Шлеп! Шлеп! Шлеп!
Ничего.
- Эти парни в полной отключке, шеф, и офицеры тоже! И, подойдите сюда. Тут кое-что еще…
Кое-что еще? Тридцать подростков и трое взрослых лежат без сознания в рядок с торчащими членами. Что может быть еще? Кинион приблизился к лежащим в отключке мальчикам и увидел их лица.
Хэйc был прав. Еще одна странность.
Они все широко улыбались.
И менее чем через секунду двойные двери распахнулись. Хэйc и Шеф инстинктивно схватились за оружие, но остановились, увидев...
- Государственный департамент здравоохранения! - рявкнул какой-то парень в спецодежде. - Дайте пройти!
По крайней мере, еще две дюжины парней забежали в спортзал, держа носилки, на которые они быстро загрузили детей, а затем потащили обратно.
Шеф почесал свою лысую голову.
- Государственный департамент здравоохранения?
- Как, чё-ерт возьми, они узнали, что им надо ехать сюда?
Они последовали за людьми с носилками, и увидели снаружи два больших автобуса с логотипом Государственного департамента здравоохранения. Сотрудники быстро грузили в них потерявших сознание подростков.
- Это не имеет никакого смысла, Хэйc.
Голова Киниона блестела на солнце.
- Кто-то, должно быть, обнаружил этот спортзал раньше нас, Шеф, после чего вызвал парней из здравоохранения штата.
- Да, но кто?
Изящная тень упала на их спины.
- Это была я.
Кинион и Хэйc резко обернулись на звук голоса…
- Я вызвала их, шеф Кинион, - сообщила капитан Маджора.
5.
Чтобы выполнить то, что может считаться поворотом сюжета в рамках параметров структурного и/или редакционного протокола, здесь мы производим нарушение общепринятого стандарта на то, каким должна быть повесть, скажем, из 16 000 слов, полностью ведущаяся с личностно-ограниченной точки зрения третьего лица...
Арт Колл поднялся из-за стола, и это казалось невероятным подвигом: он весил 300 фунтов[16]. Короткая стрижка “ёжиком” и угловатое лицо вполне подходили ему, как, пожалуй, самому искреннему члену ветеранской организации VFW[17] Post 3063, а искренность эта заключалась в том, что он яростно выступал против гомосексуалистов, лесбиянок, фриков, извращенцев, либерастов, наркоманов и любых других категорий граждан, которые стремились подорвать моральные основы этой великой страны. И детей, Боже! Посмотрите на нынешних детей! Дьявольские татуировки и все эти металлические хреновины на лицах, а также футболки с фотками серийных убийц или изображениями Иисуса, ширяющегося наркотой. В прошлом году он летал во Фриско, чтобы присутствовать на 30-м слёте подразделения “Альфа” 2/81-й, 1-й бронетанковой дивизии, где он с честью служил заряжающим танка Sheridan M551 во время войны во Вьетнаме, и он стоял прямо перед всеми выжившими 16 бойцами и вещал в микрофон: «Как сказал великий Мак: Старые солдаты никогда не умирают! Бля-а-а, мужики, несколько десятилетий назад мы боролись за свободу наших детей, и посмотрите, кем стали наши дети! Мальчики красят губы помадой и носят платья, девочки бреют головы! Сегодня, во время обеда, я погулял по центру этого блядского уродского города, и, клянусь, я не мог отличить мальчиков от девочек. У них у всех фриковские татуировки с перевернутыми сатанерическими крестами, заклепки в языках, гвозди и рыболовные крючки на лицах, а волосы цвета Kool-Aid торчат в разные стороны! И я с гордостью иду в рубашке с танком M551 и надписью: ХАНОЙ ИЛИ ХАНА, и какой-то мальчишка с желтыми волосами, синей помадой и чем-то похожим на кольца для занавесок в ушах подходит ко мне в черном платье и говорит: «Дай угадаю, для тебя наступила хана, да, убийца детей!», но вместо того, чтобы начистить его извратную физиономию, я сказал: «Мы бы наверняка добрались до Ханоя, если бы у нас была пара таких парней, как ты, потому что тогда косоглазые коммуняки взглянули бы на вас, и они бы все согнулись от смеха так сильно, что мы могли бы надрать им задницы и выиграть эту чертову войну за один день!». Так вот, это нечто в платье