- У нас минут пять-семь. Открываешь дверь левой рукой, правой придерживаешь сумочку, телефон в кулаке. Когда садишься, сверкаешь улыбкой и коленками, главное, чтобы водитель не обращал внимание на правую руку. Ставишь сумочку на пол и бросаешь телефон под сиденье. Очень аккуратно. Отвлекаешь разговором, правой рукой закрываешь дверь. Потом провоцируешь, чтобы он тебя выгнал. Начнет приставать, скажи, давай отъедем. Никуда он не поедет, но может попытаться тебя задержать. Тогда начинай скандалить, а я сразу подскачу, там по обстоятельствам, но ты сразу беги. Понятно.
Катька по-утиному сложила губы:
- Как?
- Не нравится – больно уж похоже получается! Держи аппарат.
Катя, двинула к цели. Она вышла на проезжую часть и, окончательно вжившись в роль, завиляла задницей вдоль обочины. Дмитрий включил телефон, выполняющий функцию приемного устройства, поднес к уху. Слушая цоканье каблуков и шебуршение сумки, миновал остановку по аллее. Присел на корточки у дерева метрах в сорока от «Приоры». С этого места просматривался угол дома, за которым скрылись бандиты.
Дмитрий наблюдал движение Кати, слушал звуки и голоса.
Катя открыла дверь, садиться. Шорохи, скрежет.
- Привет, красавчик!
Приглушенный стук, звонкий стук. Догадался - сумку на пол, телефон под сиденье.
- Чего надо? – особой агрессии в голосе нет.
Звук захлопнувшейся двери. Через лобовое стекло Катю в розовой майке было видно хорошо, а движения водителя в черном только угадывались.
- Ну зачем так грубо? Не хочешь отдохнуть?
- Слушай, девочка, ты чего такая наглая? Я тебя не звал, давай вали отсюда!
- Ладно, ладно, подумаешь!
Щелчок. У Дмитрия отлегло от сердца. И тут же снова сжало.
- Подожди.
В лобовом стекле движение, розовую майку заслонила черная рука.
- Тебя как зовут, девочка?
- Оля.
- Дай-ка сумочку!
- Зачем, что ты делаешь?
Дмитрий впился взглядом в лобовое стекло, все мускулы напряглись.
- Погоди, не рыпайся!
Пиликанье телефонной клавиатуры. Дмитрий уже продумывал варианты, как лучше вырубить водителя.
- Ну вот, твой номер у меня есть. Я тебе наберу красавица, отдохнем. А сейчас иди, я на работе.
Дмитрий почувствовал испарину на лбу, выдохнул.
- Ну пока, дяденька.
Катя выбралась из машины, махнула ручкой в стекло и завиляла попой в сторону остановки, не останавливаясь, пошла дальше.
- Эх, ты соска какая! – услышал Дмитрий.
Он оставил телефон включенным, тариф «Любимый номер бесплатно». Пригибаясь и оглядываясь, скользнул по аллее за Катериной. Взмок еще сильнее. Утирая пот со лба, свистнул из-за деревьев. Катя завертела головой, разглядел знакомую фигуру. Подбежала и прижалась к груди. Оказалось, дрожит.
- Тихо, тихо. Все хорошо, больше ты с ними не встретишься.
- Я испугалась, когда он дверь захлопнул и в сумку полез. Думала все – сейчас догадается, дождется своих и увезет. Хорошо, ты догадался мне презервативов наложить.
- Иди, лови мотор, поедем домой.
В салоне десятки Дмитрий расположился на заднем сиденье, Катя с переднего показывала седому с бегомотьей шеей водителю куда ехать.
Дмитрий прижал к уху телефон, другое закрыл ладонью. Динамик телефон передавал разговор. В мужских голосах угадывалась злоба, звуков движущегося автомобиля не было, значит, мужчины только вернулись.
- … как бы соседи мусоров не вызвали – второй раз шумим с дверью.
- Те прям разбежались! Пока приедут. Давай, заводи, кстати. По пути обсудим.
