До международного аэропорта Кеннеди они доехали без происшествий. Человеку удалось без труда проследить за такси. Он ездил по этому маршруту бессчетное количество раз, когда летал в командировки. До аэропорта он ехал практически на автопилоте.
Такси въехало на пандус, ведущий к международному терминалу, и человек лишь чуть-чуть удивился, увидев, что они остановились там. В конце концов, ему же сообщали об их планах. Они уедут, улетят, но только в том случае, если ему не удастся сделать по-своему.
Он остановил машину, несмотря на запрещающий парковку знак. Он обернется быстро, а кроме того, даже если его машину эвакуируют или оштрафуют, все равно дело того стоит. Небольшая цена за награду, которую принесет ему то, что он собирается сделать.
Алексис и Небесный Конь регистрировались у стойки «Иберия эрлайнз», когда человек их заметил. Алексис позвонила ему накануне и рассказала, куда они едут, назвала дату и время вылета, упростив ему задачу. Он держался поодаль, адреналин пульсировал в его теле, придавая бодрость и ясность его мыслям, он казался себе чрезвычайно опасным.
Небесный Конь поставил чемоданы на плоские серебристые весы, и Алексис оглянулась. «Может быть, ждет меня», — подумал человек. Он выслушал объявления на английском, потом на немецком, французском и испанском. Служащий за стойкой регистрации передал паре посадочные талоны и показал дорогу. Человек наблюдал за всем этим издалека и не мог их слышать, но легко все понимал. Их жесты и движения тел не оставляли загадок.
Человек шел за ними по широкому коридору, он быстро шагал, чтобы подобраться поближе и сделать то, за чем он явился. Вскоре они подойдут к зоне безопасности. Он ускорил шаг, теперь между ними оставалось не больше семи метров. Объявление по-арабски. Он хотел, чтобы пара разделилась, разошлась по разным местам. Ему нужен был один Небесный Конь. Было бы гораздо легче разбираться с ним без постороннего вмешательства. Объявление по-китайски. Еще одно по-французски, женский дикторский голос резок и отчетлив. Человек замер, увидев, как Небесный Конь оглянулся, ища чего-то или кого-то, и показал жестом, что сейчас вернется. Пойдет в туалет, подумал человек. То, что нужно.
Он пошел по коридору по направлению к знаку с фигуркой мужчины. Он прошел прямо мимо Алексис, достаточно близко, чтобы дотронуться до нее, но она не узнала его в гриме, с длинными волосами и усами. Он оглянулся на нее, поворачивая ко входу в туалет, и увидел, что она с тревогой смотрит в сторону зоны безопасности.
Теперь Небесный Конь его выслушает, и все будет решено. Вот так просто. В конце концов Алексис будет принадлежать ему. Он захватил с собой бриллиантовое кольцо, на всякий случай. Это будет незабываемое предложение. Больше никакого Дэниела Ринга, Небесного Коня. Лео Педдль все рассказал ему. Детектив позвонил Морти, просветил его о прошлом Небесного Коня и велел передать тому, что, если Ринг тут же не явится в полицейский участок, не заберет свое заявление против него и не заявит, что это просто была экзотическая вечеринка, тогда Педдль все выложит полиции. Ему все равно, что у них есть на эту суку Винсер. «Скажи ему, что я хочу выйти отсюда, иначе ему не поздоровится. Скажи ему, что меня ничего не волнует, кроме меня самого. Приведи Ринга сюда, или полиция многое узнает и о нем, и его прошлых делишках».
Короче говоря, Морти скажет Дэниелу Рингу все, что он узнал. И велит ему убираться без Алексис. Велит ему не возвращаться к ней и оставить их вдвоем. И потом, когда Ринг исчезнет с их пути, он сделает Алексис предложение, может быть, даже займет место Ринга, и они вместе улетят в Испанию, там же поженятся и проведут медовый месяц. Ринг прислушается к доводам рассудка. Морти на всякий пожарный взял из своего пентхауса травматический пистолет для самозащиты. Он не такой дурак. Он понимает, что их разговор легко может перейти в драку. Но он будет вести себя разумно и спокойно. Туалет — прекрасное место для таких разговоров. Там всегда есть люди, свидетели, кто-то постоянно входит и выходит. Ринг не посмеет что-нибудь там вытворить.
Небесный Конь Ринг мыл руки над одной из раковин, когда вошел Морти. Раковины с обеих сторон от него занимали бизнесмены, один араб, а в другом чувствовалось что-то туманно латиноамериканское. Морти подождал, пока араб высушит руки и отойдет. Тогда он занял его место, намочил руки и бросил взгляд в сторону.
— Небесный Конь, — сказал он тихо, и тот на секунду замер, но не взглянул на говорившего.
