— Читай: команда смерти, — заметил Иган.
— Грязное дело в Чаде, — добавил Кроутер. — Но ничего за последние три или четыре года.
— Имеется в виду, что ничего не известно, — уточнил Иган. — Распечатай мне это тоже.
Кроутер откинулся в кресле.
— Что ты теперь будешь делать? Пойдешь к Вильерсу? Тебе теперь больше известно, чем ему.
— Не знаю. Это решать миссис Тальбот. Во всяком случае, таково мое мнение. — Иган взял распечатки и сложил их. — Я пойду. Не знаю как тебя и благодарить, Алан.
— Не стоит, но береги себя. Я не знаю, что Вильерс намерен предпринять относительно Джагоу, будем так его пока называть, но помни, Шон, он действительно опасный человек.
— Я постараюсь.
Они направились к двери, Кроутер вдруг хмыкнул:
— Очень смешно, честное слово, великий Джек Шелли на спине, с пулей в плече. Поделом ему. Играть в такие игры в его-то годы.
— Такое же идиотство, как твое катанье на товарняках, — заметил Шон и вышел на холодную утреннюю улицу.
Было шесть часов, улицы начали оживать, когда он подъезжал к «Барочнику». Он въехал во двор, вошел через кухонную дверь и тихо поднялся по лестнице наверх. Дверь в комнату Иды была приоткрыта. Он прислушался к ее тяжелому сонному дыханию, закрыл дверь и прошел в свою комнату. Он принял душ, побрился, сменил белье, рубашку и джинсы и вышел из комнаты.
Ида открыла дверь своей комнаты и вышла.
— Шон, наконец-то. Я волновалась. Тебя так долго не было. Может, у тебя неприятности?
— Неприятности? — он усмехнулся. — Как может быть неприятностью красивая девушка? Не волнуйся за меня. — Он сбежал по лестнице вниз и вышел на улицу.
Ида снова легла, но спать больше не хотелось. С полчаса она поворочалась с боку на бок и встала, спустилась вниз, поставила чайник, чтобы закипел, и приготовила несколько тостов. В дверь кухни постучали. Когда она открыла, то увидела на пороге Тони Вильерса.
— Привет, Ида. Я понимаю, что еще слишком рано, но я надеялся застать Шона.
— Входите, полковник Вильерс. Вы с ним немного разминулись. Чашку чая? Я только что заварила.
Она налила ему. Вильерс спросил:
— Так он ночью был здесь?
В голове у Иды поднялся звон. Она сказала:
— Конечно, был.
Он улыбнулся.
— Хорошо бы. Но мне известно, что это не так.
Ида сказала:
— Вы пытаетесь сказать, что он в беде?
— Нет, но может оказаться. — Он вытащил бумажник и достал из него визитную карточку, которую положил на каминную полку. — Здесь, Ида, мой номер телефона, специальная линия, по которой до меня можно дозвониться в любое время дня и ночи, где бы я ни был. Если я вам потребуюсь, если вам будет, что мне сообщить, вы знаете, что надо сделать.
Он ушел. Она посидела за столом, помешивая чай, в глазах пустота, а потом заплакала.
В семь часов, проспав пару часов у окна, укрывшись пледом, Джагоу проснулся и посмотрел на Лорд-норд-стрит. «Мини-купер» так и не появился, и в доме было тихо. Он взглянул на часы и позвонил Смиту.
Пока Джагоу готовил себе на кухне кофе, Смит ему перезвонил.
— Где вы? — спросил Смит.
— Снова в Лондоне, в квартире.
— Что произошло в Париже?
— Это долгая история, — ответил ему Джагоу.
— Ничего не поделаешь, слушаю. Я еще даже не завтракал.
Джагоу налил себе кофе и пил его, рассказывая. Когда он закончил, Смит сказал:
— Нехорошо.
— Почему? Валентин и эта глупая маленькая шлюшка больше не будут мешаться под ногами. Шелли на больничной койке. Берд и его дружок превратились в пепел. Заблокированы все подходы, кроме Фраскони, и я полностью к вашим услугам в отношении его.
— Даниело Фраскони вернулся в Палермо и планирует там и оставаться. В Лондоне ему стало жарковато. Миссис Тальбот и Иган не проживут и полдня, если отправятся туда. Вы же знаете, что такое мафия.
— Так в чем тогда проблема?
— В нас с вами, — ответил Смит. — Она и Иган теперь знают о нашем существовании.
— Конечно, старина, но что им в том толку. Я не я, и вы не вы. Зря вы так беспокоитесь. — Джагоу засмеялся. — Лучше позавтракайте. Я буду держать вас в курсе.
Он положил трубку кухонного телефона и достал хлеб для тостов. Спустя мгновенье послышались звуки из аппаратуры в гостиной, и он поспешил туда. Сара разговаривала с Иганом. Джагоу выглянул в окно и увидел, что перед домом стоит «мини-купер». Джагоу забрал свой кофе и устроился, чтобы слушать. Вдруг он напряженно выпрямился.
