Я пожала плечами.
— Откуда я знаю?
— Надо выяснить.
— Вокруг тебя полно воздушных шариков, Куп, и некоторые из них начинены взрывчаткой.
— У меня идея, — сказала я. — Если в эту среду Триппинг действительно заявит о признании вины, я отправлюсь на Виньярд и пересижу там шторм. Пылающий камин, ужин с лобстером…
— И с Джейком? — поинтересовался Майк.
— Или без Джейка. Вы все приглашены.
— Неужели ты полетишь в такую погоду?
Майк ненавидел самолеты.
— Если пилоты согласятся, полечу. А если не согласятся, останусь. Мне надо посмотреть, как там дела. Сторож уехал на свадьбу к брату, и я хочу убедиться, что с домом все в порядке. Подумайте, ребята. Почему не начать новый сезон с загородной вечеринки?
Шторм меня не беспокоил: я знала, что смогу отдохнуть там в любую погоду.
— Обсудите это между собой, — предложил Майк и принялся за телятину.
— Во-первых, — начал Мерсер, — мы должны выяснить, не связано ли твое приключение с Пэйдж Воллис…
— Или с Куини, — вставил Майк.
— Или еще с кем-нибудь из длинной череды моих обаятельных мерзавцев. У меня масса поклонников.
— Ты не заметила того парня в церкви, на панихиде?
— Нет. Я увидела его только на улице. Вернее, могу только сказать, что не видела никого в такой одежде.
Майк взял маленькую вилку и принялся орудовать в мозговой косточке.
— Может, он проследил за тобой от здания суда.
— Она бы его заметила.
— Кто, Куп? Она шла дождливым вечером под огромным зонтом для гольфа и ничего не видела дальше метра от себя. Если он следил за ней с Центр-стрит, это объясняет его форменные брюки и то, что он знал, где ее ждать, — сказал Майк.
Я откусила хрустящий хлебец и запила его виски. Луми принесла небольшую порцию ризотто, и я с жадностью набросилась на него.
— Знаете, что я собираюсь сделать завтра? Попрошу Батталью отправить в ЦРУ запрос по ЗСИ.
— Терпеть не могу, когда она начинает шевелить мозгами, Мерсер. — Майк перестал есть и понюхал воздух. — Чувствуешь этот запах перегоревших проводов, когда от ее головы во все стороны летят искры? Это портит удовольствие от еды. О чем, черт возьми, ты говоришь?
— ЗСИ — закон о свободе информации. Должна быть какая-то связь между всеми этими людьми, работавшими в ЦРУ и на Ближнем Востоке. Мы попросим материалы на Виктора Воллиса и Гарри Стрэйта. Кто знает? Вдруг у них есть что-нибудь и на Маккуин Рэнсом.
— Я почему-то думаю, что Дж. Эдгар держал ее досье дома. Наверно, он был без ума от ее шикарных костюмов, атласных платьев, гаремных трусиков и перчаток до локтя, — ввернул Майк.
— Не забывай про короля Фарука, — напомнила я Мерсеру. — Правительство наверняка собирало о нем какие-то сведения. Это поможет нам найти связь между двумя убийствами.
— Что еще общего в этих случаях? — спросил Мерсер.
— Порнография. Фарук ее коллекционировал, а Куини хранила у себя. Старинное оружие, — продолжала я. — Его собирал Фарук. И Эндрю Триппинг. Редкие монеты. О них говорили Спайк Логан и Грэм Хойт.
— А что за монеты вы видели в квартире Куини? — спросил Мерсер.
— Обычную мелочь. Правда, я не рассмотрела как следует.
— Они все еще там? — осведомился он.
— После того как мы с Майком обнаружили первое издание Хемингуэя с его автографом, квартиру опечатали до полной инвентаризации.
— Что не помешало Спайку Логану проникнуть в нее.
— Предлагаю вот что, — подытожил Мерсер. — Майк отвезет тебя домой и проследит, чтобы по дороге тебя не арестовали за еще какие-нибудь преступления. Завтра в семь я за тобой заеду, и мы снова отправимся к Куини на поиски монет и других интересующих нас вещей.
Мы попрощались с Мерсером и допили виски. Машина Майка стояла в конце квартала, рядом с моим домом, поэтому мы прошлись пешком и вместе поднялись ко мне. Майк предложил не только проводить меня до двери, но и убедиться, что никто не оставил на моем автоответчике угрожающих или необычных сообщений.
Я включила свет, и мы вошли в прихожую. Уже при входе чувствовалось, что дома никого нет.
— Как насчет стаканчика перед сном? — спросила я.
— Не стоит. Тебе завтра рано вставать, а меня ждет нагретая постель. Ну что, есть какие-нибудь новости от таинственных незнакомцев?
