– Теперь мне стало значительно легче, – мрачно отреагировал я.
– И последнее, – загнул Вайс менторским тоном. – Относительно твоего запроса по несоответствию суммы имен стандартному количеству фигур. При данном раскладе вполне очевидно, что королем является сам играющий, а королевой – кто-то очень близкий. Настолько близкий, что составитель списка не дал себе труда его указывать.
Обдумывая Митькины аргументы, я взял со стола остывшую чашечку кофе. В памяти моей всплыли все шахматные аллюзии управляющего казино: «Есть люди, которые без вашего ведома и дозволения на то, включили вас в сумасшедшую и смертельно опасную игру… Вы всего лишь пешка, даже если королевская, а пешки рано или поздно убирают с доски». Рука моя дрогнула, расплескав нетронутый кофе на Фарадея. Фарадей скатился на пол и с тявканьем помчался к своему брату Максвеллу, угрюмо наблюдавшему за нами с подстилки. «О, как ты был прав, мой брат Максвелл! – заливался Фарадей. – Нельзя было доверять этому субчику, нельзя! Расслабился я, наивный, расслабился!» Ну или что-то похожее. Почему-то мне кажется, что я с некоторых пор понимаю собачью речь. И чем больше я узнаю людей, тем больше я узнаю собак.
– Вот сукины дети! – выругался я в адрес Маевского и его воображаемого противника. – Значит, еще один список, думаешь, существует?!
– Думаю, что да. – Вайс прошелся по кабинету. – Должны еще где-то умирать слоны и пешки вне поля зрения. Скорее всего, в том же «Третьем полюсе» либо иной компании твоего нувориша.
– Здорово! – Я тряхнул головой, отгоняя наваждение, созданное незаурядной фантазией Вайса. – Ты у нас, Митяй, просто Кампанелла! Тебе бы утопии писать! В принципе оригинальная, конечно, версия, но…
«Но что?! – спросил я себя. – Да то, что не могут два человека в здравом уме, пусть и наделенные умопомрачительной властью, убивать людей забавы ради! Не в Древнем Риме все-таки! Ну деньги, ну сама эта власть, ну личные интересы!.. А вот так, за здорово живешь!»
– Но что? – спросил Вайс.
– Но только – версия, – очнулся я. – Предположение из разряда «это так, потому что я это говорю». Мы с тобой, Митька, представители точных наук, и не нам поддаваться домыслам.
– А вот для того и надобно второй список найти, если он существует, – резонно ответил Вайс. – Найдешь его – и все заморочки на места встанут. Ты сам-то давно играл в шахматы?
– Хочешь сыграть?! – ухмыльнулся я невольно.
– Хочу, чтобы ты путем сравнения фамилий и дат кончины проверил элементарные принципы игровой логики, – довел Митька до моего сведения ход своих рассуждений. – Насколько я понял, каждый из игроков, съедая фигуру соперника, обязан и устранить соответствующий ей человеческий прототип.
– И?.. – подстегнул я его.
– И тогда при стандартном размене коня на коня, или слона на слона, или коня на слона с выигрышем качества вслед за той же Шумовой либо Варданяном был повешен либо зарезан кто-то из второго списка, соответствующий им по рангу, – логично?
– Логично, – согласился я без особенного энтузиазма.
– Вот и все! – Знаменуя окончание разговора, Митька прихлопнул на столе невидимую муху. – Закон исключенного третьего! Утверждение либо истинно, либо ложно! Третьего не дано! Что делать намерен?! – Он посмотрел на меня скорее с любопытством, нежели с сочувствием.
– Выспаться!
– Ты заходи, если будут новости, – провожая меня до дверей, промолвил Вайс. – Правда, я дней на десять в Тунис махнуть собираюсь. Может, со мной?
– В жопу твой Тунис, – отказался я от радушного приглашения. – Жарко там.
Выйдя на улицу, я направился к «Третьяковской». Золотой купол храма Всех Скорбящих Радости сверкал на голубом небесном склоне, как перевернутый воздушный шар без корзины.
Отчего-то я вспомнил свой зловещий и вместе пророческий сон в первую ночь, проведенную в «Лаокооне». Сон с двумя змеями, наблюдавшими за шахматной партией. Все же есть какой-то клапан в наших мозгах, словно пузырьки, выпускающий иногда под давлением на поверхность фрагменты истины, сокрытой от бодрствующего разума.
В тот же день я дозвонился в редакцию газеты «Новый Петроград».
– Будьте любезны, Ольгу Сергеевну, – попросил я знакомую журналистку.
– Слушаю! – не заставила она себя долго ждать. – Кто говорит?!
