да, – произносит Андрей, улыбаясь совсем как ненормальный человек, и бьёт по лицу Максима, тот от неожиданности ловит этот удар, отходит назад, хватаясь за свой нос. – Да, – произносит с удовольствием Андрей, хватая в прихожей тяжёлый ботинок, и в несколько махов по голове сносит Максима с ног. – Почувствуй всю эту боль, урод! – кричит Андрей. Он трясётся судорожно, словно желе, и бьёт ботинком по лицу Максима всё сильнее, чтобы как можно быстрее отправить в тот иной мир дураков.
– Андрей? – тревожно произносит Максим, хватая его за плечо.
Андрей вздрогнул, смотря на него, понимая, что сейчас был лишь плод фантазии.
– Ты в порядке? Ты…
– Да, – резко произносит он, убирая резким рывком руку Максима с плеча. – Лучше не бывает, – замолкает на пару секунд. – Дай мне некоторое время, чтобы прийти в самого себя, – снова замолкает, думает. – Мне нужно время, – он улыбается.
Андрей не знал, получилась у него улыбка или фальшь, которую даже маленький ребёнок сможет разглядеть.
– Хорошо, – соглашается Максим.
Закрывая дверь, Андрей думал, правильно он поступил или надо было его всё-таки забить ботинком насмерть, чтоб больше не тревожил.
Черви. Черви. Мерзкие создания будут пожирать плоть, а он даже ничего не сделает, не сможет их убрать со своего лица, да что там говорить, они будут его изнутри пожирать после смерти! Изнутри пожирать. Но эта мысль глубоко засела в его сознание. Черви, тупые создания, созданы лишь чтобы поедать трупы. Жрать трупы. Их любимое лакомство. Единственное – это труп некогда живого существа.
Он включил телевизор, щёлкая пультом, взглянув на насколько каналов, и пришёл к выводу, что ничего нового они не могут показать, кроме того, что Америка может напасть на святую Россию или наоборот. Андрей выключил телевизор, выдернув шнур из розетки. Делать нечего больше в этой жизни, когда настолько всё плохо, когда ты не можешь даже понять, а ты живёшь или просто существуешь? Андрей склонялся ко второму варианту, ибо у него уже не жизнь. В ней нет смысла.
Стоя возле телевизора, смотря на своё отражение в экране, он думал, кем стал он теперь, кто он такой, этот мужчина с большой щетиной на лице, с большими синяками под глазами, с болезненным видом.
Раздалась музыка.
От неожиданности Андрей вздрогнул и сначала не понял, что вообще происходит. Он ворвался в спальню и взял телефон с тумбочки. Мелодия на телефоне стояла группы «Король и шут».
Сначала Андрей не хотел брать трубку. Было такое ощущение, что там кто-то плохой будет на другой стороне трубки. Номер был неизвестен. А стоило вообще его брать, если номер неизвестен? Может, это очередной банк, который будет навязывать кредит на пару миллионов, чтобы на короткое время почувствовать себя миллионером, богатым человеком, а потом лишиться всего, что когда-то было.
– Алло.
– Здравствуйте, это Блеханов Андрей? – из трубки послышался женский тревожный голос.
– Да.
– Пожалуйста, прошу вас, – начала она. – Вы, можете,не помните. Меня зовут Зубрева Алина, мы встретились несколько лет назад, – её голос дрожал, и Андрею казалось, к чему всё это, зачем она говорит ему. Он всё равно не помнил такую даму. – Мы некоторое время общались, а потом как-то перестали. Мы встретились в кафе, тогда у меня умер муж пару месяцев назад.
Андрей вспомнил эту даму. В тот день он поехал в другую часть города по каким-то делам и заглянул в кафе, и там сидела эта женщина, уткнувшись носом в остывший кофе, а её сынишка ел, как голодный из далёкого края.
– Что вы хотите от меня?
Андрею было всё равно, что она будет просить, он просто откажет ей. Зачем ему нужны новые проблемы, если сам пока что не может справиться со своими червями в голове?
– Мне нужно, чтобы вы приехали ко мне домой. Просто мне не к кому обратиться, кроме вас. Я помню, как вы были добры ко мне, когда впервые встретились, и… – на другом проводе возникла тишина. Андрей думал бросить трубку и добавить номер в чёрный список, чтобы не названивала эта дама с её странным смехом. – Думаю, мне вы поможете. Вы мне поможете, правда? Мне. Мне просто не к кому больше обратиться, вы должны это понимать, у меня нет ни друзей, никого, я только о вас вспомнила. Я молила Бога, чтобы ваш номер сохранился, и да! Он остался у меня, – из трубки послышался тревожный смешок. – Вы поможете мне?
Снова образовалась пауза, она ждала только ответа «да», а Андрей собирался сказать «нет». Он не видел в этом никакого смысла. Что за такая помощь, что ему придётся тащиться в другую часть города. Зачем ему?
– Поймите меня, пожалуйста, Алина, – начал он.
– Нет, нет! – закричала она в трубку, и Андрею показалось, что он оглохнет на одно ухо. – Прошу вас, не отказывайтесь от нас, мне нужна ваша помощь, я… Я.... Я больше не могу ни к кому обратиться за помощью.
– Поймите меня. Я не могу вам помочь. У меня своих проблем по горло хватает, понятно вам?
Он бросил сердитый взгляд на картину, висевшую над спальней, которую подарила жена в первый его день рождения после того, как поженились. Где был изображён молодой парень. Его глаза словно глядели прямо на тебя, и в этот момент Андрею показалось, что он смотрит прямо в душу, и его еле заметная улыбка добавляла все краски в атмосферу. Он смеялся над ним, пусть и скрывал это.
– Я не могу вам ничем помочь.
– Мне негде жить с…
Андрей отключился и добавил номер в чёрный список контактов и тяжело вздохнул, продолжая смотреть на картину, которая стала его пугать. Он раньше этого не замечал, а может, просто раньше она была совсем другой картиной?
– Здесь кто-нибудь есть? – по его телу пробежал холодок. Казалось, что в спальне кто-то есть кроме него. И он наблюдал за ним, очень внимательно смотрит на него, пристально, и скромно улыбается. Картина смотрела на Андрея. – Да уж, – улыбнулся Андрей, положив телефон в карман своих джинсов, продолжая смотреть на картину. – Смешно. Какая же это ирония в нашей жизни.
Андрей резко оборачивается назад в ожидании увидеть таинственного незнакомца, который держит нож в руке и ехидно улыбается, вонзая его прямо в левый глаз Андрея. Там никого не было. Как и ожидалось, но это чувство всё равно никуда не пропало, оно не хотело исчезать. Сняв картину и закинув под кровать, Андрей почувствовал подобие некого облегчения, словно всё это время было трудно выдержать взгляд этого парня.
Сев на край кровати, чувствуя, как силы его покидают и возникает слабость, он почувствовал, что было бы весьма неплохой идеей поспать, прямо сейчас, несмотря на то что только ещё день.
Тревожность всё равно не пропала. Она только притупилась.
Укутавшись в
