— Твоя память возвращается постепенно, но ты уже так много вспомнила, — ответил Иван мне.
— У вас была такая интересная жизнь! Я тоже так хочу! — сказал Лев, но на его слова мы не обратили внимания.
— Это всё действительно было? — спросила я.
— Было, конечно. Вы всегда думали, что вас никто не видит и не замечает, но родители всегда за вами приглядывали. Даже тогда, когда ты вывихнула руку. Как ты думаешь, как скоро они пришли? В тот же момент, когда ты упала. Вы в очередной раз лазили по деревьям, за чем наблюдала мама из окна. Твоя ветка оказалась не столь прочной, чтобы выдержать очередное напряжение и с треском сломалась, ты упала и повредила руку, в тот же момент из дома выбежала мама и мы все поехали в больницу, — ответил мне брат.
— Я помню, что мы жили тогда в деревянном доме, но сейчас мы в квартире. Мы переехали после того случая? — спросила я его.
— Да, мы родились в деревне. Только Лев уже родился в городе. Мы жили там до того случая. В большей части, родители, наверное, не хотели переезжать, но ты вынудила их, — ответил Иван.
— Что это значит? Почему это я вынудила их? — спросила я, ведь эта фраза была не только странной, но и обидной. Что я могла такого сделать, чтобы вся наша жизнь так изменилась?
— Не важно. Если вспомнишь, ладно. А если же нет, то это и к лучшему. Давай лучше посмотрим второй альбом, вон, как Лев его глазами сверлит, — не дал мне чёткого ответа Иван.
Услышав подобное, Лев быстрым рывком подтащил к себе альбом и легким движением распахнул его крышку. Очередное фото младенца встречало нас, очевидно, что это была фотография Льва. Дальше, пролистывая альбом, мы замечали больше общих фотографий, чем раздельных, хотя и такие встречались. Вот, Лев качается на качели, вот он на детском утреннике, а вот он пошёл в первый класс. В общем, стандартные фотки, ничего не обычного.
— После ваших рассказов мне теперь просто скучно смотреть свои фотографии, — с грустным выражением лица и горечью в голосе произнёс Лев.
— А хочешь, мы съездим в тот дом, где мы раньше жили? — неожиданно для себя спросила я.
— А мы можем? Конечно, хочу! Поехали, брат, а? — задал свой вопрос Лев.
— А ты действительно этого хочешь? — спросил Иван, но не у Льва, а у меня, о чём свидетельствовал пристальный взгляд, обращенный в мою сторону.
— Конечно, хочу! Ну поехали! — воспринял его вопрос на свой счёт Лев.
— Да, я тоже уверена в этом, давай съездим, хотя бы завтра, — ответила я. Не знаю, что побудило меня на такое решение, но что-то тянуло и манило меня туда.
— Хорошо, тогда сегодня ляжем пораньше, а завтра рано утром отправимся в путь, мы не сможем заночевать там, поэтому придется выехать раньше, — ответил Иван.
После его слов и Лев и я закопошились и мигом начале собираться. Нужно было собрать с собой множество вещей, кто знает, что может нам понадобиться. Все-таки я впервые еду туда, а может это и неправильно так говорить… Всё-таки это место, где, как мне говорят, я выросла.
Глава 39. Деревня
Поездка в деревню прошла без каких-либо происшествий. Лев постоянно спрашивал про Изабеллу и то место. Простой ответ «несчастный случай» его не удовлетворял, поэтому пришлось рассказать ему правду, а то так бы и не угомонился. Его реакция была неожиданной:
— А я не умру? — спросил он.
— В каком смысле? — спросила в ответ я.
— Нуу, мы сейчас едем на машине в деревню, по той же дороге, может быть брат тоже отвлечётся, и мы разобьёмся.
— Не волнуйся, я не стану отвлекаться от дороги, смотри, мы уже почти приехали. Осталось лишь проехать пару километров, — ответил Иван.
Дорога заняла у нас приблизительно пару часов. Не так уж и далеко находилась эта деревня.
Все дома здесь были перекошенные и ветхие, видно было, что их уже давно никто не ремонтировал. На улочках мы видели лишь стариков, да маленьких детей. Везде были зеленые кустарники и деревья. Рядом с деревушкой находился лес. Он был довольно густо засажен, мало что можно было в нём разглядеть.