Я проверила телефон в спальне и вернулась в гостиную. За день не было ни одного звонка. Я плюхнулась на диван и вытянула ноги, надеясь, что Майк останется и поговорит со мной. В последнее время в наших отношениях наметился какой-то разлад, и мне хотелось вернуть прежнее ощущение дружбы, которое раньше появлялось само собой.
— Когда я уйду, закройся на все замки, Куп. — Майк поцеловал меня в макушку и направился к двери.
Я проводила его, заперла дверь и закрыла ее на цепочку. Потом приняла ванну, растерла плечо тигровой мазью и забралась в кровать. У меня не было сил ни читать, ни думать о событиях этого дня.
На следующий день мы с Мерсером отправились домой к Маккуин Рэнсом. С нашего последнего посещения ничего не изменилось. Шкаф по-прежнему открыт настежь, на проволочных вешалках домашние халаты, на полу блестят серебром десятки рассыпанных монет.
Мы натянули резиновые перчатки. Мерсер захватил несколько полиэтиленовых пакетов для хранения улик, мы положили их на пол и, опустившись на колени, принялись собирать монеты.
— Видишь в них что-нибудь необычное? — спросила я.
— По-моему, они все американские, — ответил он, внимательно рассматривая каждую монету перед тем, как убрать в конверт. — Разного достоинства, но, в общем, ничего особенного.
— Не знаю, как у тебя, а у меня все монеты старые, — сказала я. — Не позже 1930 года.
— Ты права. Я нашел штук десять за 1907 год.
— Надо будет показать эксперту, пусть определит их ценность.
Мерсер зачерпнул горсть серебра и наклонился, чтобы поднять белый клочок бумаги, похожий на билет. Он внимательно изучил клочок.
— Я знаю, что у него была назначена встреча с Маккуин Рэнсом, но зачем ему понадобилось шарить по ее шкафам, особенно после того, как он узнал, что ее убили?
— Ты о чем? — спросила я.
Мерсер протянул мне бумажку.
— Спайк Логан говорил, что приехал сюда с Мартас-Виньярд, верно? Так вот, вчера он потерял здесь билет на паром. Похоже, скорбь по усопшей не помешала ему копаться в ее вещах.
— Соедините меня с Моникой Кортеллези, — попросила я Лору, открывая дверь в кабинет.
Я объяснила Мерсеру, что Моника работает в отделе по борьбе с мошенничеством и может порекомендовать нам лучшего специалиста для оценки необычных вещей.
— Кто твой человек в полиции Оук-Блаффс? — спросил он.
— Не вижу смысла показывать Спайку Логану, что мы уличили его во лжи. Пока нам известно, где он находится, давай не будем никуда звонить и для начала определимся, что делать с его информацией.
— Алекс, — позвала Лора. — Кортеллези на линии.
— Моника? Один вопрос. С кем можно поговорить о редких монетах?
— Я могу дать тебе телефон президента Американского общества нумизматики. Это в Колорадо-Спрингс. Они часто…
— Это слишком далеко. Мне нужно сегодня. И поближе к дому.
— Как насчет 57-й улицы?
— Отлично.
— «Старкс». Частная компания, превосходные специалисты.
— Они надежны?
— Как Форт-Нокс. Семейная фирма, открыта двумя братьями в тридцатых годах. Трудно найти лучших экспертов.
— Спасибо, Моника. — Я передала Мерсеру листок с названием фирмы и адресом. — Позвони и договорись о встрече, пока я отправлю запрос в ЦРУ, ладно?
Лора принесла список последних сообщений.
— Звонила Кристина Кирнан. Она всю ночь занималась новым делом. Все остальное не срочно.
— Узнайте, можно ли заказать билет на завтрашний рейс до Виньярд, — попросила я Лору.
— Разве вы не пойдете завтра утром к судье Мофетту?
— Да. Надеюсь, он не станет меня долго мучить. После обеда все должно закончиться. Если мне удастся быстро разделаться с делом Триппинга, у меня будет долгий отдых.
Я села за компьютер и стала составлять запрос на доступ к старым архивам ЦРУ, одновременно зажав плечом трубку и беседуя с Кристиной.
— Что там у тебя?
— Изнасилование и ограбление в Чертовой кухне. Можно мне подъехать?
— Конечно. Жертва у тебя?
— Нет. Она еще в больнице. Пыталась сопротивляться, и ее крепко избили.
К приезду Кристины я уже заполнила форму запроса на нужные мне документы и отправила Лору к Батталье за подписью одной из бумаг, подтверждавшей срочность нашей просьбы.
— Мне позвонили в три часа утра. — Кристина протянула мне копию протокола.
— Это все?
— Да. Копы не успели напечатать отчет.
— Кто потерпевшая? — спросила я.
— Девушка лет двадцати. Студентка, изучает медицину в Нью-Йоркском университете. Недавно переехала в перестроенный особняк на 40-х улицах.
