С «боло» в одной руке и ножом в другой, Мишель быстро пошла прямо на мужчину, несмотря на хромоту.
— Ненавижу вас! Ненавижу! — кричала она.
— Нет, Мишель! Стой! Они же вооружены!
Но та осталась глуха к уговорам. Ярдах в десяти от мужчины она раскрутила «боло» и метнула снаряд, который, описав дугу, едва не угодил ему в голову. Он не шелохнулся, как и сама Бринн тогда, у дома Фельдманов.
Не обескураженная, Мишель продолжала свою атаку.
Бринн колебалась: «Последовать за ней? Но это же сама…»
Потом приняла решение: «А, к черту все!»
В отчаянии она поднялась на ноги и побежала вслед за девушкой, стараясь пригибаться ниже к земле.
— Мишель, остановись!
В любую секунду мужчина мог выстрелить. Наверняка это Харт. Он стоял совершенно неподвижно, дожидаясь момента, чтобы поразить цель наверняка.
Мишель неслась прямо на него.
Промахнуться по ней было бы невозможно.
Но выстрелов не последовало.
Бринн сначала замедлила бег, а потом остановилась. Это был вовсе не человек. Обезумевшая девушка нападала на ствол дерева, обломленный на высоте человеческого роста — ветви и кучка листьев дополняли иллюзию. Вблизи же все это походило на огородное пугало.
— Ненавижу вас! — Яростный крик молодой женщины эхом разнесся среди холмов.
— Мишель!
Только подбежав на расстояние вытянутой руки. Мишель поняла свою ошибку. Она остановилась, отчаянно хватая ртом воздух, и вперила взгляд в дерево. Потом рухнула на колени, поникла головой и, спрятав лицо в ладони, разрыдалась. Из груди ее вырвался пугающий стон, мрачный и безнадежный.
Весь ужас этой ночи выплеснулся наружу. Раньше она плакала от испуга или боли. Теперь же это было неподдельное горе.
Бринн подошла и остановилась рядом.
— Все в порядке, Мишель. Давай…
— Оставь меня! — Ее голос снова походил на вопль.
— Пожалуйста, тише, Мишель. Успокойся… Все о'кей.
— Нет, не все. Как раз наоборот.
— Давай забудем об этом. Идти осталось совсем недолго.
— Мне все равно. Ступай одна…
— Я тебя здесь не брошу, — сказала Бринн с легкой улыбкой.
Мишель обхватила себя за плечи и покачивалась взад-вперед. Бринн присела рядом. Молодую женщину явно мучило что-то еще.
— Что с тобой происходит?
Мишель рассеянно посмотрела на нож в своей руке и вернула его в картонные ножны.
— Я должна кое-что тебе сказать.
— Что?
— Это я виновата в их смерти, — горестно прошептала она. — Стива и Эммы. Это я виновата.
— Ты? Почему ты?
— Потому что я — как избалованная маленькая девчонка, — всхлипнула она. — О, боже…
Бринн оглянулась. Пара минут. Она чувствовала, что это важно для Мишель. Они могут позволить себе пару минут. Преследователи в нескольких милях, не меньше.
— Ну, расскажи мне обо всем.
— Мой муж… — Она откашлялась, прочистив горло. — У моего мужа есть другая женщина.
— Что?
Легкая, вымученная улыбка, и она смогла продолжить:
— Он мне изменяет. Я говорила тебе, что он в командировке. И он действительно уехал, но не один.
— Сочувствую.
— Моя подруга работает в агентстве путешествий, которым пользуется его компания. Я заставила ее мне признаться. Он уехал с кем-то еще.
— Может быть, это просто коллега.
— Нет. И в отеле они живут в одной комнате.
Ох…
— Я так разозлилась, мне было так больно. Я просто не могла оставаться одна в эти выходные! Это я уговорила Эмму и Стива поехать сюда и взять меня с собой. Хотела выплакаться им в жилетки. Хотела, чтобы они убедили меня в моей невиновности. Что это он мерзавец, что они останутся моими друзьями и после развода, а с ним перестанут общаться… И вот теперь они погибли, потому что я не смогла вести себя как взрослый человек.
— В этом нет ни капли твоей вины. — Бринн огляделась и не увидела преследователей. Как и ставшего их талисманом волка. Она обняла молодую женщину и помогла ей подняться. — Пошли. Доскажешь мне свою историю по пути.
Мишель подчинилась. Они подобрали ее кий-трость и зашагали в сторону реки.
— Давно вы женаты?
— Шесть лет. — Ее голос обрел твердость. — Майкл был для меня лучшим из друзей. Казалось, между нами все прекрасно. Он всегда такой спокойный, такой щедрый. Так хорошо обо мне заботился… Может, отсюда и возникла проблема. Я потеряла его, потому что он сделал из меня избалованную девчонку.
Она невесело усмехнулась.