Звук двигателя, переключения скоростей, шум колес, стук отбойников – теперь некоторые слова разобрать было трудно, но смысл угадывался.
- Шеф нас убьет. Он уже два дня где-то лазит. Навести может.
- Знал бы куда, давно навел. Наводить уже поздно.
- Ты дураку этому веришь – пришел выпить, заночевать? Зачем?
- За информацией он приходил.
- Значит, к мусорам не обращался. А чего хочет?
- Найдем, узнаем.
- Где его искать? У своей не появлялся, друзей нет. Где-то приоделся, телефоном разжился. Позвони, кстати, может, включился.
- Грабанул, похоже, снова кого. Покатился по наклонной, как раньше говорили.
- «Абонентский номер выключен». Где его искать, твою мать?! Что решаем?
- Я предлагал телефон его другана включить и на хату выманить.
- На какой номер звонить? У него же телефона не было! Сейчас уж точно просекет, когда ты сипеть будешь.
- А если шеф позвонит или эсэмэску скинет?
- Я сам сейчас ему позвоню. Тихо!
- Здесь остановите, пожалуйста! – это уже Катя таксисту.
Подруга расплачивалась, Дмитрий вылезал из машины, стараясь не упустить ни слова.
- Алло, шеф. Мы приехали, его уже не было. Алкаш связанный валялся, он его бутылкой по голове приложил. Нет. Да, ничего путного не сказал. Зачистили, нормально все.
- Короче так, парни. Ржавый, рули на базу, там до утра будем. Вторую бригаду шеф заслал куда-то, может, прояснится что, и мы здесь понадобимся.
Все так же прижимая телефон к уху, Дмитрий зашел в квартиру. Разговоры бандитов уже перешли на темы спиртного и женских прелестей, значимой информации Дмитрий не слышал. Подумал про соседа. Похоже, нету больше Гоши. Жил человек, хоть и алкоголик, и погиб из-за него – Кабанова.
Дмитрий отключил телефон, сжал челюсти.
- Что-то случилось? – Катя смотрела из кухни, в руке эмалированный чайник. Под нежной кожей ленточки мыщц в сетке сосудов. В короткой юбке совсем девчонка-старшеклассница.
- Ничего, все в порядке. Налей кофе, пожалуйста. Я еще раз ноутбуком воспользуюсь.
- Конечно.
Дмитрий открыл ноутбук, зашел в программу. Через несколько минут на дисплее отразились координаты самопального трекера. Через каждые несколько минут координаты менялись, точка двигалась по улицам. Кабанов настроился на длительное слежение, но точка уже долго не двигалась у строения по адресу: Лунная, 5 . Адрес известный, в радиусе 500 метров других объектов не было.
- Дима, кофе готов. Мы еще поедем куда? Мне переодеться или как Барби ходить?
- Раздевайся и ложись спать. Я отъеду сейчас ненадолго, а ты дома посиди пока. Без меня постарайся никуда не ходить. Если что, я позвоню. И еще, Кать, ты в пиджаке никакую бумажку не находила?
Ночь в большом городе избавлена от тишины. Из миллиона горожан большая часть спит ночью, но меньшая, зато более активная, в том числе в плане правонарушений, ночью работает. Визг шин, тарахтение ржавого глушителя Кабанов разобрал издалека. К звукам, составляющим дятломобиль, примешивался шум, тональность которого возрастала с каждой секундой. «Черные глаза, ай, черные глаза!..» - вот что сопровождало вывернувшую на перекрестке светлую «шестерку».
Ночное рандеву, ночное такси. Как во Франции, вздохнул Кабанов. Почти – зеленого огонька на лобовом стекле нет, водитель не араб, а таджик. Но тенденция на лицо.
Передние колеса оставили часть корда на асфальте, клюнув капотом, «шестерка» остановилась. Дмитрий нырнул на переднее сиденье.
- Поехали, поехали вперед!
