После целого дня безрезультатных поисков Насеру наконец удалось выйти на след американца и мерзавки, предавшей «Гильдию». Вчера вечером он обыскал маленький дом в пригороде Такома-Парка. Там он обнаружил разбитый мотоцикл Сейхан, но и только. Никаких следов обелиска, если не считать осколков египетского мрамора на дорожке за воротами.
Однако когда Насер проник в сам дом, Аллах ему улыбнулся.
Он нашел телефонный справочник, в котором были записаны фамилии нескольких врачей. Остаток дня ушел на то, чтобы определить среди них нужного.
Насер снова обернулся назад.
— Благодарю вас, доктор Коррин. Вы мне очень помогли. Ему даже не нужно было кивать Аннишен. Острое лезвие мягко вошло между ребрами доктора Коррина и пронзило сердце. Этому излюбленному приему израильской разведки «Моссад» молодую женщину обучил Насер. Самому ему пришлось применить этот прием в деле лишь однажды. Чтобы убить своего отца, преклонившего колени в молитве. И это была не ребяческая месть. Он лишь совершил акт справедливости.
Насер распахнул дверь седана. Он был в долгу перед своим отцом — хотя бы за урок, преподанный восьмилетнему мальчику, стоящему на коленях перед телом задушенной матери. И этот урок в очередной раз пригодится ему в эту ночь.
Быть холодным. Всегда и во всем.
Выйдя из машины, Насер прошел к задней двери и открыл ее. Аннишен оторвалась от сиденья, шурша черной кожей, восхитительная в жакете итальянского дизайна из шкуры ягненка и костюме из темной замши, прекрасно гармонировавшем со строгим костюмом от Армани, в котором был сам Насер. На молодой женщине не было ни капли крови, что явилось еще одним доказательством ее мастерства. Обняв ее за плечи, Насер закрыл дверь.
Аннишен прильнула к нему.
— Ночь только начинается, — удовлетворенно вздохнув, прошептала она.
Насер крепче прижал ее к себе. Двое влюбленных, возвращающихся с позднего ужина.
Летняя ночь все еще была душной, но вестибюль встретил их приятной прохладой кондиционеров. Двери, вздохнув, раскрылись, откликаясь на электронный ключ доктора Коррина. Сидевший за столиком сторож поднял взгляд.
Насер кивнул ему, направляясь к лифтам. Аннишен звонко хихикнула и что-то прошептала ему на ухо, судя по всему спеша попасть домой. Ее рука стиснула рукоятку «глока» в кобуре у Насера на поясе. На всякий случай…
Однако сторож лишь кивнул в ответ, пробормотал: «Добрый вечер» — и снова углубился в чтение журнала.
Подойдя к лифтам, Насер покачал головой. Этого и следовало ожидать. В том, что считается у американцев мерами безопасности, больше показного, чем сути. Нажав кнопку, Насер вызвал лифт. Через пару минут они с Аннишен уже стояли перед дверью квартиры номер 512. Насер вставил тот же ключ в щель замка. Индикаторная лампочка сменила цвет с красного на зеленый.
Насер бросил взгляд на Аннишен. В глазах у нее еще горело возбуждение — следствие недавно пролитой крови.
— По крайней мере один из них нужен нам живым, — предупредил ее Насер.
Обиженно надув губы, Аннишен достала оружие.
Одним пальцем Насер надавил на дверную ручку. Дверь бесшумно распахнулась на смазанных петлях. Ни малейшего скрипа. Насер вошел первым, поскользнувшись на мраморных плитах пола. Из спальни в темноту прихожей упал луч света.
Насер задержался на пороге. Прищурил один глаз.
Атмосфера в квартире была слишком неподвижной. Слишком тихой. Дальше можно было не идти. Насер вздохнул. Он понял, что в квартире никого нет.
Тем не менее Насер махнул рукой, направляя Аннишен в одну сторону. Сам он шагнул в другую. За считанные минуты они осмотрели всю квартиру, заглянув даже в шкафы.
Никого.
Аннишен остановилась в спальне. Кровать была аккуратно застелена; похоже, на нее даже не ложились.
— Врач нам солгал, — с нескрываемым раздражением, к которому примешивалась определенная доля уважения, произнесла Аннишен. — Их здесь нет.
Насер прошел в ванную. Опустился на колено. Он увидел что-то на полу, закатившееся за шкафчик, отделанный вишневым деревом.
Насер подобрал этот предмет — пузырек из-под лекарства, с красной этикеткой, показывающей, что оно отпускается по рецепту. Пустой. На этикетке была указана фамилия больного. Джексон Пирс.
— Они здесь были, — пробормотал он, выпрямляясь. Доктор Коррин не солгал. Он сказал правду — по крайней мере, то, что считал правдой сам.
