– Какой другой друг? – вытаращил я глаза.
– Чарльз Карти-Тодд.
– Кто? – недоуменно переспросил я.
– Чарльз Карти-Тодд, – терпеливо повторил герцог. – Он знакомый Руперта Тайдермена. Тайдермен представил его мне. По-моему, на скачках в Ньюмаркете. Но совершенно определенно, что именно Чарльз предложил создать страховой фонд. Я тотчас понял, что это прекрасный проект. Убедительный. Чрезвычайно нужный. Полезный очень многим людям.
– Фонд защиты от несчастных случаев на скачках, – сказал я, – которому вы покровительствуете.
– Правильно. – Он довольно улыбнулся. – Очень многие благодарили меня за то, что я позволил фонду воспользоваться моим именем. Прекрасное предприятие.
– Не могли бы вы рассказать мне более подробно о том, как это было устроено?
– Дружище, вы интересуетесь страхованием? Я могу вам дать рекомендацию в компанию Ллойда, но…
Я улыбнулся. Чтобы стать клиентом компании Ллойда, надо относиться к ставке в сто тысяч фунтов как к разменной монете. Герцог с его тихим благожелательным характером был действительно очень богатым человеком.
– Нет, сэр. Меня интересует только Фонд защиты от несчастных случаев на скачках. Как он организован и как управляется?
– Дружище, этим занимается Чарльз. Понимаете, я не очень-то вникаю в такие вещи. В формальную сторону дела. Вы видите, я предпочитаю лошадей.
– Да, сэр, понимаю. Не могли бы вы рассказать о мистере Карти-Тодде, как он выглядит, что делает и тому подобное.
– Он примерно вашего роста, но гораздо плотнее, я бы даже сказал, толще, у него темные волосы, очки. И по-моему, у него усы... да, правильно, усы.
Я даже вздрогнул, настолько описание совпадало с впечатлением Нэнси от спутника майора Тайдермена. У десятков мужчин темные волосы, усы, очки...
– Видите ли, сэр, мне хотелось бы услышать, что он за человек.
– Дружище, он благонадежен. Вполне благонадежен. Отличный парень. Специалист в страховом деле. Проработал годы в крупной фирме в Сити.
– А что вообще известно о нем?
– Учился в Рагби, потом прямо в контору. Разумеется, из хорошей семьи.
– Вы встречались с его семьей?
Герцога очень удивил мой вопрос.
– Нет, вообще-то нет. У нас с Чарльзом чисто деловые отношения. Его семья, по-моему, из Харфордшира, у него в офисе есть фотографии... поля, лошади, собаки, жена, дети, ну и все такое. А почему вы спросили?
Я заколебался.
– Он пришел к вам с готовым проектом Фонда защиты от несчастных случаев?
– Нет, нет, дружище. – Герцог покачал красивой головой. – План родился в беседе. Мы говорили, как печально для семьи того тренера, который утонул, поехав отдохнуть, остаться без кормильца. Как жаль, что нет такой организации, которая выплачивала бы компенсацию пострадавшим на скачках, а не только жокеям. Потом, разумеется, когда мы подошли к обсуждению конкретных вопросов, то включили в наш проект и зрителей. Чарльз объяснил, что, чем больше взносов соберем, тем большую компенсацию сможем платить.
– Понимаю.
– Мы уже сделали очень много хорошего. – Лицо герцога осветилось счастливой улыбкой. – Чарльз рассказывал, что мы уже выплатили троим пострадавшим на скачках крупную страховую премию за увечья, и они так довольны, что уговаривают всех присоединиться к нашему фонду.
– Я встречал одного из них, – заметил я. – Он сломал на ступеньках лодыжку и получил тысячу фунтов.
Герцог просиял.
– Ну вот видите!
– Когда фактически начал действовать фонд?
– О, дайте мне вспомнить. В мае. Да, по-моему, в конце мая. Месяца два назад. После того как мы договорились, несколько недель ушло на то, чтобы все организовать.
– Организовывал Чарльз?
– Конечно, друг мой.
– Вы консультировались с кем-нибудь из ваших друзей у Ллойда?
– В этом не было необходимости. Чарльз сам прекрасный специалист. Он принес все бумаги, я только подписал их.
– Но вы хотя бы прочли их?
– О да! – успокаивающе проговорил он и улыбнулся, как ребенок. – Конечно, я в них не много понял.
– И вы из своих средств гарантировали существование фонда?
Я где-то читал, что после банкротства компаний, страховавших автомобилистов, когда многолетние взносы частных лиц вылетели в трубу, разрешение на открытие частной страховой фирмы дается только после предъявления капитала в пятьдесят тысяч фунтов стерлингов.
– Да, именно так.
– Пятьдесят тысяч фунтов?
– Мы подумали, что лучше положить сто тысяч. Это дает нашему фонду большую устойчивость, больше веса. Вы не согласны?