– Достоверный источник! – отрекомендовался я. – Мы с вами в ресторанчике «Повторим!» чаи гоняли, Ольга Сергеевна. Помните меня?!
– Да. – Особой приветливости я в ее голосе не услышал.
– И что вы решили?!– полюбопытствовал я тем не менее.
– Завтра в номер, – сообщила она, не меняя интонации.
– Преклоняюсь перед вашим женским мужеством! – сказал я с чувством.
Она фыркнула и повесила трубку.
Теперь и я сделал свой ход, коли мы впрямь играем. Весь мир – доска, и люди в нем – фигуры.
ГЛАВА 16 ДЕТИ ПОДНЕБЕСНОЙ
Самой статьи в «Новом Петрограде» я не читал, как не читал и всего остального, что печатается в этом – похвалить! похвалить! – прогрессивном и смелом периодическом издании. Но зато довелось мне прочесть ее сокращенный вариант, опубликованный в одной из популярнейших центральных газет под заголовком «Тридцать три несчастья». Начиналась заметка следующим образом: «Непостижимая эпидемия захлестнула коллектив небольшого по масштабам обеих столиц коммерческого банка, преимущественно специализирующегося на инвестициях в сфере нефтяного бизнеса. Менее чем за год разного рода несчастные случаи унесли жизни шестерых его сотрудников, и еще один пропал без вести. Этот своеобразный «бермудский треугольник» стихийно возник…» и так далее. Окончание было написано в несколько фельетонном духе, что мало соответствовало изложенным в статье трагическим фактам: «…И неудивительно, если вскоре правление «Дека-Банка» займется набором добровольцев для пополнения изрядно поредевшего штата. Засим рекомендуем господам безработным почаще заглядывать в интересующие их колонки. Авось да появится там что– то вроде: «Приглашаем на высокооплачиваемые должности специалистов по кадрам, бухгалтеров, операторов и охранников с богатым опытом выживания в каменных джунглях. Страхование от несчастных случаев осуществляется за счет нанимателя». Набранная в конце жирным кеглем приписка «Публикуется в сокращенном варианте по материалам статьи «Казни египетские», газета «Новый Петроград» от 16.11.99 г.» свидетельствовала о том, что Ольга Сергеевна постаралась на славу и бумаги не пожалела. Таким образом, шах, объявленный при ее участии моим далеко не голым королям, должен был вызвать в их лагере порядочный переполох. И он таки его вызвал.
Резонанс от публикации в прессе докатился до меня с курьерской скоростью. Скорее даже, чем я ожидал. Ответный ход противников был адекватен их возможностям и явно превышал мои собственные.
– Тебя объявили! – сказал не на шутку встревоженный Руслан, заходя поутру в обжитые мной «лаокооновские» апартаменты. – Сматывай удочки! Пол-лимона ворам за твою башку обещано! Теперь каждая падла сдаст!
Пока я собирал свои пожитки, он поведал о вчерашнем сходе законников и преступных авторитетов, на котором был брошен клич: «Ату его!»
«Руслан прав! – прикинул я. – За эти деньги меня кинутся разыскивать все кому не лень, от милиции до отбросов общества! В погоне за мной теперь объединятся как преступные элементы, так и те, кто ведут с ними неустанную войну. Какая, к свиньям, война, когда здесь такие бабки ломятся?! Ну что же! Все верно. Я объявил, и меня объявили».
– Пол-лимона баксов! – сокрушался Руслан. – Это же сказать кому – не поверят! Целых пол-лимона за такого охламона!
– Только в рифму не говори! – разозлился я, защемив палец молнией сумки. – Частушек мне сейчас не хватало!
– Кому же ты так ноги-то оттоптал?! – Ожидая меня, Руслан присел на подлокотник дивана, – Премьер-министру, не меньше!
– Премьер у нас человек порядочный! – Я поднял сумку. – У него таких денег нет. На меня, по крайней мере.
Сопровождая меня к запасному выходу, Руслан поделился своими планами на мое ближайшее будущее:
– Суток на двое-трое Чен тебя в уединенном месте у родственников спрячет. О расходах не беспокойся: будешь на всем готовом. Без моей команды оттуда ни ногой. Связь – через китайца. В пиковом случае – по мобильному.
Он опустил в боковой карман моей куртки «моторолу».
На улице нас поджидали Матвей Семеныч и продрогший в спортивном костюме Серик. Молодой отец протянул мне увесистый полиэтиленовый пакет.
– Джин-тоник, – пояснил он. – Бутерброды-кофе. Термос как-нибудь потом завезете.
Провожали меня, будто на фронт. «Прощания славянки» не хватало для полного счастья. Приняв у работника сауны «дар от сердца», я пожал его руку. А Руслан протянул Проявителю бумажку с адресом.
