– Денечка, снимай куртку. Обувь тоже. Полезай в спальник. – Она говорила мягким, успокаивающим тоном. – Где у тебя таблетки?
Грачев послушно протянул ей пачку.
– Выпьем-ка еще по две штучки. А то пока что-то не берет.
Начатого блистера в упаковке не было: видимо, Элка выронила его где-то возле палатки. Ничего страшного, еще один остался. Хватит за глаза. Кира протянула другу пилюли, похожие на маленькие глянцевые пуговицы.
– Держи.
Денис покорно взял лекарство.
– Сможешь проглотить? Без воды?
Он ничего не ответил. Засунул белые кругляши в рот и разгрыз, морщась от залившей рот горечи.
Кира не стала жевать таблетки, просто проглотила. Ничего, проскочили, не застряли. Быстрее бы подействовали, что ли.
– Теперь давай ложиться. Пора баиньки.
Денис улегся с краю, оставив место посередине Кире.
Она выключила свет, тараща глаза во внезапно обрушившуюся на них темень. Как ни старалась Кира, она никак не могла разглядеть очертаний знакомых предметов. Мрак был полным и непроницаемым. В самом деле, хоть глаз выколи. Кругом так черно, что и зрячий и слепой находились бы в равном положении.
Кира завозилась, устраиваясь поудобнее. Она заставляла себя не думать о том, что творится за тонкими стенами палатки. Вообще ни о чем не думать. Доза лекарства все же была убойной, и вскоре Кира почувствовала, как тяжелеют веки, по всему телу разливается теплая волна, приходит спокойствие. Она задышала ровнее.
– Тебе страшно? – раздался слева от нее голос Дениса.
Ну, вот, опять двадцать пять. Кира почувствовала, насколько сильно устала. Неужели он не понимает, как важно сейчас уснуть? «Не буду отвечать, он подумает, что я сплю, и замолчит».
– Ты боишься больше никогда не проснуться? – упорствовал Денис. Он говорил тихо, заторможено, постепенно уплывая в сон.
– Да, Денис. Очень. Но верю, что Бог нам поможет, – терпеливо, как маленькому ребенку, ответила ему Кира.
– А я просто боюсь, – со вздохом прошелестел он. – Хотел бы верить и молиться, но не могу. Не умею.
– Ты выберешься отсюда и научишься. И я научусь. Может, это наш путь к вере. У каждого он свой.
Денис ничего не ответил, и Кира подумала, что он заснул. Но через мгновение тот снова заговорил:
– Я уверен – ты спасешься. Элка… не знаю, а вот меня Безликий точно не пощадит.
– Неужели ты…
– Погоди, не перебивай. Ты обязательно выживешь, и все у тебя будет хорошо. Ребенка своему Сашке родишь… Твой Бог тебя простит – раз ты так в него веришь. Просто проснешься утром в своей кровати – и как не было этого кошмара. Вот увидишь, так и случится. Ты сильная, Кира. Сильная и добрая – вот и меня сейчас не бросила там, возле палатки. Только таким и выживать. Знаешь, про что на самом деле твой сон? Я теперь понял. Ты не сдаешься, не боишься оглянуться и посмотреть в глаза своему страху. Всегда была такой… Засыпай спокойно, маленькая храбрая Кира. Ты откроешь ту дверь и выскочишь наружу: Безликий не догонит тебя.
– Хватит разговоров, Денечка. Пожалуйста… Перестань… Мы все выживем. Ты, главное, спи. Спокойной ночи, – прошептала Кира, но Денис ее уже не услышал.
Волшебные таблетки сделали свое дело. Кира осталась одна.
Кира согнула ноги в коленях, обхватила себя руками, сжавшись в комочек. Плотнее сомкнула веки и снова попыталась уснуть. Это почти удалось, как вдруг до нее долетел какой-то звук. Против воли она сосредоточилась и прислушалась.
Шум доносился со стороны озера. Тихий, почти неразличимый. Кира поняла – это голоса. Она определенно слышала крики – вроде бы радостные, даже торжествующие возгласы. А еще смех. И, возможно, разговоры, хотя слов было не разобрать. Казалось, вновь наступило лето и где-то далеко в лесу, за озером, люди перекликаются, зовут друг друга, хохочут.
Кира понимала, чьи голоса призрачно витают над темной озерной гладью. Белесые фигуры теперь не только двигались, но и звучали. Гиблое место Кара-Чокыр набирало силу с каждой минутой.
Кира почувствовала, как ее омыло волной белого, слепящего ужаса. Паника грозила вот-вот накрыть с головой. Хотелось выскочить наружу – и бежать, бежать, зажмурившись, подальше отсюда. Но она не могла пошевелиться, даже глаза закрыть не могла, а руки и ноги были словно тяжелые ледяные колоды.