— Его настоящее имя: Эванс-Ллойд.
Сара в халате сидела на подоконнике и читала распечатки, иногда что-то комментируя.
— Я не понимаю этого человека. Он же убийца, нам это известно, и, тем не менее, он дважды меня спас. Почему?
— Возможно, вас нет в его списке, — сказал Иган. — Если он профессионал, а я полагаю, что так оно и есть, тогда это просто бизнес. У него есть объект или работа, которую он делает. За нее ему платят, ни больше, ни меньше. Он не убийца в криминальном смысле этого слова, а асэсин, или таковым себя видит.
— Вы всерьез пытаетесь мне объяснить, что есть разница? — возмутилась Сара.
— Асэсины появились в Персии в одиннадцатом веке. Они регулярно употребляли гашиш, от него и получили свое название. Они верили в действенность момента и готовы были убивать для любого, кто заплатит. Но истинный асэсин, взявший кровавые деньги, полностью предается своей работе и никогда не отступится, что бы ни случилось, даже если рискует собственной жизнью.
— И вы думаете, что Джагоу из таких?
— Для таких людей, как он, это своего рода благородство. Последние крохи гордости, которые у него остались, — объяснил он.
Она кивнула.
— Ладно, забудем о нем на минуту. Что известно о Даниело Фраскони?
— Он в Палермо и не собирается возвращаться.
— Хорошо. Тогда мы поедем туда.
Иган покачал головой.
— Это совершенно другой мир. Мафия держит в руках все, что имеет смысл держать. Людей, неудобных для братьев Фраскони, находят в сточных канавах, если вообще находят.
— Минуточку. — Она пересекла комнату, открыла ящик бюро в стиле шератон. Рядом с «вальтером ППК», подаренным ей Джоком Уайтом, лежала визитная карточка Рафаэля Барберы, данная ей им в самолете. Она подошла к Игану и протянула ему карточку.
— Прочтите.
— Вито Барбера, Апартаменты «Гросвенор», Сауд-Курзон-стрит. — Иган пришел в замешательство. — Я не понимаю.
— У меня есть связь с мафией, Шон, и на очень высоком уровне. Вам доводилось слышать о доне Рафаеле Барбера?
— Да, — подтвердил с неохотой Иган. — Он крестный отец всей сицилийской мафии. Босс боссов.
— Откуда вы это знаете?
— Потому что я был оперативником на Сицилии. Я не должен бы даже заикаться об этом, это нарушение секретности с моей стороны, но основная причина моего нежелания работать на Фергюсона и Группу четыре состоит в том, что я был прикреплен к ним от SAS, как раз перед отправкой на Фолкленды. Работал для них на Сицилии.
— Что вы там делали?
— На вашем месте, я бы не стал спрашивать. Скажем так: это нас вернуло бы к разговору об асэсинах, так что лучше оставим.
— Я познакомилась с Барберой в самолете, по дороге сюда, — сказала Сара твердо. — Я была совершенно не в форме. Мы говорили об Эрике. Он был добрым и отзывчивым. — Она указала на карточку. — Это его внук, Вито Барбера. Он управляет семейным бизнесом в Лондоне. Казино, тотализатор, рестораны. Никаких наркотиков.
— Кто это сказал?
— Дон Рафаель, и я ему верю. Он был на пути в Палермо, но он обещал поговорить обо мне с внуком. Чтобы тот помог мне всем, что будет в его силах. — В ней появилась непреклонность. — Я намерена встретиться с Вито Барберой, Шон. Если вы мне не поможете, я пойду одна.
Они стояли лицом к лицу, и в этот момент в дверь позвонили. Иган посмотрел в окно и увидел на ступеньках у входа Фергюсона и Тони Вильерса.
Дверь открыл Иган. Бросив на него сердитый взгляд, Тони решительно прошел мимо него.
Фергюсон вошел следом.
— Доброе утро, юноша Шон, — сказал он энергично.
— Что это с ним? — спросил Иган, запирая дверь.
— Недоволен, очень недоволен, — ответил Фергюсон. — Думает, что ты втягиваешь леди в то, что на языке тореадоров называется кругом опасности, вместо того, чтобы обуздывать ее произвол. Честно говоря, я с ним согласен.
Он направился в гостиную, Иган последовал за ним. Вильерс выговаривал Саре:
— У нас в компьютерной сети работает система непрерывного поиска. Мы заложили в нее твое имя, так что оно всплывает каждый раз, как только вводится в компьютер, где бы то ни было. Кредитные карточки, рестораны, где ты ешь, магазины. Замечательный способ быть в курсе твоих начинаний.
— Странно, — сказала Сара. — Я считала, что гестапо прекратило функционировать в девятьсот сорок пятом.