Водитель скорее догадался по жестам, чем разобрал слова, вдавил педаль газа. Дмитрий убавил громкость магнитолы.
- Здорова, Хаким-ага! Сразу предупреждаю – такого тарифа, как в прошлый раз не будет.
- Ничего, брат, зато приключение будет!
- Будет, скорее всего. Дмитрий меня зовут.
- Хорошо, брат Дмитрий. – улыбнулся азиат.
Хаким откликнулся на просьбу сразу, Дмитрий даже не успел толком сказать по телефону место назначения.
- Хаким, где морг знаешь? Нам туда.
- Как уже? Даже никого в багажник не положим? – продолжал веселиться потомок басмачей.
Не курит ли он чего, подумал Дмитрий.
- Доедем до городского кладбища по Лунной, там я покажу, где свернуть.
- Я знаю, ездил уже.
Дмитрий подумал и спросил:
- Слушай, ты случайно в бейсбол не играешь?
- Не играю, но бита в багажнике.
Дмитрий внимательно посмотрел на водителя. Дорожное освещение выхватывало короткие жесткие волосы, прищуренный глаз, прямой, чуть приплюснутый нос, впалые щеки, резко очерченный подбородок.
- Ты откуда по-русски так хорошо знаешь?
Хаким отвлекся от дороги, повернул голову, в темноте блеснули зубы.
- Что я чурка совсем? Я в русскую школу в Худжанте ходил!
Все бы вы в русские школы ходили. А еще лучше – в советские, размечтался Дмитрий.
«Шестерка» летела в левом ряду, провоцируя редкий попутный транспорт.
- Хаким, не гони – менты остановят.
- А ничего не сделают! Делаешь вид - моя твоя не понимай, машина не краденная, документы есть. Даже в отделение не повезут, знают, что с меня брать нечего, а протоколы не пишут, Ахмедхан говорит, им потом самим платить по ним приходится – регистрация то у нас левая.
- Меня могут задержать, так что соблюдай ПДД. – Дмитрий смотрел вперед.
- Останови вон там. – Показал на освещенную витрину с надписью «Аптека».
В аптеке Кабанов не задержался, дальше поехали, соблюдая скоростной режим.
Бюро судебно-медицинской экспертизы, в простонаречии морг, расположен в трехэтажном кирпичном здании за городским кладбищем. Кладбище старое, места на нем на вес покойника, если бы тот был из золота. Территория вокруг тоже дорогая, если бы не санитарные нормы, могилки давно бы окружили многоэтажки. Перенести кладбище не позволит общественность, да и дома на костях сомнительный бизнес – купить квартиру решиться не каждый. Два года назад отцы города все же решили градостроительный вопрос – на пустыре у кладбища постановили отгрохать здание нового морга. Как говориться, мертвое мертвым, а на территории старого морга запланировали построить пару высоток. На пустыре быстро возвели основной корпус с помещениями для проведения патологоанатомических исследований и здание для складирования результатов этих самых исследований, то есть холодильные помещения для трупов. На этом этапе строительные работы затормозились. Вокруг новых зданий высились кучи щебня, тут и там лежали бетонные плиты, из квадратной ямы торчали сваи для будущего фундамента пристройки. В ста метрах от ямы, подальше от всего мертвецкого, в начале работ поставили строительный вагончик. После ударного этапа строители в нем уже не ночевали, срок сдачи объекта полностью перенесен на неопределенной время. Да и куда торопиться? Вскрытия производятся, эксперты акты строчат, справки родственникам в приемной выдаются, платные услуги предоставляются. А покойники лежат себе тихонько в индивидуальных цинковых ящиках, за исключением тех, которые числились неопознанными. Те лежали в навал отдельно. Если кого и опознавали, то по фотографиям в специальном журнале. Хоронили таких покойников за счет государства по мере накопления в холодильнике. Примерно два раза в месяц приезжали работники самого дальнего от города кладбища, грузили в наспех сколоченные гробы и отвозили в безымянные могилы. Оставалась от человека лишь табличка с номером.
