Голова у Бренды Рурк оказалась пробитой в трех местах, требовалась операция на одной из щек. Из раны ниже правой височной кости струилась кровь, но врачам удалось остановить кровотечение. Специалист по пластическим операциям зашил глубокую U-образную рану на лбу.
Бонни Лам никогда не видела таких ужасных ран. Даже губернатора бросило в дрожь. Августин опустил взгляд, уставившись на кончики ботинок, звуки и запахи больницы были слишком знакомы ему. Он почувствовал, что у него пересохло в горле.
Джим Тайл держал в своих руках руки Бренды. Глаза ее были открыты, но взгляд казался отсутствующим. Бренда никого не видела, кроме Джима, сидевшего возле кровати. Сквозь боль и дурман от наркоза она пыталась говорить, и Джим нагнулся пониже, чтобы разобрать ее слова.
Через несколько минут он выпрямился и произнес тихим, полным ярости голосом:
— Этот подонок украл ее кольцо. Обручальное кольцо ее матери.
Сцинк выскользнул из палаты настолько тихо, что Бонни и Августин даже поначалу не заметили его отсутствия. Не оказалось его и за дверями палаты, но легкая паника среди медперсонала, одетого в сине-белую форму, подсказала Бонни и Августину, что искать его надо в конце коридора. Губернатор бродил по палате для новорожденных, держа в каждой руке по младенцу. Дети тихонько посапывали, а Сцинк смотрел на них с глубокой печалью. Бонни губернатор не казался опасным, несмотря на спутанную бороду, грязные камуфлированные брюки и высокие армейские ботинки. Три здоровенных санитара совещались в коридоре, наверняка кто-то из персонала уже пытался вступить в переговоры с губернатором, но безрезультатно. В этот момент Джим Тайл спокойно зашел в палату и вернул младенцев под стеклянные колпаки.
Никто не попытался вмешаться, когда патрульный выводил Сцинка из больницы, потому что это было похоже на обычный арест. Джим Тайл держал его за локоть, они оживленно переговаривались, следуя по светло-зеленым коридорам. Бонни и Августин старались не отставать от них, увертываясь от инвалидных колясок и носилок.
Когда они пришли на стоянку, Джим сказал, что ему надо быть на службе.
— Приезжает президент, я буду работать в группе регулировки движения.
Джим сунул листок бумаги в ладонь Сцинка и сел в патрульную машину. Губернатор молча улегся в кузове пикапа Августина. Сложив руки на груди, он здоровым глазом разглядывал облака.
— Что нам делать с ним? — спросил Августин у Джима Тайла.
— Сами решайте. — В голосе патрульного слышалась огромная усталость.
Бонни поинтересовалась, как дела у Бренды, и Джим сказал, что, по мнению докторов, с ней все будет в порядке.
— А как насчет негодяя, который сделал это?
— Они его не поймали. И не поймают. — Он пристегнул ремень безопасности, захлопнул дверцу и поправил солнцезащитные очки. — Это какое-то заколдованное место, — добавил Джим отсутствующим тоном.
Из кузова пикапа донесся зловещий крик. Джим бросил взгляд в ту сторону поверх солнцезащитных очков.
— Рад был познакомиться с вами, миссис Лам. Вы с мужем поступили правильно. А капитан, он все поймет.
И патрульный уехал.
Пока они ехали в аэропорт, где в отеле Макс заказал для Бонни номер, она сидела рядом с Августином, положив голову ему на плечо. Августина пугала предстоящая разлука. Всегда гораздо проще расставаться после ссоры — щелкнул замками чемодана, хлопнул дверью, сел в заказанное такси, и все кончено. Августин бросил взгляд на часы: до рейса, которым улетит Бонни, оставалось менее трех часов.
Через заднее окно Бонни увидела, что Сцинк, лежавший в кузове, натянул цветастую шапочку на лицо и свернулся клубочком, словно плод в утробе.
— Интересно, что за листок передал ему Джим.
— Наверное, с именем или адресом, — предположил Августин.
— Что за имя или адрес?
— Да это просто моя догадка, — ответил Августин, но все же рассказал о ней Бонни.
Этим вечером ему не пришлось прощаться с ней, потому что Бонни Лам не улетела в Нью-Йорк. Аннулировав заказ на билет и номер в отеле, Бонни вернулась в дом Августина. Она позвонила Максу и оставила сообщение, а перезвонил Макс только после полуночи, когда Бонни уже спала в комнате с черепами.
* * *
28 августа, вскоре после полудня, на кухне в доме Тони Торреса зазвонил телефон.
Кусака велел Иди подойти к телефону.
— Сам подойди, — огрызнулась она.
— Очень смешно.
