Но нельзя жить в болоте – и оставаться чистеньким. Не позволят вам!
И мне тоже не позволили. На меня «капнули» в УСБ – управление собственной безопасности, и те взяли меня в разработку. Ну, это дела не для посторонних, это – наша внутренняя кухня, поэтому скажу только лишь – отбился я через месяц, устоял, и после этого от меня отстали все – и свои, и чужие.
Я ведь о предложениях, которые мне делали, заявлять никуда не стал. Так что можно сказать, что меня даже зауважали.
И вот вскоре-то и началось это неприятное дельце.
Инженер Курочкин Олег Семенович
Приближение Миллениума я ощутил специфически, значимым лишь для меня обстоятельством. Меня неожиданно разыскал адвокат, которые и сообщил мне, что некоторое время назад в одной из алтайских деревень умер одинокий старик – мой дальний родственник. Имущество от него осталось кое-никакое: дом, сбережения – по современным представлениям не очень-то и много: тысяч на двести пятьдесят. Рублей, естественно.
В общем, адвокат мне сообщил, что других наследников нет, родственников разыскать более не удалось.
Я этого деда Петра не помнил. То ли троюродный, то ли четвероюродный дедушка, я его и не видел ни разу.
Но я к чему веду? К тому, что получив наследство, я решил себя побаловать и купил одним из первых жидкокристаллический телевизор с большим экраном. За двести тридцать тысяч.
Вызвал мастера, тот установил на крыше персональную антенну и я стал наслаждаться великолепным качественным телеизображением. И теперь вечерами все чаще занимался не чтением книг, а просмотром телепрограмм.
Ну, а старый телевизор вынес на кухню – я полагал, что эти ЖКТ (новые телевизоры) – могут ломаться, а старый надежный телевизор с кинескопом – пригодится в этом случае. Так сказать – на временную замену основного агрегата.
Но это – приятные дела, прости, конечно, дед Петр, я имею в виду не твою смерть.
Гораздо больше было плохого в это время – объявили о грядущем сокращении штатов у меня на работе.
Правда, пока неясно было, попаду ли под сокращение я. Но если попаду – куда идти? До пенсии – далеко, и насколько мне было известно, после пятидесяти лет только сторожем можно устроиться на работу.
Это все не могло не способствовать дальнейшему развитию моей желчности. А тут…
Соседи сбоку постоянно стучат, сверлят и пилят – все время, как я поселился здесь, у них перманентный ремонт. Сил не было терпеть.
Вдобавок все чаще стали отказывать сантехнические коммуникации – то побегут трубы в ванной комнате под самой ванной, то в туалете ломается унитаз, то нужно менять в кухне под раковиной вентили…
Сантехник же наш – полный идиот. И редкостный гад!
Представьте себе, я вызываю его, потому что капает соединение труб прямо под ванной, а мне неудобно лежать на полу – и чинить поломку. Да и в конце-концов, для чего в доме сантехник? Получающий, между прочим, зарплату?
Так вот, пришел сантехник, посмотрел и говорит:
– Ты (обратите внимание, он именно на «ты» ко мне и обращался) купи клей «БФ», а лучше – эпоксидный клей, потом пропитай им бинт и забинтуй все аккуратно. Пару дней воду в ванную не лей, и будет полный порядок!
И ушел! Представляете? Я что – не знаю, как течи устранять? Знаю! Но вызывал я его, чтобы он ремонтировал, а не для того, чтобы инструктировал меня, к а к самому ремонтировать…
И ведь зарплату в числе других плачу ему я – живу в кооперативном доме, поэтому и электрик, и дворник, и, конечно, сантехник находятся напрямую на нашем содержании…
А уж когда на очередном собрании жильцов, после того, как я попытался выступить и обозначить эту проблему – обрисовать качество работы наших рабочих, меня обматерили (именно обматерили нецензурным сочным русским матом), я разозлился очень сильно.
На соседей, обслугу дома, на всех!
И желчности моей, как оказалось, не было предела…
Последствиям ее проявления – так же. И связано это было, как мне кажется, с моими особыми способностями.
Старший оперуполномоченный угрозыска Уткин С. Н.
Началось все с очередного заявления об исчезнувшем без следа человеке.
Исчез сантехник Мухин, который жил по адресу Саженная, 3 квартира 25 и работавший в соседнем кооперативном доме, что по адресу Мичуринская, 5.
