— Да, я провел беседу.
— И какие именно приказания получили ваши люди?
— Какие приказания? — понуро переспросил Элиополос. Он был человеком неглупым и понял, что попался. Рассмеявшись, Райм переглянулся с Селитто и Деллреем.
— Видите ли, наш друг из прокуратуры хочет пригвоздить Хансена с помощью трехсвидетелей.
— Трех?
— Перси, Хейла... и самого Танцора, — насмешливо заявил Райм. — Он надеется поймать его и заставить давать показания, — он пристально посмотрел на Элиополоса. — Значит, вы тожесобираетесь использовать миссис Клэй в качестве приманки.
— Но только он намеревается поймать Танцора сам, -фыркнул Деллрей. — Понятно-понятно.
— Вы считаете, — продолжал Райм, — что дело против Хансена недостаточно хорошее, даже если Перси и Хейл расскажут о том, что видели.
Мистер Так-так решил быть откровенным.
— Они видели только, как он загружал эти чертовы улики в самолет. На самом деле, они и это-тотолком не видели. Вот если нам удастся обнаружить сумки и с их помощью привязать Хансена к убийству двух солдат прошлой весной — замечательно. Но, во-первых, мы можем не найти сумки; во-вторых, улики, находившиеся в них, могут оказаться безнадежно испорченными.
"В таком случае, в-третьих, зовите меня, -мысленно докончил Райм. — Я смогу обнаружить обличающие улики даже в дуновении ночного ветра".
— Но если вы поймаете убийцу, нанятого Хансеном, — сказал Селитто, — тот, возможно, согласится заложить своего хозяина.
— Вот именно.
Элиополос торжествующе скрестил руки на груди, как, видимо, делал в суде, заканчивая обвинительное заключение.
Сакс, слушавшая стоя в дверях, задала вопрос, который был готов задать сам Райм.
— И что вы пообещаете Танцору взамен?
— А вы кто такая? — встрепенулся Элиополос.
— Офицер Сакс, отдел осмотра мест преступления.
— На самом деле эксперт-криминалист не имеет права задавать такие вопросы...
— В таком случае, его задаю я, мать твою, — рявкнул Селитто. — И если я не получу ответ, этот же вопрос задаст мэр.
Как предположил Райм, Элиополоса ждала политическая карьера. Скорее всего, очень успешная.
— Главное, чтобы мы смогли успешно построить обвинение против Хансена, — сказал прокурор. — Он большее из зол. Я считаю, что он более опасен.
— Замечательный ответ, — сморщился Деллрей. — Однако он не имеет никакого отношения к нашему вопросу. Так что же вы готовы пожаловать Танцору, если он настучит на Хансена?
— Этот вопрос еще не обсуждался.
— Десять лет умеренного режима? — предположила Сакс.
— Повторяю, это еще не обсуждалось.
Мысли Райма снова вернулись к ловушке, которую они так тщательно готовили до четырех утра. Если Перси и Хейла сейчас перевести в другое место. Танцор об этом узнает. И пересмотрит план своих действий. Выяснив, что свидетели содержатся в Шорхэме, а охрана получила приказ взять его живым, он преспокойно войдет в охраняемый дом, убьет Перси и Хейла, а также десяток федеральных маршалов и уйдет живым и невредимым.
— У нас мало времени... — начал прокурор.
— У вас есть постановление? — оборвал его Райм.
— Я надеялся, вы отнесетесь к моей просьбе с пониманием...
— Вы ошиблись.
— Но ведь вы — частное лицо.
— А я — нет, — вставил Селитто.
— Так-так, понятно, — посмотрев на Деллрея, Элиополос даже не стал спрашивать, на чьей тот стороне. — Через три-четыре часа у меня будет ордер на принудительное помещение свидетелей под охрану.
«В воскресенье утром? — подумал Райм. — Ну-ну!»
Мы их не отпускаем, — произнес он вслух. — Делайте то, что считаете нужным.
Круглое бюрократическое лицо Элиополоса скривилось в улыбке.
— Должен вас предупредить, что в том случае, если преступник будет убит при задержании, я лично проверю отчет о правомерности применения оружия, и весьма вероятно, что я сочту чрезмерными действия полиции, — он повернулся к Райму. — Я также заведу дело по обвинению частных лиц, мешающих работе федеральных правоохранительных органов. Это может привести к серьезным неприятностям. Я просто хочу вас предостеречь.
— Благодарю вас, — небрежно бросил Райм. — Я очень рад. Как только прокурор ушел, Селитто осенил себя крестным знамением.
— Господи Иисусе, Линк, ты слышал? Он пугает тебя серьезныминеприятностями.
