В груди Хаос разгорелся пожар, ей стало трудно дышать. Она оттолкнула Соломона от себя, ловя ртом воздух.
- Что? - спросил он у нее из-за спины.
- Ты... говоришь...
- Что я хочу любить тебя.
Она оглянулась через плечо.
- Хочешь?
- Да. Любить кого-то - это не одноразовое действие, это должно быть навсегда. То, что ты делаешь для нее, вместе с ней, ради нее. Из-за нее. Каждый день, целый день. И всю ночь напролет.
Мягкость, с которой он произнес этим слова, и та часть про ночь послали волну жара между ног Хаос, заставляя ее дыхание стать судорожным и поверхностным. Соломон этого хотел? С ней?
- И... как долго... это продлится? - девушка обдумала свой вопрос дважды.
- Пока смерть не разлучит нас, - ответил Соломон. - Надеюсь, до глубокой старости.
До глубокой старости? В их распоряжении были лишь считанные дни.
- Почему так долго? - наконец спросила она сквозь удушающий страх.
Мужчина издал смешок, который послал дрожь по ее внутренностям и даже коснулся интимных мест между ее ног. Так странно.
- Потому что я планирую любить тебя довольно долго. Я хочу обожать тебя и заботиться о тебе. Доставлять тебе только удовольствие, снова и снова, каждый день разными способами. На протяжении долгого, долгого времени. Ты бы этого хотела?
Хаос с трудом сделала вздох, испытывая настоящее смятение, услышав такие чуждые для нее слова: «ты бы хотела этого?». Она попыталась вспомнить, когда вообще интересовались ее желаниями в любых вопросах. И то, что Соломон предлагал, было... немыслимо для нее.
- То, чего хочу я - не имеет значения, - процедила Хаос, повернувшись лицом к нему, чтобы увидеть, был ли ее ответ верным или нет.
- Это имеет значение для меня.
- Почему это так важно? - Хаос не понимала, но его слова сделали ее счастливее, чем она когда-либо чувствовала себя прежде.
- Почему это не может быть важным?
- Потому что я...
- Пешка? Жертва?
Она сглотнула, боясь ответить и пытаясь вспомнить, что он знал о ней. Воспоминания нахлынули на нее, первое из которых было о том, как Мастер привел ее на Четвертый этаж. Он сказал... что теперь она будет осквернена вместе с Соломоном. Потому что она потерпела неудачу в попытке заполучить его... любовь. Вдруг девушке захотелось рассказать Соломону все. Спросить у него, как сделать так, чтобы все было правильно.
Но... он только что сказал, что полюбил ее. Изменит ли это ее судьбу?
Хаос поняла, что это возможно. Но тогда... в чем смысл продолжать жить? Если они не будут делить один мир на двоих?
Значит, это абсолютно невозможно.
- Я хочу... чтобы ты любил меня, - прошептала Хаос.
Соломон снова оказался рядом с ней, оставляя мягкие поцелуи на ее плече.
- И ты, правда, хочешь любить меня?
Ее глаза наполнились слезами, когда сердце девушки переполнилось эмоциями, и она кивнула в согласии.
Соломон отвел локоны рыжих волос от ее лица, лаская губами ее шею.
- Я хочу услышать это от тебя. Мне нужно услышать это.
Хаос прикрыла глаза, сдерживая лавину собственных потребностей.
- Я хочу... любить тебя.
Ее слова сорвались на рыдание, и Соломон притянул ее в свои теплые объятия, крепко прижимая хрупкую спину девушки к своей груди.
- Я хочу любить тебя, - рыдала она. - Научи меня, как любить тебя.
Соломон опустил ее на постель и начал осыпать шею девушки горячими, влажными поцелуями.
- Сейчас ты должна быть моей.
Его слова были торопливыми и настойчивыми, что заставило сердце Хаос забиться быстрее от страха и беспокойства. Кем теперь она была для него? Хаос ведь не была как следует подготовлена.
Соломон оседлал ее бедра, а черты его лица стали выглядеть напряженно от пылающего жара в глазах. Его язык прошелся по нижней губе, увлажнив ее в предвкушении, а его руки скользили по коже вдоль внешнего края ее груди.
- Так прекрасны и совершенны, - он поднял взгляд к лицу девушки. - Так прекрасны и совершенны, - повторил Соломон, глядя пристально ей в глаза.
Затем он опустил взгляд на ее бедра, заставляя сердце Хаос биться еще сильнее, но уже от страха. Девушка сглотнула, когда Соломон ухватился пальцами за край ее трусиков и медленно потянул их вниз. Она затаила дыхание, когда он вдруг просто замер, а затем его брови сошлись на переносице, и он пронзил ее жестким взглядом.
- Боже мой, - прошептал он.
Паника охватила Хаос от того, как прозвучал его голос. Девушка опустила руки, чтобы прикрыть себя.