— Они перебрались в другое место, — продолжал Насер, возвращаясь в спальню.
Он стиснул в кулаке пустой пузырек, с трудом сдерживая ярость. Коммандер Пирс снова их провел. Сначала с обелиском, теперь спрятав своих родителей. — Что теперь? — озабоченно спросила Аннишен. Насер молча поднял пузырек из-под лекарств. Последний шанс.
7 часов 30 минут Стамбул
— Первым делом, — начала Сейхан, — что вам известно о Марко Поло?
Она надела солнцезащитные очки с голубоватыми стеклами. Солнце поднялось уже достаточно высоко, превратив ресторан на крыше в контрастную мешанину теней и ярких бликов. Все четверо перебрались за уединенный столик в углу, укрытый под зонтиком.
Грей отчетливо уловил в голосе Сейхан сомнение, а может быть, также и тень облегчения. Она колебалась между желанием сохранить полный контроль над потоком информации и стремлением снять тяжкую ношу со своих плеч.
— Марко Поло был путешественник и исследователь, живший в тринадцатом веке, — ответил Грей. По пути сюда он вкратце ознакомился с жизнеописанием знаменитого венецианца. — Вместе со своими отцом и дядей Марко провел почти два десятилетия в Китае, где они находились в качестве почетных гостей монгольского императора Хубилай-хана. Возвратившись в Италию в тысяча двести девяносто пятом году, Марко рассказал о своих путешествиях французскому писателю по фамилии Рустичелло, который записал его рассказ.
Книга Марко Поло «Описание мира» сразу же произвела в Европе фурор, захлестнув весь континент фантастическими описаниями бескрайних негостеприимных пустынь Персии, многолюдных городов Китая, далеких стран, населенных идолопоклонниками и колдунами, которые ходят нагишом, островов, на которых живут людоеды и невиданные животные. Книга воспламенила воображение Европы. Даже Христофор Колумб в свое путешествие в Новый Свет захватил с собой экземпляр «Описания мира».
— Но какое отношение это имеет к тому, что происходит сегодня? — закончил Грей.
— Самое прямое, — ответила Сейхан, обводя взглядом столик.
Вигор не спеша попивал чай, Ковальски, поставив локоть на стол, оперся подбородком на кулак. Однако Грей обратил внимание, что, хотя великан заметно скучал, его взгляд метался между собеседниками, высматривая какие-то скрытые течения. У Грея мелькнула мысль, что в этом простом с виду человеке кроются неизведанные глубины. Встрепенувшись, Ковальски принялся кормить крошками от пирожков суетливых воробьев.
Сейхан продолжала:
— С рассказом о путешествии Марко Поло не все так просто, как это считает большинство людей. Оригиналов его книг не сохранилось, до нас дошли только копии копий. И в каждом переводе и переиздании выскакивают новые нестыковки и противоречия.
— Да, я об этом читал, — согласился Грей, призывая ее поторопиться. — На самом деле их так много, что кое-кто даже ставит под сомнение сам факт существования Марко Поло. Быть может, он был лишь плодом воображения того французского писателя.
— Марко Поло — реальное лицо, — уверенно произнесла Сейхан.
Вигор кивнул, соглашаясь с ней.
— Я знаком с утверждениями тех, кто не верит в существование Марко Поло. В первую очередь упор делается на значительные пробелы в описании Китая. — Прелат поднес чашку к губам. — Такие, как, например, поголовное увлечение Дальнего Востока чаепитием. В те времена этот напиток еще не был известен европейцам. Нет в «Описании мира» также ничего про обычай бинтовать ноги девочкам и про использование палочек для еды. Больше того, Марко Поло ни словом не упоминает про Великую Китайскую стену. Несомненно, эти бросающиеся в глаза упущения весьма подозрительны. И все же многое Марко описал правильно: своеобразный процесс изготовления фарфора, использование каменного угля для топки печей и даже хождение первых бумажных денег.
Грей уловил в голосе прелата убежденность. Быть может, все дело было в гордости Вигора за соотечественника, но все же Грей почувствовал нечто большее.
— Как бы там ни бы л о, — в конце концов уступил Грей, — какое отношение имеет все это к нам?
— Дело в том, что во всех изданиях книги Поло есть еще один серьезный пробел, — снова заговорила Сейхан. — Связанный с обратным путем Марко в Италию. Хубилай-хан приказал троим Поло сопровождать монгольскую принцессу Кокеджин к жениху в Персию. Ради такого знаменательного события хан выделил флотилию из четырнадцати огромных галер, на борту которых находилось больше шестисот человек. Однако когда посольство наконец достигло берегов Персии, осталось только два корабля и восемнадцать человек.
