— Откуда киллер раздобыл все эти штуки? — спросил Гарсия после того, как Хантер вслух прочел распечатку.
— Вазелин — по сути это желеобразная фракция нефти, — объяснил Хантер. — Его можно купить в любой аптеке. Свинцовую соль можно легко заказать по Интернету, а резину киллер раздобыл, просто измельчив обыкновенную маску для Хеллоуина. Количество желе, необходимое, чтобы покрыть лицо Аманды, было сравнительно невелико.
Гарсия не стал спорить, но у него по-прежнему был задумчивый вид.
— Что тебя беспокоит? — спросил Хантер, кладя лист распечатки на стол.
Гарсия стянул волосы в конский хвост.
— Разговор, который состоялся у нас с Молли утром, и все, что она рассказала нам. Словно она присутствовала на месте, когда все это происходило.
— И что ты думаешь? — Хантер хотел, чтобы Гарсия высказал свое мнение.
Тот стал расхаживать по комнате.
— Она знает слишком много подробностей об обоих убийствах, чтобы ее можно было обвинить в обмане. Она знает о номерах. Она знает о местах преступления. — Он поднял руки, словно сдаваясь. — Я хочу быть откровенным с тобой, Роберт. Я никогда не верил в эти номера с ясновидением. Но так как она видела убийцу и он рассказал ей истории, я думаю, ты прав. С ней все по-настоящему. И если так, она рассказала нам то, чего мы не знаем.
— Убийца показывал жертвам лист бумаги, — напомнил Хантер.
Гарсия кивнул:
— И как ты предполагал раньше, это вполне мог быть рисунок или фотография кого-то или чего-то.
— Что бы это ни было, — сказал Хантер, глядя на Гарсию, — если Молли права, этот кусок бумаги связывает жертвы.
Приглушенный щелчок, донесшийся из компьютера Хантера, сообщил о прибытии нового послания. На этот раз Майк Бриндл прислал им результаты анализов крови с фотографий, найденных на камине. Хантер прочел их, после чего передал партнеру.
— Киллер использовал одну и ту же кровь на обоих фотографиях? — усомнился Гарсия.
Хантер кивнул и протер глаза.
— Не расходится ли это с твоей теорией, что убийца использовал кровь предыдущей жертвы, чтобы оставить метку на следующей?
— Отнюдь. — Хантер вернулся на свое место и взялся за мышку.
Клик, клик.
Гарсия подождал несколько секунд, но ничего не происходило.
— Ты хочешь их детально изучить?
— Это же не подлинные жертвы, а всего лишь их изображения. Предположим, что киллер убил жертву и ушел, прихватив достаточное количество крови, чтобы поставить номер на следующей. Он не рассчитывал, что номер смоет или он как-то исчезнет и ему придется снова наносить его. — Хантер нажал несколько клавиш на клавиатуре. — Так что, когда убийца оказался в ситуации, где ему пришлось использовать фотографии, чтобы зафиксировать первую и вторую жертву, он освежил номера их кровью.
Гарсия задумался.
— То есть он приспособился и той же кровью отметил обе фотографии.
Хантер мгновенно замолчал и повернулся лицом к Гарсии.
— Он не пользовался их кровью, — пробормотал детектив.
— Что?
— Киллер был на месте преступления, когда оставил обе фотографии на каминной полке.
— И что из этого следует?
— Следует то, что он мог использовать кровь Аманды. Она была тут, и ему не потребовалось много крови, чтобы написать два маленьких номера на оборотной стороне фотографий. Почему бы ему не воспользоваться ее кровью?
Гарсия медленно покачал головой.
— Кроме того, он мог воспользоваться кровью отца Фабиана, — продолжил Хантер. — У него она была с собой, чтобы нарисовать номер четыре на спине Аманды. Для каждого номера ему потребовалось сделать лишь легкий мазок.
Гарсия закусил нижнюю губу и задумался.
— Может, он написал номера на фотографиях, перед тем как явился в дом в Малибу, — предположил он.
— О'кей, но почему же тогда не воспользоваться кровью отца Фабиана? Как я сказал, после убийства в церкви Семи Святых немного ее было при нем.
— Может, часть крови осталась после предыдущей жертвы?
— Судя по результатам анализов, это кровь не Аманды, не отца Фабиана, и это не та кровь какой-то беременной женщины, которую киллер использовал для священника.
— То есть если твое предположение верно и киллер действительно использовал кровь предыдущей жертвы, чтобы отметить следующую, кровь на снимках не принадлежит ни второй, ни третьей, ни четвертой жертве.