- Меня… меня должны были подготовить, - выдохнула она в ужасе. - Прости.
Соломон слетел с кровати и отвернулся, его тошнило и одновременно мучило желание закричать.
- О, Боже, - прошептал он. – Господи, Боже мой.
Образы того, что он увидел, пронзали его мозг не контролируемым огнем. Она же была просто запечатана в том месте! Мать ее, кожа, блять, к коже! Все его тело тряслось от гнева, когда он замер, испытывая невероятный шок. О, Боже, казалось, ее губы прикипели друг к другу. Они слились воедино под действием каких-то нечеловеческих пыток, после которых было оставлено лишь два небольших отверстия.
Рыдания Хаос прорвались сквозь ярость, что оглушила и ослепила Соломона. Он резко развернулся и поспешил к кровати, схватив девушку на руки и крепко прижав к себе.
- Ш-ш-ш, нет, нет, не плачь, не плачь, прошу, я не сержусь на тебя, красавица, - мягко ворковал Соломон в ее ушко, лаская её лицо и нежно целуя в губы. - Посмотри на меня, посмотри на меня, Хаос.
Она, наконец, подняла глаза, и грудь Соломона стиснуло, лишая возможности сделать вздох, от вида невероятного опустошения на ее лице.
- Разве я не говорил, что хочу любить тебя? Говорил ведь?
Соломон вытер слезы, что струились по ее щекам, и она кивнула ему.
- Слушай меня внимательно, женщина, - он напрягся, поглаживая ее волосы. - Ничего... нет, посмотри на меня, посмотри на меня, - прошептал он, когда Хаос отвела взгляд. Она, наконец, взглянула на него, и стыд, притаившийся в глубине ее глаз, перехватил дыхание в груди Соломона.- Нет ничего такого в твоем теле, что я счел бы некрасивым. Я не поэтому расстроен, понимаешь?
- Тогда почему? - всхлипнула она.
О, Боже, она не знала?
- Потому что тот, кто сотворил это с тобой, совершил большую ошибку. Ты меня понимаешь, Хаос?
Он обхватил ее лицо ладонями, заставляя посмотреть на него.
- Они очень... ошиблись.
На последних словах Соломона буквально затрясло от гнева, слезы агонии ослепляли его.
- И я намереваюсь убить их за причиненную тебе боль. Ты меня понимаешь? Ты понимаешь такую сторону любви, Хаос? За весь причиненный тебе вред мое сердце жаждет хладнокровной расправы над ними. Вот на какую любовь я способен ради тебя, ты это понимаешь?
Взгляд Хаос был затуманен страхом, и Соломон вдруг опустил голову к ее груди, пытаясь восстановить контроль над самим собой.
- Прости, - прошептал Соломон. - Я не совершенен, Боже, я знаю.
Он поднял свой взгляд, всматриваясь в глаза Хаос, поглаживая ее лицо.
- Но я точно уверен в том, насколько сильно люблю тебя, ты меня слышишь? Ты слышишь меня? То, что с тобой сотворили, это не любовь, Хаос. Это не может быть любовью, но теперь никто и никогда не сможет обидеть тебя, прошу, скажи, что веришь мне.
Все также плача, девушка кивнула.
- Я верю тебе, - задыхаясь, ответила она. - Но Мастер сделал это со мной не из ненависти.
- Так это Мастер сделал с тобой? - спросил Соломон, едва выговаривая слова.
Хаос покачала головой.
- Это сделала бабушка, а Мастер сказал ей, что так никто не будет пытаться заполучить то, что им не предназначено, прежде чем наступит правильное время, так как раньше они уже делали это со мной.
Соломон задержал дыхание.
- Как и кто это делал с тобой раньше? Когда это произошло?
- Раньше я была избранной, тогда мне было всего лишь семь лет, но Мастер сказал, что это нормально, поэтому он очистил меня и запечатал этот проход, - Хаос четко выговаривала каждое ужасающее слово. - Поэтому они не могли снова причинить мне боль, он сделал это, потому что любил меня!
Боль за нее сжигала Соломона, пока он пытался успокоить Хаос, а его сознание охватили жажда убийства и миллион вопросов.
- Хорошо, хорошо, - повторил он, пытаясь мыслить ясно.
С того момента, как Хаос проснулась, Соломон решил, что довести до конца ту сладостную ласку было бы лучшим способом завоевать ее сердце, как и ее разум, надеясь разрушить ту нездоровую власть, что эти больные ублюдки имели над ней. Но это... срань господня, это он не мог игнорировать. Ее плоть была запечатана. Закрыта!
Затем его поразило осознание.
- Что... что они должны были сделать, чтобы подготовить тебя?
- Бабушка исправила бы это, она бы открыла путь для тебя.
Для него. О, Всемогущий, вот что это было, именно в это сгнившее к хренам гнездо он пытался добраться.
