— На самом-то деле, — ответил Чак Кенилуорт, — Ник Делани — человек довольно порядочный. Просто рынок, на котором он работает, очень неустойчив, вот ему и приходится мухлевать, чтобы остаться на плаву.
Кенилуорт помолчал.
— Думаю, он согласится на ваше предложение. Но, разумеется, при условии, что журналисты и телевизионщики на этой встрече присутствовать не будут.
— И адвокаты тоже, — добавил я.
— А вам разве не хочется поприсутствовать на ней?
— Нисколько, — ответил я. — Делани выходит из своего офиса в Нэшуа, подходит к Дугу и Мэри, которые прогуливаются по улице с плакатами, и говорит: «А что, господа, может, зайдете ко мне, выпьете кофе, согреетесь, и мы обсудим все наши проблемы?» Для этого не нужны адвокаты, Чак.
Он, немного помолчав, произнес:
— Ладно. Я ему сейчас позвоню. Приятно иметь с вами дело, Брейди.
— И с вами, Чак, — ответил я.
В среду, предшествовавшую Дню благодарения, мы закрыли офис в полдень, и к четырем часам дня Генри и я уже пересекали по мосту реку Пискатауэй, направляясь в штат Мэн.
Алекс позвонила мне в предыдущую субботу, вечером. И когда я взял трубку, сказала:
— Что ты делаешь на День благодарения? Нет, постой. Это, разумеется, не мое дело. Я хотела спросить: есть у тебя какие-нибудь планы на День благодарения? Впрочем, и это неправильно. Мм, ну ладно. Лучше не отказывай мне, Брейди Койн, потому что я обдумывала свою идею в течение недели, и ты, разумеется, не поверишь, но еще и репетировала вот этот дурацкий звонок. Ну ладно. Мне очень хочется, чтобы вы с Генри приехали ко мне на День благодарения. Идет? Собственно, я все и сказала. Старый мистер Терри подарил мне огромного, подстреленного им гуся, и у меня связаны с ним великие планы — начинка из клюквы и грецкого ореха, сладкий картофель, запеканка из фасоли по рецепту моей мамы, протертые калифорнийские орехи, пирожки с изюмом и миндалем, пирожки с тыквой и… в общем, я думаю, получится неплохо. Может, вы приедете в среду и останетесь на весь уик-энд? Мы бы отдыхали, все трое, гуляли по лесу, ели разные вкусности, слушали музыку — все что угодно. Если захочешь, будешь смотреть футбол, я не против, а кроме того, у меня тут куча дров, которые нужно нарубить и сложить в поленницы. — Она протяжно вздохнула. — Все. Чувствую себя полнейшей идиоткой.
— Мы с удовольствием, — сказал я.
— Правда?
— Это звучит очень заманчиво, — подтвердил я.
Уилльям Дж. Таппли — писатель, преподававший литературу в Университете Кларка, — называл себя писателем, который преподает, и преподавателем, который пишет.
Он считал, что большей частью успеха, который выпал на его долю в обеих сферах деятельности, обязан своему отцу.
Таппли еще в детстве обнаружил, что сочинительство дается ему легко. Учителя хвалили его рассказы. Он получал очень хорошие оценки. Существовал, впрочем, один критик, угодить которому было намного труднее, — его отец. Таппли-старший был профессиональным журналистом, опубликовавшим сотни статей. Он приобрел широкую известность своей ежемесячной колонкой «Любые советы», многие годы публиковавшейся в охотничьем журнале Field and Stream («Поле и речка»).
В первые годы учебы в средней школе Таппли попал в класс самого сурового в школе преподавателя английского языка. Удостоиться его высшей оценки было почти невозможно, однако Таппли исполнился решимости добиться хотя бы одной.
Получив от учителя первую тему сочинения, Таппли работал над ним с великим усердием, отыскивая в словаре особо замысловатые слова и сочиняя многословные описания. Результат показался ему превосходным. Однако, желая приобрести уверенность в том, что его ожидает высшая оценка, он показал свое «бессмертное» творение отцу.
«Хочешь знать мое мнение? — спросил Таппли-старший. — Или просто хочешь услышать от меня похвалу?» Полный уверенности в себе, Таппли попросил отца честно высказать свое мнение. Таппли-старший взял красный карандаш и испещрил первую страницу поправками. Ошеломленный сын спросил, что ему не нравится. «Глаголы» — ответил отец. И объяснил, что хороший текст требует глаголов в действительном залоге. Так началось обучение Таппли у отца.
В тот год Таппли-старший преподал сыну очень важное правило: «Чем меньше, тем больше», или то, что Таппли называл впоследствии «автором-невидимкой». Это означает, говорил он, что ваши читатели вообще не должны вас замечать. Вам нужно, чтобы их увлекал ваш рассказ, его сюжет и персонажи. А от избытка сложных слов, глаголов и прилагательных их внимание будет только рассеиваться.
Таппли хорошо усвоил уроки отца (он даже получил несколько высших оценок от страшного преподавателя). По сути дела, в Университете Кларка он преподавал своим студентам те же самые фундаментальные правила. А в свободное от преподавания время Таппли писал книги, в число которых вошли и двадцать четыре романа о Брейди Койне. И, садясь за письменный стол, он каждый раз напоминал себе слова отца: «Краткость — сестра таланта» и «Кого ты хочешь увлечь?». Не приходится сомневаться в том, что эти советы пошли ему на пользу.