начинает вести себя, как девчонка, когда она знает, что не права, и говорит: «Да, но вы, убийцы детей, все-таки не выиграли войну», а затем он достает косметичку и начинает подправлять помаду, и я тогда отвечаю: «Послушай, сестра, возможно, нам не удалось достичь нашей главной цели - уберечь добрых людей из Южного Вьетнама от тисков коммурнизма только потому, что в гребаном Конгрессе засела куча либерастов, но мы конечно, черт возьми, не проиграли эту войну. Узкоглазые убили 58 000 наших, но мы уничтожили два миллиона их азиатских задниц, а еще полмиллиону поотрывали руки или ноги, превратили всю их дорожную инфраструктуру в кратеры, и они до сих пор не могут ее восстановить, мы протравили половину их сельхозугодий старым добрым “Агентом Оранжем”[18], и они до сих пор не могут там ничего выращивать, и ты утверждаешь, что мы проиграли? Мы выбили весь рис из этих чертовых ублюдков так, что у них до сих пор сыплются звездочки из глаз, и ты знаешь почему, девочка? Чтобы показать всему миру, что Соединенные Штаты Америки бросят вызов любому дьявольскому заговору с целью распространения коммурнизма в свободном мире, и посмотри, что происходит, Сьюзи, сейчас вообще нет никакого коммурнизма, за исключением ёбаного Китая, Северной ёбаной Кореи и пары других азиатских дыр, и многие из них даже не могут существовать без финансовых инвестериций от нас! И это чертовски хорошо, что мы воевали тогда, потому что, если бы мы этого не делали, Бетти, можешь быть уверена, черт возьми, ты бы не стояла здесь с волосами цвета ёбаной канарейки и губной помадой, одетой в ёбаное платье, с таким количеством металла на лице, что можно заполнить ящик для снастей, и ты даже не смогла бы воспользоваться своей свободой слова, потому что не было бы ничего, Гарриет! Ты была бы в каком-нибудь сельхоз лагере, где жрала бы кору деревьев и прочее дерьмо, горбатившись на рисовых плантациях для какого-нибудь комиссара!»
И после этой речи оставшиеся бойцы “Альфы” 2/81 вскочили на ноги и зааплодировали, почти так же, как и члены VFW Post 3063 аплодировали ему каждую неделю здесь, в штаб-квартире в Люнтвилле, после чего они все сидели и пили пиво, рассказывая интересные истории о войне, чтобы не идти домой, пока их жены еще не спали. Да, это была великая страна, и Арт считал, что каждый раз во Вьетнаме, когда он заряжал 155-миллиметровый снаряд полный напалма или белого фосфора в большую пушку в “Шеридане”, он помогал делать ее еще чуть более великой. И нет, он никогда не убивал детей - ну, на шоссе 13 была стая 10-летних подростков, и Арт покрошил их станковым пулеметом, но, черт возьми, дети все равно являлись саперами. Если кто-то пытается тебя убить, какая разница, сколько ему лет? Просто еще одни лесбо-гомо-фрико-либерастские сопли. Итак, во всяком случае, прямо сейчас Арт отошел назад и сказал:
- Джимми, сделай мне еще один “Дикси”[19], хорошо? - а затем проследовал в заднюю часть зала для встреч и проскользнул в туалет.
Он с удовольствием мочился, наслаждаясь прекрасной жизнью, которую дал ему Бог, прекрасным домом на колесах, которым он теперь полностью владел, хорошим грузовичком (не каким-то там японским, а “Фордом”) и прекрасной пенсией после ухода с фабрики. И в тот момент, когда он уже почти полностью залил писсуар содержимым своего мочевого пузыря…
- Чё-ерт возьми!
…везде погас свет.
Неосознанное изменение его положения привело к тому, что оставшаяся струя почечного сока обрушилась на стенку писсуара и забрызгала брюки.
- Бля-а-адь!
Но что случилось со светом? Сначала он подумал, что, может быть, кто-то выключил его шутки ради, но в туалете никого не было, кроме него, и, если бы вошел кто-то еще, он бы наверняка его увидел, так как стоял прямо рядом с чертовой дверью. Отключение электричества? - гадал он. Конечно, это иногда случалось во время бурь, но сегодня вечером в небе не наблюдалось ни облачка. Только луна, звезды и сумеречное небо.
