Тихон приоткрыл окно. Свежий воздух ворвался в душную комнату. Он посмотрел на часы — полтретьего ночи. Надо успеть вздремнуть перед экзаменом.
Жара к середине августа сделалась просто несусветной. Сухой раскаленный воздух душным тяжелым покрывалом придавил город. Казалось, что вверху образовался большой прозрачный купол, через который не проникало ни одно дуновение ветерка, зато солнечные лучи беспрепятственно пронзали его и беспощадно нагревали все, во что врезались со скоростью света. Ни единое облачко не мешало им, небосвод оставался равномерно голубым от края до края. Даже удлинившиеся ночи не приносили желанной прохлады. После захода солнца земля, как остывающая плита, долго отдавала накопленное тепло. И только под утро ощущалась некоторая свежесть, отдаленно напоминавшая прохладу.
Чтобы заснуть в душном общежитии ребята обливались водой и мочили простыни. Изнывающий от жары Борис, выросший в Москве с ее умеренным климатом, плескал воду прямо в кровать и плюхался в образовавшуюся лужу. Теперь главным было — постараться заснуть, пока не высыхала постель.
А днем в разгар зноя, обливаясь водой и прислоняясь в комнате мокрой спиной к стенке, Тихон вместо ожидаемой каменной прохлады с удивлением отмечал, что стена кажется теплой. Значит, ее температура явно выше 37 градусов! Вот тебе и сауна!
Экзамен по физике был позади. Тихон и Саша получили пятерки, Борис — первую четверку, отчего не скрывал бурной радости, а Лиза и Наташа опять отхватили тройки.
Наташа из-за оценок совсем не печалилась. Ее охватило какое-то равнодушие к экзаменам. Она замкнулась и постоянно о чем-то думала, мучительно решая, что же главное в жизни: оценки за экзамены или жизнь? А временами она серьезно злилась на погибшую Свету за то, что поддалась уговорам и поехала поступать в сложный, но ненужный ей технический институт.
Лиза тоже не переживала, в отличие от ее мамы. Валентина Герасимовна, узнав об очередной тройке дочери, была в ярости. Она, не сдерживаясь, кричала около института, что все свои силы и здоровье положила на счастье дочери, а Лиза равнодушно и холодно смотрела в сторону.
Пропавшую Лену так и не нашли, и весь город пребывал в состоянии хаотичного поиска и нервного ожидания. Никто не верил, что ее найдут живой. Многие родители взрослых девушек только при крайней необходимости отпускали дочерей из дома.
Около института, как самого страшного места в городе, постоянно дежурил военный патруль.
Тихон и Саша по утрам, до жары, в качестве зарядки бегали на Сырдарью купаться. Сначала они бежали по асфальтовым тротуарам, потом углублялись в главный городской парк, где были вырыты многочисленные арыки для подвода воды к деревьям. Парк заканчивался танцплощадкой и дамбой, за которой располагался обширный пляж.
На пляже находилась одна из городских диковинок — сероводородный источник. Из скважины, над которой была установлена вертикальная труба с ответвлениями для принятия душа, круглый год под собственным напором лилась теплая вода, насыщенная сероводородом. От скважины противно пахло тухлыми яйцами, но вода считалась целебной и многие горожане с удовольствием подставляли тела под вонючие струи. Заколова и Евтушенко такой душ не прельщал. Они предпочитали плавать в мутной, но прохладной речной воде.
Пробегая плечом к плечу вдоль длинных заборов, друзья, как всегда, скосили глаза на высокую памятную стелу, установленную в честь погибших ракетчиков. Вверху памятник венчала женская фигура, держащая в руках стартующую ракету.
В тенистом парке ребята специально замедлили темп. Здесь было свежо от арычной воды и хотелось надышаться живительной прохладой, а, перескочив через дамбу, они уже неслись веселым аллюром к реке, на ходу снимая футболки.
Сбросив одежду, они забежали в воду, по ходу обрызгав друг друга на мелководье, и устремились к дальнему берегу, где было поглубже. Там можно было окунуться в полный рост, поплавать и понырять.
Сначала они активно плыли кролем против течения, потом, восстанавливая дыхание, не спеша, брасом возвращались обратно. На Балхаше большими компаниями школьники любили играть в салочки на воде. Здесь вдвоем они тоже каждый раз гонялись друг за другом, норовя ускользнуть от руки водящего в самый последний момент.