– Так сказал Чарльз?
– Он специалист.
– Да, вижу.
– Но, разумеется, эти деньги никогда и не понадобится отдавать. Они только гарантируют честность фонда и полное соответствие закону. Компенсации, зарплату Чарльзу и другие расходы мы будем покрывать за счет взносов. Чарльз все просчитал. Я сказал ему с самого начала, что одалживаю фонду свое имя и не хочу за это никакой прибыли. Я действительно не нуждаюсь и не жду никаких выплат за свое участие. Кроме того, я решил сделать взнос, добавить свою долю в выплату компенсаций. Чарльз считает, что это очень разумный шаг. Ведь единственная наша цель – делать добро.
– Вы исключительно добрый, заботливый и щедрый человек, – сказал я.
Мои слова заставили его почувствовать себя неловко.
– Дружище...
– Вы слышали сегодняшние последние известия? Думаю, вдовы в Ньюмаркете будут молиться на вас.
– Какие известия?
Я рассказал ему о дорожной катастрофе, в которой погибли Эмброуз, Китч и три конюха. Герцог пришел в ужас.
– О! Бедные, бедные парни. Можно только надеяться, что вы правы, и они уже вступили в наш фонд.
– Хватит ли тех взносов, которые вы уже сделали, чтобы выплатить компенсации сразу трем-пяти пострадавшим?
– Надеюсь, хватит. – Мой вопрос герцога не встревожил. – Чарльз все предусмотрел. Но даже если не хватит, я добавлю разницу. Никто не пострадает. Ведь в этом и заключаются гарантии, которые я дал. Понимаете?
– Да, сэр.
– Китч и Эмброуз, – вздохнул он. – Бедные парни.
– И Кенни Бейст в больнице с тяжелыми повреждениями.
– Ох, Боже мой. – Герцог был искренне огорчен. Он действительно страдал из-за этих едва знакомых людей.
– Я знаю, что Кенни Бейст застрахован в вашем фонде. По крайней мере, он так мне говорил. И думаю, после того, как вы выплатите компенсацию Кенни Бейсту, на вас потоком хлынут желающие вступить в фонд.
– Надеюсь, вы правы. Кажется, вы тоже разбираетесь в таких делах, как и Чарльз.
– Рассказывал ли вам Чарльз, как он собирается буквально в считанные недели создать фонду популярность?
– Дружище, я не совсем понимаю вас.
– Что случилось с фондом, – небрежно спросил я, – после того, как в самолете, где летел Колин Росс, взорвалась бомба?
– Вы знаете, – с энтузиазмом подхватил герцог, – многие подходили ко мне и рассказывали, что они решили присоединиться к нашему фонду. Этот случай заставил их задуматься, говорили они. Я спросил Чарльза, в самом ли деле у нас прибавилось новых членов, и он подтвердил, что человек десять сделали вступительные взносы. Согласитесь, друг мой, хотя от бомбы никто не пострадал, она принесла нашему фонду много пользы. Чарльз очень удивился, но потом тоже признал, что нам бомба действительно помогла.
Чарльз познакомился с герцогом через Руперта Тайдермена. Руперт Тайдермен подложил бомбу. Если можно в чем-то быть абсолютно уверенным, так только в том, что кому-кому, но не Чарльзу следовало удивляться успеху авантюры с бомбой. Именно он все заранее рассчитал. И рассчитал правильно.
– Чарльз распространил листовку, убеждавшую любителей скачек застраховаться против бомб на пути домой, – напомнил я.
– Знаю, – улыбнулся герцог. – И, по-моему, она очень эффективно подействовала. Понимаете, мы подумали, ведь взрыв никому не принес вреда. Почему бы нам не воспользоваться такой случайностью?
– Во взорванном самолете летел Колин Росс, поэтому эпизод с бомбой без конца показывали по телевидению, описывали в газетах... Таким образом, бомба поддержала ваш фонд лучше, чем что-либо еще.
– Я не совсем понимаю вас.
– Не обращайте внимания, сэр. Я просто думал вслух.
– Распространенная привычка. Знаете, я сам часто думаю вслух.
“Вторая уловка Карти-Тодда и Тайдермена, – подумал я уже не вслух, – не принесла такого же успеха, как первая, хотя ее тоже газеты, радио, телевидение обсосали со всех сторон”. На мой взгляд, слишком очевидное преследование одного человека могло не вызвать страха за себя у других. Тайдермен и Карти-Тодд на этот раз не совсем точно рассчитали, хотя...
– Это был очень интересный разговор, – сказал герцог. – Но, дружище, время идет. О чем вы хотели со мной поговорить?
– Э-э... – Я откашлялся. – Понимаете, сэр, мне очень хотелось бы встретиться с мистером Карти-Тоддом. Он представляется мне изобретательным и предприимчивым человеком.