— Совершенно верно.
Гарсия прислонился к столу и уставился на Хантера.
— По выражению твоего лица я могу сделать вывод — ты не убежден, что кровь принадлежала и первой жертве.
— Я думаю, что киллер использовал лишь небольшое количество крови жертвы, чтобы поставить номер на спине следующей, и предполагаю, что он избавлялся от того, что у него еще оставалось.
Гарсия потер подбородок и озабоченно нахмурил брови.
— Если твоя теория верна, зачем он вообще делает это? Зачем киллер использует кровь предыдущей жертвы, чтобы отметить следующую?
У Хантера расширились глаза и участился пульс.
— Он объединяет их. Связывает воедино.
— Киллер объединяет их?
Хантер кивнул:
— Нанося их кровь друг на друга, он связывает первую и вторую жертвы, вторую и третью и третью с четвертой. Может, все они как-то связаны, мы еще не знаем. Но киллер дал нам знать, что между ними есть какая-то связь.
Гарсия помедлил. Его осенила какая-то новая мысль.
— Ладно, в таком случае у меня к тебе два вопроса. Если твоя теория верна, чью кровь использовал киллер, чтобы пронумеровать первую жертву? И если ты не думаешь, что киллер использовал кровь какой-то из своих жертв, чтобы написать номера на обороте этих двух фотографий, откуда, по-твоему, взялась эта кровь?
Хантер остановился у окна и несколько секунд разглядывал оживленное уличное движение.
— Может, ответ на оба вопроса один и тот же.
Гарсия вскинул брови в ожидании разъяснения.
— Киллер пользовался своей кровью.
Два дня до первого убийства
Он позвонил в колокольчик и остался ждать у окошка приемной старой запущенной гостиницы на юге Лос-Анджелеса. Это была одна из тех гостиниц, где номера сдаются на час, неделю или месяц. Если у вас есть деньги, договориться можно как угодно. Вопросов не задают.
Холл был маленький и неряшливый. У него был такой вид, словно его не убирали годами. На потолке были пятна протечек, ковер прожжен сигаретами, в каждом углу висела паутина, а на стенах коробились обои. Он думал, что такие места существуют только в полицейских фильмах, но оно действительно предстало перед ним. Место, где на него никто не будет обращать внимания.
Он еще несколько раз позвонил в колокольчик на столе.
— Ладно, ладно… Подтяни свои гребаные штаны. — Низкий голос с резким южным акцентом раздался из-за деревянной перегородки в задней части приемной.
Через несколько секунд оттуда появилась темнокожая девушка, не старше восемнадцати лет. На ней были туго обтягивающие синие джинсы, желтая трикотажная майка, и видно было, что она стремится как можно скорее исчезнуть отсюда. Когда она открыла дверь и оказалась в маленьком холле, толстый мужчина похотливо подмигнул ей, натягивая эластичные брюки на круглый живот.
— На следующей неделе ты принесешь мне арендную плату вовремя, слышишь?
Девушка смущенно опустила глаза и побежала наверх по узкой лестнице.
— Чем могу служить? — спросил толстяк, наконец подходя к окошку. От него пахло чесноком, а его редкие сальные волосы отчаянно нуждались в том, чтобы их помыли и причесали.
— Мне нужна комната.
Толстяк высунул голову из окошка и осмотрел холл — пусто, если не считать небольшой сумки. Обычно, когда мужчина приходит снять комнату в его гостинице, с ним является шлюха, а то и две, которые виснут у него на руках.
— Пять баксов за час, или, если вы считаете себя призовым жеребцом, можете взять на шесть часов за двадцать долларов. — Ногтем указательного пальца он что-то извлек из щели между зубов.
— Комната мне нужна на несколько дней. Может, и побольше.
Толстяк нахмурился и посмотрел на гостя, ростом шесть футов и два дюйма.
— Плачу наличными.
Настороженный взгляд исчез, как только толстяк увидел возможность набить себе цену.
— Вы же понимаете, вот-вот Рождество, и у нас все занято под завязку, но постараюсь что-нибудь для вас сделать.
Гость терпеливо ждал, пока толстяк делился своими проблемами.
— Если вы хотите остаться на целую неделю, я могу дать вам комнату за… — Он помолчал, делая вид, что высчитывает правильную цену. — За двести баксов.
Гость издал странный смешок, подхватил свою сумку и молча направился к дверям.
— Подождите, подождите, — торопливо окликнул его толстяк. — Я вижу, что торговаться с вами непросто. Неделя за сто пятьдесят баксов — что скажете?