Снова, как после последнего разговора с Гелькой, к горлу подступила тошнота. Нет, нет, только не сейчас! Ей же нужно спать – иначе она просто сойдет с ума. Ее друзья были уже на пути к освобождению, а Кира все еще дрожала в своем спальнике, и сна не было ни в одном глазу, да вдобавок еще эта тошнота…
«Успокойся! Дыши глубже!» – приказала она себе, с тоской понимая, что не получается. Измученный организм не подчинялся, и она не могла заставить себя прекратить паниковать.
Позывы к рвоте становились нестерпимыми, и она затрепыхалась, лихорадочно выбираясь из спальника. Руки были непослушные, словно чужие, и она нечаянно дернула себя за волосы. Боль была настолько сильной, что на мгновение Кира даже забыла про страх и тошноту, и этого хватило, чтобы выпутаться наконец из спального мешка и встать на ноги.
Ориентироваться в кромешной тьме было сложно, и она никак не могла вспомнить, куда бросила свою куртку. Ничего, она скоро вернется обратно, не успеет замерзнуть. Нащупав ботинки, Кира рывком натянула их на ноги и выползла наружу.
Девушке удалось отбежать всего на несколько шагов от входа в палатку, и ее вырвало. Она стояла, почти ничего не соображая, согнувшись пополам, цепляясь одной рукой за скользкую материю, и впервые за весь этот бесконечный вечер ни капельки не думала о том, что с ней может случиться. «Выворачивает наизнанку» – это банальное выражение оказалось не таким уж сильным преувеличением. Непривычная походная еда, алкоголь, таблетки сделали свое дело, и сейчас эта адская смесь выходила из нее, вызывая дикие спазмы.
Через некоторое время ее несчастный желудок успокоился, и Кира почувствовала себя почти сносно – настолько, насколько это вообще было возможно в данной ситуации. Было холодно, и от этого она окончательно пришла в себя.
Кира стояла позади палатки, отсюда ей было хорошо видно разлившееся по берегу мертвенное свечение. Белые фигуры оставались вне поля зрения – слышались лишь их призрачные далекие голоса. Нужно было забраться обратно в палатку, отыскать таблетки – кажется, она сунула упаковку под подушку – и снова попытаться уснуть.
Девушку шатало от слабости. Кира упала на колени, зачерпнула горсть снега и растерла им лицо. Сейчас, сейчас… Она встанет и окажется в спасительной тьме палатки, рядом со спящими Денисом и Элкой. Нужно только успеть добраться туда, спрятаться.
«Ты уверена, что именно это сейчас нужно?» Вопрос прозвучал в ее голове так отчетливо и громко, что она в первый момент вздрогнула от неожиданности, будто кто-то произнес эти слова прямо над ее ухом. Девушка быстро оглянулась по сторонам и убедилась в том, что и без того было ясно: она здесь совершенно одна.
Спрятаться, убежать…
Мысли вдруг завертелись в ее голове, как в бешеном калейдоскопе, наскакивая друг на друга.
Суханов, посылая их в Кара-Чокыр, и сам не знал, что должно с ними здесь случиться. Не знал и не мог знать. Предполагал, что им нужно переночевать на берегу озера, но что, если это должна быть не просто ночевка? Что, если спать как раз не нужно?..
«Ты не боишься посмотреть в глаза своему страху», – сказал Денька про ее кошмар с Безликим. Но в том-то и беда, что на самом деле она боялась! Поворачивалась к нему спиной и старалась убежать – всю жизнь! Она постоянно следовала одному сценарию, выбирала одно и то же – и выбирала неправильно, и кошмары продолжались. Кира бежала, а Безликий продолжал преследовать ее раз за разом, год за годом. Быть может, нужно было остановиться и узнать, что ему нужно? И сейчас тоже…
Выбор… Ведь как раз об этом и говорил Суханов! «Любой человек ежедневно, ежечасно становится перед выбором, принимает решения…» «Принимая то или иное решение, вы создаете новую версию своей жизни и следуете ей…» Вот она – разгадка!
– Боже мой, – прошептала она, – ведь это же так очевидно! Почему мы раньше не додумались?
Кира резко вскочила на ноги, но голова внезапно закружилась, и она вновь повалилась на мерзлую землю. Больно ударилась коленкой о какой-то камень и почувствовала, что на нее накатывает дурнота. Наверное, все-таки лекарство, пусть не все полностью, всосалось в кровь. Девушка чувствовала неприятную слабость, в голове шумело. Только не это! Как глупо будет упасть в обморок – упасть сейчас, когда она обо всем догадалась и должна спасти ребят!
Она не стала тратить время на то, чтобы отдышаться и попытаться вновь подняться на ноги. Ползком, на четвереньках, двинулась вдоль палатки, отыскивая вход. Тяжело, шумно дыша, она по-собачьи ползла по холодной земле. Успеть, успеть бы! Кира специально не поднимала головы, чтобы не видеть призрачных фигур, целиком и полностью сосредоточившись на том, чтобы быстрее добраться. Господи, да ведь здесь всего-то пара шагов! Однако сейчас это крошечное расстояние казалось огромной, непреодолимой дистанцией.
