рот, чтобы ответить, но говорить было нечего. Все еще потирала голову и спину. Кажется, это был еще один страшный симптом. Правда была в том, что она не знала, о чем можно рассказать, а о чем – нет.
– Вы серьезно? – уточнила, сломленная неожиданно навалившейся эмоциональной усталостью. – Нет, со мной не было такого раньше. – Потом обернулась и уставилась на друзей. – Я понятия не имею, о чем вы. Я даже не знаю, что сказать… – А в следующий миг ее одолел страх разоблачения. – Только не рассказывайте об этом никому, ладно? Я же стану местной чокнутой!
– Да ладно? – Макс был поражен. Он всплеснул руками и начал ходить с места на место. – Что если бы ты кого-то покалечила? Ведь тут могли быть не мы, а кто-то другой… слабее тебя! А ты хочешь, чтобы все делали вид, что ничего странного не случилось. Мы ведь не знаем, что это было. Может у тебя какие-то припадки и ты опасна для окружающих. Но кажется, что тебя заботит только репутация.
– Хорошо, я поговорю с профессором. Обещаю! Просто давайте не будем афишировать, пожалуйста. Можно я сама все переварю? Для меня, знаешь ли, это тоже новость не из приятных, – попросила Нина осторожно, но внутри уже подкатывало отчаяние. Она с трудом контролировала себя бодрствуя, но это было чем-то совершенно новым и пугающим. – Никто же не пострадал!
– Тебя вообще не смущает то, что ты делаешь? – не отступал Макс.
– Макс, не дави, – остановил друга Демитрий, остужая его пыл. – Нин, если тебе будет так спокойнее, мы не скажем, но ты должна что-то предпринять, и как можно скорее. Расскажи Артуру. Может, он поймет, почему это с тобой произошло, ведь мы многого о себе и своих силах пока не знаем, но не нужно игнорировать случившееся. Макс прав, могло быть хуже. И может быть хуже, если это повторится вновь. В других обстоятельствах, с другими людьми.
Нина кивнула. Похоже, теперь ее действительно переставало удивлять происходящее. Пугало и вызывало недоумение, но больше не удивляло.
В кабинете профессора Нина чувствовала себя неловко и нетерпеливо ерзала на стуле, пока он оказывал ей помощь. Здесь Борис Чарский выступал не только в роли преподавателя точных наук, но и в качестве доктора медпункта.
– Как чувствуешь себя? – заботливо поинтересовался профессор, осматривая ссадины.
– Очень глупо, – честно ответила девушка.
– Вообще-то, я спрашивал о физическом состоянии, – улыбнулся наставник, посветив в глаза фонариком, проверив рефлексы мышц. – Как это произошло? Ты хоть немного осознавала, что делаешь?
Нина попыталась сосредоточиться и вспомнить минувшую ночь.
– Сначала я не поняла, где я… Только что ложилась спать в свою кровать и вот очнулась в зале, на полу… У меня будто случился провал в памяти. Но чем больше я думаю, чем больше пытаюсь вспомнить, тем больше каких-то смутных отрывков появляется. Но все как в тумане. Я помню, как блуждала по дому… кажется. И помню, как спустилась в зал. Помню, как накинулась на Макса, но не понимаю, почему сделала это. Я будто не осознавала себя, и от него исходила угроза. Я чувствовала, что должна отбиваться, и я хотела действительно хотела напасть на него. Это похоже на сон. Внутри все кажется логичным, но, просыпаясь, теряешь смысл. Я помню это сильное чувство, будто инстинкт выживания, но не знаю, откуда оно взялось. Понимаете?
– Отчасти, – покачал головой профессор. – Но хотел бы разобраться. Не будем пока никому рассказывать, чтобы не поднимать панику. Но ты должна быть осторожнее. Я так понимаю, это случилось впервые, но нужно все равно тебя понаблюдать, понять, чем вызвано помутнение.
– Само собой, – вздохнула Нина. И как она теперь должна была контролировать себя во сне? Сейчас больше всего на свете хотелось забыть обо всем как о недоразумении. Было неловко и даже стыдно, а потому девушка попыталась сменить тему, чтобы перестать ощущать неуклюжесть ситуации. Она пробежала глазам по комнате. – Я вижу, здесь появилось много всего нового. Всяких штук…
– Это средства для самозащиты, от древности и до последних технологий. Скоро они понадобятся вам для тренировок, – пояснил профессор и вышел в соседнюю лабораторию.
