– Конечно, мы находим время и для истинной культуры… Для компьютерных игр. – Глаза Нэгла постоянно лукаво поблескивали. Журналист усмехнулся, когда увидел, что взгляд Кэтрин остановился на обширной подборке материалов. – О, не беспокойтесь. Для вас вон та стопка поменьше. – И он указал на коробку с видеозаписями и ксерокопиями.
– Вы уверены, что не хотите перекусить? – послышался голос Джоан из-за двери.
– Нет-нет, спасибо.
– Если хотите, можете поужинать с нами.
– Извините, не могу.
Джоан удалилась. Нэгл кивнул на дверь со словами:
– Она у меня физик, – но больше ничего не добавил.
Дэнс сообщила Нэглу последние подробности дела и добавила, что практически не сомневается, что Пелл находится где-то неподалеку.
– Это откровенное безумие. Весь полуостров занят его поисками.
– Да уж…
Кэтрин задала Нэглу вопросы по поводу «Элисон» и «Нимью», но и у него они никаких ассоциаций не вызвали. Не знал он, зачем Пеллу понадобились снимки со спутника.
Кэтрин взглянула на коробку с материалами:
– Там есть краткая биография? Что-нибудь не очень многословное?
– Краткая биография? Нет, наверное, нет. Но если вам нужно резюме, я могу его сделать. Без проблем. На трех или четырех страницах.
– Великолепно! Мне бы потребовалось неизвестно сколько времени, чтобы проштудировать все, что вы здесь собрали.
– Все, что я здесь собрал? – Он вновь громко хохотнул. – Да это мелочи. К моменту, когда я начинаю писать новую книгу, у меня накапливается раз в пятьдесят больше заметок и источников. Ну конечно, большая часть – просто шелуха.
– Привет, – раздался детский голос.
Дэнс улыбнулась, увидев в дверях Соню.
Завистливый взгляд на фигуру Кэтрин, затем на ее волосы.
– Я заметила, что вы смотрели на мои рисунки. Когда вошли.
– Милая, агент Дэнс занята.
– Нет-нет. Ты что-то хотела у меня спросить?
– Можете их посмотреть?
Дэнс опустилась на колени и стала листать блокнот. Перед ней были необычайно хорошо выполненные изображения бабочек.
– Соня, они превосходны! Их можно поместить в Океаническую галерею в Кармеле.
– Вы думаете?
– Совершенно определенно.
Кэтрин вернулась к одной из предыдущих страниц.
– А вот моя любимая. Бабочка-кавалер.
На рисунке была изображена бабочка темно-синего цвета с переливами.
– Она сидит на мексиканском подсолнухе. Они собирают с него нектар. Когда мы возвращаемся домой, мы часто ездим в пустыню, и я рисую там ящериц и кактусы.
Дэнс вспомнила, что место постоянного жительства Нэгла – Скоттсдейл.
– Здесь мы с мамой ходим в лес и фотографируем, – продолжала Соня. – А потом я делаю рисунки.
– Она настоящий Джеймс Одюбон,[8] – прокомментировал Нэгл.
На пороге появилась Джоан и увела девочку.
– Думаете, это вам поможет? – спросил Нэгл, указывая на коробку.
– Не знаю. Но надеюсь. Мы сейчас очень нуждаемся в помощи.
Дэнс пожелала семейству Нэглов спокойной ночи, отклонила еще одно приглашение отужинать и прошла к своему автомобилю.
Она поставила коробку на сиденье рядом с собой. Было слишком заманчиво просмотреть фотокопии, хотелось зажечь свет и взглянуть на них. Потом она решила, что все-таки стоит подождать. Кэтрин Дэнс была хорошим следователем, таким же хорошим, как и репортером, и консультантом по отбору присяжных. Но она была также матерью и вдовой. И уникальное сочетание всех упомянутых ролей сформировало в Кэтрин четкое ощущение того, когда следует поставить точку в той или иной работе. Сейчас ей пора было ехать домой.
Это место было известно под названием «палуба».
Серый деревянный настил размером двадцать на тридцать футов, протянувшийся от кухни в доме Кэтрин до заднего двора и уставленный шезлонгами разной величины и цвета, пуфиками и столиками. Главными украшениями здесь служили рождественские гирлянды из крошечных лампочек, янтарные шарики, раковина и большой холодильник, а также несколько анемичных растений в терракотовых горшках. Узенькая лестница вела оттуда на задний двор, совершенно неухоженный, но зато заполненный представителями естественной флоры: дубами, кленами, губастиками,[9] астрами, люпином, вьюнком скрипковидным, клевером и просто травой.
