели в квартире мисс Рэнсом, так же, как и остальных детей. Тиффани покупала ей продукты, носила белье в прачечную…
— У нас совсем свежие отпечатки, мисс Лиси. Абсолютно чистые и четкие, — сказал Майк.
Она сделала вид, что не слышала его слов, и продолжала говорить со мной.
— С точки зрения статистики, Алекс, продолжительность жизни Маккуин Рэнсом должна составлять не более…
— Простите, что? — вмешался Майк.
— По статистке, средняя продолжительность жизни афроамериканок, находящихся за чертой бедности, в Соединенных Штатах составляет…
— Большего идиотизма я не слышал, — сказал Майк. — Вы что, хотите поставить Тиффани Гаттс перед судьей и предложить выпустить ее под залог на том основании, что Куини все равно пора было умереть? Схватить бы вас за эту метлу на голове и стянуть ее как следует на горле, минут так на десять, чтобы дышать было нечем. Может, хоть так нам удастся разглядеть артерии, которые, по идее, должны снабжать кровью ваши мозги.
— Вы хотите, чтобы я посоветовала своей клиентке сотрудничать с человеком, который так со мной обращается? — спросила Хелена. — Миссис Гаттс и так считает, что вы давите на ее дочь, Алекс.
— Отпечатки пальцев в доме убитой и шуба мисс Рэнсом на плечах Тиффани. Скверное сочетание, — сказала я.
— При чем тут шуба? Эта дама не была богата. Объясните, как имя Рэнсом сочетается с монограммой на воротнике.
Объяснить на самом деле непросто.
— Возможно, она купила ее в магазине подержанных вещей, — предположил Майк.
Хелена снова не обратила на него внимания.
— Я все сказала Тиффани. Она не хочет с вами говорить, и давайте на этом закончим. Вы можете отвезти ее в Райкерс, пока она не пропустила ужин?
Я вышла следом за Хеленой в приемную, где женщина-полицейский с напарником сторожили девушку. Когда я вошла в комнату, чтобы распорядиться насчет ее возвращения в тюрьму, Тиффани громко щелкнула языком и обратилась к охране:
— Что здесь нужно этой сучке?
Я сказала, что заключенную можно увозить. Когда они подняли ее и стали надевать наручники, Тиффани пнула ножку стола теннисной туфлей.
— Не стану я с тобой разговаривать, и не приставай к моему адвокату, ясно тебе?
— Тиффани, — Хелена отбросила волосы за плечо, — прошу тебя, больше ни слова.
— Хочу и говорю. Она мне не указ. Не желаю к ней приезжать, и пусть не лезет…
— Замолчи, Тиффани, — сказала Хелена. — Постарайся успокоиться.
— Какого черта? Моя мать тебе платит. Не затыкай мне рот. Ты теперь работаешь на нас.
— Я прошу тебя успокоиться, Тиффани, потому что так будет лучше для тебя. Я твой адвокат.
— Да, но не эта сучка. — Девушка мотнула головой в мою сторону.
— Не надо ничего говорить, — повторила Хелена, пытаясь угомонить клиентку.
Когда детективы повели Тиффани к выходу, она обернулась.
— Ты не сможешь повесить на меня убийство, милочка. Когда я вошла в дом этой старухи, она была уже мертва.
— Сколько раз ты слышала это раньше? «Все считают, что я убила Куини, но, когда я вошла, она была уже мертва», — передразнил Тиффани Майк.
В отличие от него я не так легкомысленно отнеслась к признанию Тиффани Гаттс.
— Когда нечто подобное говорят люди, которые уже не раз побывали под следствием, это совсем другое. Но девчонка была в ярости и несла что в голову взбредет. Возможно, это правда.
— Хочешь облегчить мне жизнь, блондиночка?
— Тебе это не грозит. Просто за десять минут в приемной она убедила Хелену, что насчет убийства беспокоиться нечего. Поэтому Хелена даже не пыталась с нами договориться или уломать свою подопечную.
— Тиффани могла ждать снаружи, пока Кевин Бессемер находился в квартире и убивал Куини. А когда Гаттс вошла, старушка действительно была уже мертва. Она с нами играет, Куп.
В дверь заглянула Лора.
— Вы ждете кого-нибудь из ФБР?
— Нет.
— Здесь два агента. Говорят, им надо с вами поговорить.