…
Пока мы шли меж чужих домов к нашему, жители этой деревни постоянно смотрели на нас, а я на них. Но больше меня удивляло не их пристальное внимание, а то, что это поселение очень напоминало то место, ту деревушку, где я встретилась с Клавой. Даже улицы располагались так же, как и там. Домов было несколько меньше, но те, что были отдалённо, но напоминали, увиденные мною ранее, дома из «Листа». Это одновременно и поражало и пугало. Неужели мой мозг помнит то, чего не помню я сама?
Я не успела заметить, как мы дошло до дома, а точнее до того, что от него осталось. За забором, овитым засохшими лозами, было самое настоящее пепелище. Дом сгорел до основания, от него остались лишь торчащие в небо балки, обугленные до черноты и бетонный пол…
Рядом с пепелищем росло два дерева, ровно там же, где росли деревья у моего дома в «Листе». Только эти деревья не цвели… Одно из них сгорело и оставило после себя лишь дряхлый пень, а второе было подпалено и обуглено, но всё-таки оно оставалось живым. На втором дереве всё ещё росли зеленые листья, а само оно тянулось к солнцу.
— Что это? — спросила я у Ивана.
— Это наш бывший дом, я приезжал сюда пару лет назад. Мне позвонила соседка и сказала, что шальная искра от соседей залетела к нам и всё загорелось. Неудачное стечение обстоятельств. Уже заметила, что домов здесь не так много? Они тоже пострадали тогда не мало. Здесь все строения старые и деревянные, плюс пожухлая трава усугубила положение.
— Понятно. А что за соседка? — задала следующий вопрос я.
— Так Клава, она всегда к нам добра была, с родителями дружила, а с учётом того, что случилось с её дочерью и внуком…
— А что с ними случилось?
— Дочь была молодой, красивой, рано вышла замуж, рано родила ребенка. Ей не повезло, муж на заводе работал, несчастный случай и она осталась вдовой… Всё это произошло ещё до родов, поэтому она переживала сильно, стресс плохо сказался на ребёнке. Он родился здоровый, но очень слабый, за ним требовался постоянный уход. А у неё у самой всё было не радужно, ещё до родов была, как не в себе, а после вообще впала в депрессию. Начала пить и употреблять. Клава терпеть этого не смогла и каждое утро забирала ребенка к себе, чтобы его мать не смогла ему навредить. Но каждый вечер её дочь приходила за ним, а той и оставалось только, что отдать ребёнка, по закону не имеет право удерживать. Но вот как-то раз Клава снова пошла «красть» ребёнка, но обнаружила лишь бездыханное тело в колыбели, придушили. Дочку сразу повязали, увезли, да та долго не выдержала в заключении, через год повесилась.
— Это реальная история…? — спросила я, не веря услышанному.
— Конечно, об этом вся деревня знала, и даже ты, — ответил Иван равнодушным голосом.
— Но это же ужасно…! — сказала я резко, сама от себя такого не ожидала.
— Да, ужасно, но такое случается, это жизнь.
Больше я не стала это как-либо комментировать. Вся эта ситуация просто не укладывалась в моей голове…
— Брат, сестра! Там кто-то идёт, старуха какая-то, — сказал Лев, чем отвлёк меня от размышлений.
— Так это же тётя Клава, — сказал Иван.
— Где? — спросила я.
— Да вон, смотри на дорогу.
По дороге к нам действительно направлялась старая, седая старуха. Подумав об всём, я решила, что, возможно, она может оказаться той самой Клавой. Но, чем ближе она приближалась, тем меньше я находила схожих черт. Лишь отдалённо можно было заметить один цвет глаз, форму носа и губ, но возраст взял своё. Её лицо уже было полностью покрыто морщинами, возрастной жир отложился на подбородках и щеках, кожа обвисла и одрябла.
— Иван, ты чего тут делаешь? И кто эти люди? — без приветствия сказала Клава.
— Здравствуйте, тётя Клава. Сестра с братом захотели приехать, да и похоронить родителей нужно, — ответил ей Иван.
— Как!? Умерли? Они же ещё такие молодые были… Неужто Бэллочка их с собой забрала? Ты меня, часом, не обманываешь? — недоверчиво прижмурившись, спросила она.