От соседей двор отделял частокол. Рядом с лестницей на «палубе» висела на ветке кормушка для колибри. Два китайских колокольчика валялись на земле, там, где их положила Дэнс примерно месяц назад в одну особенно бурную ночь.
Дом, построенный в классическом викторианском стиле – сочетание темно-зеленых тонов с серым, облупившиеся балясины, ставни и резьба, – располагался в северо-западной части Пасифик-Гроув. Если бы вы не побоялись высунуться из окна на полтуловища, то вдалеке, на расстоянии полумили, увидели бы океан.
Дэнс много времени проводила на «палубе». Большей частью здесь бывало слишком холодно и сыро для завтрака, но в выходные, после того как солнце разгоняло туман, Кэтрин с детьми возвращалась сюда после прогулки по пляжу с собаками, и они принимались за рогалики с плавленым сыром, кофе и горячий шоколад. Неровные доски «палубы» помнили сотни вечеринок, больших и маленьких.
«Палуба» была тем самым местом, где ее муж Билл твердо заявил родителям, что женится на Кэтрин Дэнс, а не на разбитной девице, которую мать упорно навязывала ему в течение нескольких лет, – поступок гораздо более решительный и смелый, чем многое из того, что он совершил за время своей работы в ФБР.
«Палуба» стала тем местом, где его поминали.
Оно также было местом встреч для многих друзей Кэтрин, как из коллег, так и просто живших неподалеку на полуострове. Кэтрин Дэнс любила встречаться с друзьями, но после смерти Билла предпочитала проводить свободное время с детьми и не хотела, чтобы они часто посещали бары и рестораны в компании взрослых. Поэтому приглашала друзей к себе.
В холодильнике на «палубе» всегда имелось пиво и бутылка или две калифорнийского шардонне или пино-гриджио и каберне. Кроме того, там был немного заржавевший гриль, а внизу имелся туалет, в который можно было пройти из заднего двора. Частенько, возвращаясь домой, Дэнс находила на «палубе» кого-то из своих родителей, друзей или коллег из КБР или офиса шерифа, сидевших за пивом или чашкой кофе.
Любым гостям здесь радовались, была ли сама Кэтрин дома или отсутствовала, сообщили ли они о своем приходе заранее или явились без приглашения, так как, даже будучи дома, Кэтрин обладала привилегией не выходить к гостям, если у нее были другие дела. Здесь существовало негласное, но всем хорошо известное правило: хотя гости на «палубе» Дэнс всегда приветствовались, внутренняя часть дома была для них табу, за исключением заранее запланированных вечеринок. Частная жизнь, сон и работа по дому здесь были священны.
И вот Кэтрин поднималась по крутым ступенькам с заднего двора на «палубу», держа в руках коробку с ксерокопиями и кассетами, поверх которой лежал цыпленок, купленный в «Альбертсоне». Первыми ее встретили собаки: черный гладкошерстный ретривер и черная с коричневым немецкая овчарка. Она почесала их за ухом и бросила им несколько собачьих игрушек, а потом подошла к двум мужчинам, сидевшим на «палубе» на пластиковых стульях.
– Привет, дорогая.
Стюарт Дэнс выглядел намного моложе своих семидесяти лет. Высокий, широкоплечий, с густой шевелюрой непослушных седых волос. Время, проведенное в море, оставило печать на его коже. Были заметны и несколько шрамов от скальпеля пластического хирурга и лазера. Формально пенсионер, он продолжал несколько дней в неделю работать в Аквариуме, и ничто во всей Вселенной не могло закрыть ему путь на каменистые отмели побережья.
Он обнял дочь.
Вторым мужчиной, сидевшим на «палубе», был Альберт Стемпл, еще один агент из отдела особо опасных преступлений КБР. На бритоголовом здоровяке были ботинки, джинсы и черная майка. Лицо его украшали шрамы, они в изобилии имелись и на других частях тела, которые не так часто подставлялись солнечным лучам. И виной им был вовсе не хирург. Альберт потягивал пиво, вытянув перед собой ноги. КБР не могло похвастаться обилием крутых ковбоев, но Альберт Стемпл относился к числу таковых. На его счету было больше схваченных преступников, чем у любого другого агента, но также и официальных жалоб (он особенно гордился именно ими).
– Спасибо, что присмотрел за домом, Эл. Извини, что приехала позже, чем планировала. – Помня об угрозах Пелла во время допроса и о том, что он все еще остается где-то поблизости, Дэнс попросила Стемпла присмотреть за детьми и домом до своего возвращения. (О'Нил позаботился о том, чтобы, пока не будет схвачен сбежавший преступник, за домом Кэтрин велось наблюдение.)