Вместо этого он посмотрел на свое отражение в зеркале над раковиной, потом перевел глаза на отражение Морти.
— Мистер Рикнер, — сказал Ринг. — Какой камуфляж.
— Мистер Ринг.
Морти необъяснимым образом чувствовал какое-то товарищество между ними, странное чувство отождествления. Ощущение маскировки внутри маскировки. Он намылил руки, сполоснул, потом стряхнул с пальцев воду, выпрямился и подошел к автомату с бумажными салфетками.
— Перейду сразу к делу, — сказал Морти, отходя в сторону после того, как оторвал салфетку и пропустил к автомату Небесного Коня. — Мне звонил человек по имени Лео Педдль.
Небесный Конь кивнул.
— Знаю. Он звонил, чтобы кое-что рассказать и предложить мне уговор. Я должен кое-что сделать, иначе он сделает кое-что другое.
Морти закончил вытирать руки, скомкал бумагу и бросил в мусорный контейнер.
— Откуда вы знаете?
— Вы думаете, у меня нет друзей? — тихо спросил Небесный Конь. — Друзей в полиции? Поверьте, Педдль для меня не проблема.
Морти посмотрел на Ринга. Он был выше ста восьмидесяти сантиметров и крепкого сложения. Рекламщик завидовал ему, даже завидовал тому, что он киллер. Он казался таким достойным, собранным, полностью контролирующим обстановку. И когда происходит что-то, что действует ему на нервы, он просто это устраняет. В моральном смысле это достойно порицания, понимал Морти, но где-то внутри это казалось ему правильным.
Небесный Конь смотрел на него слишком бесстрастно, подтверждая подозрение, которое постепенно зародилось у Морти во время поездки в аэропорт. Насколько он понимает, Ринг попытается его убить.
— Там, где он сейчас, долго ему не продержаться, — сказал Ринг, не сводя глаз с Морти, не утруждаясь, в отличие от него, наблюдением за мужчинами, подходившими к раковинам. — Деньги заткнут рот всякому.
— Мне нужно только одно, — вздохнул Морти.
— Мне тоже. — Небесный Конь повернулся к одной из кабинок. — И я знаю, чего хотите вы. — Снова взглянув на Морти, он сказал: — Алексис, — достаточно громко, так что один из стоявших у раковины поднял глаза к зеркалу, интересуясь происходящим.
Он допускает ошибку, привлекая к себе внимание. Лучше всего идти по миру незамеченным, так, чтобы отражение души не оставалось затерянным в воспоминаниях других людей.
Морти кивнул.
— Отлично. — Конь нахмурился, признавая поражение. — Ладно. Вы пойдете со мной, когда я выйду, и мы ей все расскажем. — Он открыл дверь кабинки. — Я все равно ею просто пользовался. Она для меня ничего не значит. Передаю ее вам вместе с моим благословением.
— Прекрасно, — твердым тоном сказал Морти.
Он чуть улыбнулся почти победной усмешкой. Все шло как по маслу. Просто идеально. Как по писаному. В кои-то веки. В кои-то веки, наконец-то.
— Только подождите меня минуту.
Небесный Конь вошел в кабинку, захлопнул дверь, опустил задвижку и закрыл глаза. Однажды он уже убил человека в туалете. Это было нетрудно. Смерть возможна в любом месте, если ее достаточно тщательно продумать, осмыслить порядок действий и каждое следствие, которое возникнет из первого импульса. Сложить отдельные куски и составить подробный план дороги со всеми ответвлениями. Предвидение как выработанный фрагмент мысленной карты.
Наклонившись вперед, он опустил руку к левой ноге, завернул и приподнял край джинсов, открыв прикрепленные к ноге кожаные ножны и ручку ножа, вырезанную так, чтобы точно входить в его руку. Этот нож сделала для Небесного Коня его бабушка Энни Твоукс, Хранительница Масок, из пропавшего теперь поколения, направленного по ложному пути, вынужденного исчезнуть, как исчезнет и он сам, забыв все, что сделало с ним прошлое. Новое начало на другом континенте через полное растворение его легендарного наследия.
Достав нож — избавиться от него Ринг и зашел в туалет, — он поздравил себя с тем, что придержал его до этого момента. Без его идеальной холодной гладкости ему пришлось бы здесь задержаться. Алексис, наверно, уже начинает волноваться. Он осторожно поставил правую ногу на край унитаза, прислонил руку к холодному металлу стены и встал левой ногой на другую сторону унитаза, оставаясь на корточках. Он осмотрительно, медленно выпрямился, чтобы никто не заметил его, и застыл, нависая сверху, как легендарный Небесный Конь, от которого он взял свое имя.