Заявление принесла жена Мухина. Было это, как сейчас помню, где-то в середине августа. Она рассказала на словах, что три дня назад ее муж вышел поздно вечером вместе с приятелями за сигаретами. Киоск располагается на улице прямо за пятым домом – тем самым, в котором по совместительству трудился сантехником Мухин. Мухина стояла на балконе, выходившем на пятый дом и видела, как муж с друзьями прошел через двор: у дома три по Саженной двор общий с домом пять, расположенным по улице Мичуринской. Я рассказываю все это так подробно не случайно – позже вы сами это поймете.
Собственно, обстоятельства исчезновения были следующими.
Мухин работал сантехником еще и в какой-то организации на железной дороге – то ли в депо, то ли в НГЧ (как расшифровывается – не помню). Но в тот день он с приятелями по месту работы получил зарплату и они отмечали до ночи это на квартире у Мухина.
Как водится у нас, выпили как следует, и как водится опять-таки в наших подобных компаниях, у них к концу мероприятия закончились сигареты и они курили окурки из пепельницы. Ну, а когда мухинские друзья пошли домой, Мухин вышел с ними вместе, чтобы дойти до киоска и купить пачку сигарет.
Жена стояла на балконе, благо ночь была по-летнему теплой, и видела, как пьяная компания, гарланя песни, прошла наискосок через двор к углу пятого дома и свернула за угол.
Там, по всей видимости, все собутыльники пошли каждый в свою сторону, по домам.
А Мухин – в киоск. Но вот после этого, сколько жена не ожидала на балконе, ее муж домой так и не пришел.
С полчаса она подождала, думая, что Мухин стоит около киоска – никак не может расстаться с приятелями. Но скоро забеспокоилась.
Естественно, она выскочила во двор и побежала к киоску. Нигде по пути Мухин ей не попался и вообще вокруг никого не было – поздно, далеко заполночь, двор и улица были пустыми. Не спросишь никого.
Тогда она догадалась расспросить продавщицу киоска. На вопрос – покупал ли у нее в киоске сигареты не так давно такой-то и такой-то (внешность у Мухина была характерной и запоминающейся), та ответила, что да, помнит. Был такой минут тридцать назад, купил сигареты и пошел направо – а дальше ей уже ничего видно не была – киоск стоит торцом к третьему дому.
Наутро женщина, так и не дождавшись мужа, пошла в райотдел милиции. Там ей объяснили, как подается заявление о пропаже человека и посоветовали обязательно обзвонить и посетить всех тех людей (а также те места), куда или к кому ее муж мог забрести по пьянке.
И вот через три дня она пришла ко мне. С заявлением и фотографией пропавшего Мухина. И с сообщением, что она проверила всех родственников, друзей Мухина, все места, куда мог ее непутевый муж забраться, не отдавая себе отчета из-за большого количества выпитого. И нигде и ни у кого Мухина не было и нет.
Ну, я мог приняться за разбирательство с этой пропажей сразу же – других перспективных дел у меня на тот момент не было, так что…
Для начала я внимательно опросил жену пропавшего. Не было ли раньше подобных случаев, не исчезал ли на несколько дней ее муж, не было ли у него любовных увлечений на стороне.
Женщина твердо заверила меня: да, Мухин пьет, и делает это часто, но домой ночевать приходит всегда. Она не припомнит случая, чтобы ее муж провел ночь где-нибудь вне дома.
На вопрос о возможных любовных связях, женщина улыбнулась и сказала:
– Да вы что! Вы посмотрите на него – какие там связи!
Действительно, на принесенном мне фото было изображено длинное, со впалыми щеками, словно бы истощенное лицо мужчины, на вид страдающего всеми хворями мира и словно бы доживающего последние свои дни.
Как-то не вязалось такое лицо с возможным женским вниманием, как-то не состыковывалось…
Значит, нужно брать ноги в руки – и вперед!
От Мухиной я знал фамилии друзей ее мужа, с которыми он выпивал в свой последний вечер и потому направился прямо в железнодорожное депо.
Все трое дали идентичные показания. Да, выпивали вместе постоянно. Чаще – у Мухина дома, так как он живет ближе всех к железнодорожной станции, и они почти всегда, когда замышляли мероприятие, шли именно к нему.
Нет, женщин «на стороне» у Мухина не было, в этом они были уверены, так как если бы кто-то и завелся, Мухин бы обязательно приятелям рассказал. Похвастался бы.
Да, помнят, как закончился третьего дня их вечер у Мухина: они все вместе вышли на улицу, точного времени, естественно, они не помнили, но было уже темно. Пели песню (кажется, «Ой, мороз, мороз!)», вместе подошли к киоску.