— Та-та-та... Лично мне кажется, этого петушка напугали бы и мелкиенеприятности, — язвительно заметил Деллрей. Все дружно рассмеялись. Потянувшись, Деллрей продолжал:
— Линкольн, ты слышал, на город обрушилась какая-то зараза?
— Какая еще зараза?
— Ее уже успели подхватить масса народу. Мы с моими ребятами из спецназа все чаще возвращаемся с операции, испытывая неприятный зуд в указательном пальце правой руки.
— И вы тоже? — спросил Селитто, по части актерского мастерства сильно уступающий агенту ФБР. — А я-то думал, этим страдаем только мы в полиции.
— Но дело в том, — заявил Фред Деллрей, — что я знаю верное средство. Достаточно просто пришить какого-нибудь подонка, вроде этого Танцора, стоит ему только косо на тебя посмотреть. Работает безотказно, — он раскрыл сотовый телефон. — Полагаю, неплохо будет напоминать об этом лекарстве моим ребятам. И я прямо сейчас им и позвоню.
Глава восемнадцатая
Час 22-й из 45
Проснувшись на рассвете в мрачной спальне охраняемого дома. Перси Клэй встала с кровати и подошла к окну. Раздвинув шторы, она посмотрела на унылые серые тучи. В воздухе висела прозрачная дымка.
Полетные условия крайне близки к допустимому минимуму. Ветер 090, скорость пять узлов. Видимость четверть мили. Надо надеяться, что к вечеру распогодится. О, она полетит в любую погоду. Любой пилот, обученный вождению по приборам, сможет взлететь, долететь до нужной точки и сесть при полном отсутствии видимости. (Более того, современные авиалайнеры, оснащенные компьютерами, радиолокационными установками и системами уклонения от столкновений, могут вообще летать без помощи человека и даже осуществлять мягкую посадку.) Но все же Перси предпочитала летать в ясную погоду. Ей нравилось смотреть на проплывающую внизу землю. Ночные огни. Облака. А над головой звезды.
Все звезды ночного неба...
Перси снова вспомнила об Эде, о том, как вчера ночью звонила в Нью-Джерси его матери. Они говорили о том, как лучше справить поминки. Перси хотела еще раз все обдумать, составить список приглашенных.
Но у нее ничего не получилось. Все ее мысли были заняты Линкольном Раймом.
Она снова и снова мысленно прокручивала разговор, состоявшийся вчера за закрытыми дверьми в спальне криминалиста после стычки с той полицейской, Амелией Сакс.
Перси села рядом с Раймом в старое кресло. Какое-то время он изучал ее, разглядывая с ног до головы. Ее захлестнуло странное чувство. Оно не имело ничего общего с тем, что испытывают женщины, которых мужчины бесцеремонно разглядывают на улице или в баре (разумеется, к ней это не относится). Скорее, так осматривал ее старший пилот перед первым совместным вылетом. Проверял ее компетентность, смекалку, манеру вести себя. Ее мужество.
Перси достала было из кармана фляжку, но Райм, покачав головой, предложил виски восемнадцатилетней выдержки.
— Том считает, я пью слишком много, — сказал он. — Что соответствует действительности. Но что значит жизнь без пороков, верно?
Перси грустно улыбнулась.
— Мой отец как раз один из поставщиков.
— Алкоголя? Или пороков в общем?
— Сигарет. Он управляющий крупной табачной компании в Ричмонде. Прошу прощения, сейчас она называется как-то вроде «Компания по выпуску товаров массового потребления».
За окном послышался стук крыльев.
— О, — рассмеялась Перси, — это всего-навсего сокол-сапсан. Самец. Странно, почему он поселился здесь? Обычно они предпочитают окраины.
— Не знаю. Однажды я проснулся, а соколы уже были здесь. Вы разбираетесь в них?
— Ну да.
— Охотились с ними?
— Было дело. У меня был сокол, которого я получила еще птенцом. Такие легче поддаются дрессировке, — она улыбнулась, осмотрев гнездо за окном. — Но лучшей была взрослая самка. Они крупнее самцов, и лучше охотятся. Работать с ними трудно. Но моя брала всех — кроликов, зайцев, фазанов.
— Она до сих пор живет у вас?
— Нет-нет. Однажды она караулила — летала, высматривая добычу. И вдруг почему-то передумала. Упустила большого жирного фазана. Поймала восходящий поток и поднялась на сотни футов вверх. Скрылась на фоне солнца. Я после этого целый месяц оставляла прикормку, но она так и не вернулась.
— Так просто исчезла?
— Такое нередко случается, — небрежно пожала плечами Перси. — Это ведь все-таки дикие животные. Но мы провели вместе замечательные полгода, — именно эта соколица вдохновила на создание эмблемы «Гудзон-Эйр». — Вам повезло с соседями, — она кивнула в сторону окна. — Вы их как-нибудь назвали?