Кусака не мог ходить. Удар ломиком здорово повредил ему правую ногу. Он лежал на шезлонге, обложив колено тремя пакетами льда, которые Иди купила за пятьдесят долларов на Квейл Руст-драйв у шофера-проходимца, перевозившего мороженую рыбу. Пятьдесят долларов были уплачены из той суммы, которую Кусака выудил у миссис Уитмарк, но он не сказал Иди Марш, сколько денег осталось у него в кармане. На тот случай, если Иди захочет снова выкинуть какой-нибудь фортель, Кусака не упомянул и о пистолете избитой им патрульной, который лежал в джипе.
Телефон продолжал звонить, не умолкая.
— Возьми трубку, — предложил Кусака. — Может быть, это твой дружок Санта Клаус.
Иди сняла трубку.
— Алло? — услышала она женский голос.
Иди положила трубку на рычаг.
— Это не Фред.
— А кто же, черт побери?
— Я не спросила. Нас здесь не должно быть, понимаешь? — Иди добавила, что звонок, похоже, был междугородний.
— А может, это звонят из страховой компании?
Вдруг чек уже готов.
— Нет. Фред сказал бы мне.
Кусака рассмеялся.
— Фред смылся, дура. Ты его напугала до смерти!
— Может, поспорим?
— Ладно, никуда он не денется, ты ведь такой лакомый кусочек.
— Ты даже не представляешь себе, насколько лакомый. — Иди показала Кусаке язык. Возможно, она была не слишком хороша для молодого Кеннеди, но уж мистер Дов явно не встречал в своей жизни женщин лучше ее. И кроме того, он уже не мог пойти на попятную, поскольку составил фальшивое заявление.
Снова зазвонил телефон.
— Проклятье, — выругалась Иди.
— Ради Бога, помоги мне. — Кусака заворочался на шезлонге. — Ну, давай!
Держась за плечо Иди, он допрыгал до кухни. Иди сняла трубку телефона и протянула Кусаке.
— Да.
— Алло? Это ты, Тони?
— Хмммрр, — на всякий случай невнятно пробормотал Кусака.
— Это я, Нерия.
— Кто? — Холодные капли воды падали на пол с покалеченной ноги Кусаки. Казалось, что распухшая ярко-красная коленная чашечка сейчас лопнет, как переспелый плод манго.
Иди прижалась к нему поближе, пытаясь услышать, что говорит звонивший.
— Тони, уже несколько дней пытаюсь тебе дозвониться. Что с домом?
И тут Кусака вспомнил. Жена! Тони Торрес говорил, что ее зовут Мириам, или Нерия, какое-то кубинское имя. А еще он говорил, что она обязательно приедет за своей долей страховки.
— Плохо слышно, — пробормотал он в трубку.
— Что происходит? Я дозвонилась соседу, мистеру Варга, он сказал, что ураган полностью разрушил наш дом и теперь в нем живут какие-то незнакомые люди. Какая-то женщина. Тони, ты меня слышишь? И еще мистер Варга сказал, что ты выстрелом пробил дверь в гараже. Черт возьми, что там у вас творится?
Кусака убрал трубку от уха на расстояние вытянутой руки, словно это был кусок динамита. Его нижняя челюсть дергалась вверх и вниз, на лице появилась такая гримаса, что у Иди мурашки побежали по телу.
— Тони? — продолжала кричать в трубке женщина.
Иди взяла у Кусаки трубку.
— Сожалею, но вы ошиблись номером, — сказала она и нажала на рычаг.
— Черт побери, — только и смог вымолвить Кусака.
— Жена?
— Да, чтоб ей пусто было.
Иди помогла ему сесть на стул.
— Где живет твой Санта Клаус?
— В отеле «Рамада».
— Проклятье. У нас мало времени.
— А откуда звонила миссис Торрес? Она здесь, в Майами?
— Понятия не имею. Помоги мне добраться до машины.
— У меня есть еще кое-какие плохие новости. Сегодня утром вернулись собаки.
— Эти таксы, похожие на сосиски?
— Мы не можем просто бросить их здесь. Собак надо кормить.
Кусака обеими руками обхватил покалеченную ногу.
— Только не я, клянусь Господом.
— Да, можно подумать, что мне это доставляет удовольствие. Ладно, держись за меня.
* * *
После Тернпайка новый клиент Авилы свернул на юг. «Кадиллак» влился в поток транспорта: строительные грузовики с прицепами, военные колонны, машины «скорой помощи», автомобили с туристами, машины Национальной гвардии, сотни привередливых оценщиков из страховых компаний — все направлялось в зону урагана.
— Как после бомбежки, — заметил клиент, назвавшийся Риком Рейнольдсом.
— Точно. Где ваш дом?
— Скоро приедем. — «Кадиллак» двигался еле-еле, и клиент включил радио. Раш Лимбоу подпустил несколько шпилек насчет жены какого-то кандидата. Авиле шутки вовсе не понравились, а клиент от души рассмеялся. После окончания программы в сводке новостей сообщили, что президент Соединенных Штатов прилетает в Майами, чтобы своими глазами увидеть последствия урагана.