Ночь была действительно длинной, и никто так и не сумел разобраться в случившемся инциденте. Несмотря на то, что студенты стали ко всему привыкать, они все же растерялись. Макс с недовольным видом проводил девушку до лаборатории и удалился молча. Нина то и дело сжимала губы, когда вспышками на нее накатывали воспоминания и она снова ощущала стыд.
Профессор вернулся, в руках он нес склянку с фиолетовой этикеткой. Девушка вновь вынырнула из своих мыслей.
– Принимай эту микстуру два раза в день, – сказал он. – Все твои ушибы пройдут немного быстрее. А еще она обладает эффектом сродни ромашковому чаю, успокаивает нервы. Тебе нужно больше отдыхать. Как правило, приступы у подобных могут быть вызваны переутомлением. И я понимаю, что нагрузка и вся учебная информация сейчас очень давят, но это пройдет. – Наставник обратился к своему столу, по обыкновению заваленному бумагами и чертежами. – Если не позволишь организму и разуму отдых, то рухнешь без сил, а нельзя выпадать из строя на раннем этапе тренировок и обучения. К сожалению, чему Артур и Виктория не учат вас, так это правильно распределять собственные силы. Они и сами-то не особенно это умеют, – улыбнулся он.
Нина все не могла перестать рассматривать огромный стенд при входе в маленькую лабораторию.
– Все это нам действительно пригодится?
– Вы здесь не на отдыхе, а для того, чтобы научиться защищаться. И однажды ты начнешь относиться к этому серьезнее, – пообещал профессор и вновь покинул комнату.
Девушка огляделась. Теперь ей стало еще интереснее. Прямо перед ней на столе лежали два похожих на большие вилки кинжала с резьбой на рукоятках. Нина рассмотрела тела, похожие на переплетающихся змей, и незнакомый символ. Синеватая сталь трех зубцов отражала свет лабораторных ламп. Боковые были намного короче центрального, сантиметров в тридцать пять длиной. У основания лезвия были шире, к концу сужались. Кинжалы заворожили девушку. Она дождалась возвращения профессора, потому как тот вновь выскользнул из комнаты, и спросила:
– Что это?
– Кинжалы «рунка» в форме боевых вил, такими пользовались в первой половине шестнадцатого века. Кинжал – оружие для тесной схватки и по своему действию рассчитан на короткие, быстрые движения, но владелец сам может решить, как будет их использовать, – принялся рассказывать наставник. – Рукоять из черного нерушимого металла. Клинок имеет «канавки для яда». Но тебе это еще рано использовать. Раньше не видела ничего подобного?
– Кажется, только в кино, – призналась Нина, все еще не в силах оторвать взгляд от оружия. Они реально завораживали. – Но там вроде бы был сай. – Ее брат был поклонником японской культуры, и сама того от себя не ожидая, девушка насобирала много неожиданных знаний.
– Да, это их окинавский5 родственник, – улыбнулся профессор. – Они тебе нравятся?
– Вы сами их сделали? – догадалась девушка.
– Конечно! – кивнул мужчина. – Они для тебя.
Нина остолбенела.
– Для меня? Правда? Почему?
– К оружию должна лежать душа, – пояснил наставник и с удовольствием оглядел свое творение. – Я решил, что они подойдут тебе. Но потребуется много тренировок, пока они на самом деле станут твоими. Пообещай, что будешь усердно учиться!
– Конечно! – ответила девушка неуверенно. – Так это серьезно? Они мои? Вы сделали их для меня?
– Я решил тебе первой сделать этот подарок. У тебя ведь сегодня день рождения.
Нина смущенно покосилась на учителя. Ее удивило, что он помнит про ее день рождения. Профессор убрал рунки в чехлы и протянул ей. Слегка поколебавшись, Нина взяла их в руки.
– Научись с ними обращаться, – вслед еще раз повторил наставление профессор, подтолкнув студентку к выходу.
В доме начали просыпаться обитатели, не подозревающие, как много событий они пропустили под покровом ночи. Причем уже не в первый раз.
Нина сидела на кровати в спальне, разглядывая свой подарок, когда в дверь постучали. По обыкновению, не дожидаясь ответа, вошел