Тихон для этого использовал фирменный, хорошо отработанный прием. Он стоял в воде по грудь и ждал, когда Сашка приблизится на расстоянии одного прыжка. Как только тот взмахивал руками и нырял в его сторону, Тихон резко приседал, полностью погружаясь в воду, сильно отталкивался от дна влево, вправо или назад и тут же выныривал буквально в двух метрах от прежнего места, создавая руками кучи пузырьков, чтобы друг не смог подглядеть под водой, куда он скрылся. Сашка выныривал, оглядывался и вновь кидался к нему. Тихон повторял прием, до тех пор, пока Сашка все-таки не зацеплял его.
В этот раз Евтушенко применил хитрость. Он сделал ложный замах, Тихон как всегда нырнул, а когда выпрыгнул из воды, поджидавший Сашка, двумя руками радостно огрел его по голове.
Сашка обычно нырял далеко в сторону, а мог и затаиться на дне, надолго задерживая дыхание — не даром йогой занимался. Здесь в мутной воде Сырдарьи это было весьма эффективно, потому что, открывая под водой глаза, Тихон мог видеть предметы только на расстоянии вытянутых пальцев. Приходилось на ощупь шарить во все стороны, пытаясь зацепить противника.
В этот раз Сашке долго удавалось ускользать от Тихона. Он нырял далеко и глубоко. «Ну что ж, посмотрим, кто кого», — подумал Тихон, раззадоривая себя. Он сделал несколько глубоких вздохов, набрал как можно больше воздуха и нырнул вслед за скрывшимся под водой другом.
Прижавшись к самому дну, Тихон быстро продвигался вперед, широко разводя руки. Где-то здесь притаился Сашка, надо постараться его зацепить! Песчаное дно сначала плавно уходило вглубь и вдруг резко провалилось. Тихон скользнул в темную муть, продолжая шарить руками. А вот и дно, всего на метр-полтора глубже, но течение здесь полностью замирало.
Когда заканчивался воздух и Тихон собирался выныривать, он кончиком пальцев зацепил что-то скользкое. Сашкина нога! Но тот может сказать, что не почувствовал касания, надо его ухватить как следует, решил Тихон. Он сделал движение вперед, ловко ухватил ногу за лодыжку и резко оттолкнулся от дна. «Сейчас я его выдерну кверху ногами!» — обрадовался Тихон. Ребята так иногда шутили друг с другом.
Радостный Тихон вынырнул, таща за собой Сашку. Тот не упирался. Глотнув полной грудью воздух, Тихон по привычке потряс головой, очищая взор от стекающей воды.
Что это?
Тихон не верил своим глазам. Он протер свободной рукой лицо и еще раз взглянул перед собой. В пяти метрах от него из воды торчала улыбающаяся физиономия Евтушенко, который всем своим лукавым видом показывал: опять я тебя обманул!
«А кого же я держу?» — изумился Тихон, только в этот момент осознав, что не испытывает никакого сопротивления со стороны пойманного противника. Он приподнял руку и увидел маленькую желтую ступню и посиневшую распухшую ногу. Тихон вздрогнул и отшатнулся, поднимая волны брызг.
Рядом с ним всплыло тело девушки в голубом коротком платье. Тело поднялось животом вверх, лицо утопленницы было погружено в воду, но волосы огромным ореолом плавали на поверхности.
Тихону показалось, что его собственные волосы от ужаса тоже встают дыбом.
Тело девушки качнулось на волнах, на мгновение показалось ее лицо и шея, обвитая чем-то металлическим. В распухшем посиневшем лице Тихон скорее угадал, чем узнал черты пропавшей абитуриентки Лены, которую разыскивали уже несколько дней.
Тело девушки, то погружаясь, то поднимаясь, медленно понесло по течению.
— Надо ее вытащить, — услышал Тихон голос Сашки, который тоже обо всем догадался.
Сашка сделал несколько взмахов руками, догнал отплывшее тело и потащил его к берегу. Поборов страх и брезгливость, Тихон помог другу, и они выволокли тело девушки на мелководье.
Тут же с пугливым любопытством подбежали все, кто в этот момент был на пляже.
— Лена! Она! — со страхом перешептывались невольные свидетели.
— Нашлась. Надо вызвать милицию и скорую.
— А скорую-то зачем?
Сомнений уже ни у кого не осталось. Это действительно та самая Лена, пропавшая после консультации в институте.
Тихон, успокоившись, внимательно рассматривал тело девушки. То, что она не утонула, а была убита — являлось очевидным для всех. Девушка была одета в платье. Но не это главное! Шею девушки двумя петлями обхватывала металлическая проволока, глубоко впившаяся в кожу. Приглядевшись, Тихон догадался, что это цепочка от бачка унитаза, за которую дергают при сливе воды. Именно такие цепочки использовались в институтских туалетах и в общежитии.