— Он ведь банкир. И деньги для нас зарабатывал он. Когда мы поженились, я ушла с работы. Нет, Майкл меня не заставлял, ничего подобного. Я сама захотела. Вбила себе в голову, что должна пойти в театральную школу.
Мишель поморщилась от боли в лодыжке, неудачно ступив поврежденной ногой, и продолжила:
— Я сказала тебе, что я актриса… Чушь собачья. Я двадцатидевятилетняя ученица, к тому же не слишком прилежная. Снялась в массовках для двух рекламных роликов на местном телевидении. А в «Секонд сити» меня не взяли. Моя жизнь состоит из ленчей с подругами, тенниса, оздоровительного клуба и спа. Только одно я умею делать хорошо — тратить деньги в магазинах да на поддержание себя в форме.
«Точнее, в пределах стройненького шестого размера»,[22] — невольно отметила про себя Бринн.
— Я превратилась… в полное ничто. Майкл приходит домой, а я не могу рассказать ему даже об уборке — все делает прислуга. Я стала скучна. И он разлюбил меня.
Частью профессиональных навыков офицера правоохранительных органов является умение различать психологические нюансы в поведении людей, с которыми приходится сталкиваться по работе, — случайных зевак, свидетелей и жертв, не говоря уже о преступниках. В этом случае Бринн не могла сказать, что понимает все до конца, но она выдала Мишель свое честное личное мнение:
— В этом не было твоей вины. И быть не могло.
— Я полная неудачница…
— Ничего подобного.
Бринн действительно в это верила. Слегка избалованна, это правда, слишком высоко ценит деньги и красивую жизнь. По иронии судьбы, именно этой ночью она могла бы понять, что представляет собой нечто большее, чем просто богатенькую дилетантку.
Но есть и другая сторона дела, гораздо более важная. Бринн обняла Мишель за плечи и сказала:
— Ты должна понять только одно. Попросила ты их приехать сюда или нет, не имеет никакого значения. Человек, убивший Эмму и Стива, — профессионал, которого наняли, чтобы ее устранить. Если бы этого не случилось нынешним вечером, произошло бы на будущей неделе. Ты не имеешь к этому ни малейшего отношения.
— Ты так думаешь?
— Да, я так думаю.
Девушка все еще сомневалась. Бринн знала, как живуче чувство вины — порой не требуется слишком серьезных оснований, чтобы оно разъедало душу. И все-таки Мишель, похоже, несколько утешили слова Бринн.
— Как жаль, что нельзя повернуть время вспять, — сказала она.
«Не эту ли молитву мы произносим почти каждый день?» — подумала Бринн.
Мишель вздохнула.
— Прости, что я потеряла контроль над собой. Мне не следовало так кричать.
— Мне кажется, нам не о чем беспокоиться. Они в нескольких милях отсюда, в долине. И там не могли слышать ни звука.
Из тревожных размышлений о жене Грэма Бойда вывел звук двигателя его пикапа «Ф150», который кто-то завел.
— У нас пытаются угнать машину!
Он посмотрел на тещу, инстинктивно похлопал себя по карману брюк и убедился, что ключи при нем.
Что за ерунда! В старых сериалах, которые любила смотреть Анна, вроде «Мэтлока» или «Магнума, частного сыщика», машины заводили, замкнув проводку зажигания. Но Грэм не думал, что это возможно и в наши дни.
Однако он сразу все понял, заметив, что засов на кухонной двери открыт, а крюк, на котором висели запасные ключи, пуст.
«Боже, только не это! Только не сейчас!»
— Я позвоню шерифу, — сказала Анна.
— Нет, не надо! — крикнул Грэм, выбегая из дома.
Пикап сдавали назад к стене садового сарая, чтобы развернуть и капотом вперед выехать на улицу по узкой подъездной дорожке. Кузов с грохотом уперся в гофрированную металлическую стену. Впрочем, ни стена, ни машина при этом не пострадали. Водитель переключил передачу.
Жестикулируя, как дорожный полицейский, Грэм подошел к открытому окну со стороны пассажирского сиденья. Джоуи смотрел на него с яростной решимостью на лице.
— Заглуши мотор и выходи из пикапа, — сказал Грэм.
— Нет.
— Джоуи, делай, что тебе говорят. Сейчас же.
— Ты не можешь меня заставить. Я еду искать маму.
— Выходи из машины. Немедленно.
— Нет.
— Ее уже ищут. Том Даль и его помощники. С ней все будет в порядке.
— Ты только это и талдычишь! — закричал парень. — Но откуда тебе знать?
«А вот это верно», — подумал Грэм.
Он видел тревожные глаза мальчика, крепко сжатые на руле пальцы. Джоуи был достаточно высок для своего возраста — в конце концов, его отец вымахал под шесть с лишним футов, — но тощий, и потому казался маленьким на огромном сиденье.
