– Что вы здесь делаете? – спросил Финиан, взявшись неизвестно откуда: он вдруг оказался сидящим рядом со мной на скамейке. – Если я могу спросить, – добавил он.
Я поднял правую руку с колена.
– Вот этим, вы хотите сказать?
– Откровенно говоря, со стороны это выглядит так, будто вы находитесь на грани острого нервного срыва.
– Я всего лишь писа́л.
– Ага. Вы писа́ли.
Я вздохнул. Этому человеку я выдал уже достаточно государственных тайн, чтобы привести нас обоих на электрический стул, так что от этой сравнительно незначительной детали больше ничего не зависело.
– В принципе это лишь кусочек софта, – объяснил я. – Игрушка, если хотите. Один из программистов проекта написал её в своё свободное время и скормил мне в порядке индивидуального эксперимента. Я бы тоже никогда не подумал, что когда-то буду охотнее всего использовать именно эту программу.
Финиан окинул меня скептическим взглядом.
– Вы говорите загадками, мистер Фицджеральд. То, что я видел, со стороны выглядело так, что вы неподвижно сидите и с каменным взором как безумный колотите по своему правому колену. Не хотите же вы мне сказать, что там у вас встроена клавиатура?
Я поднёс к его лицу свою правую руку и пошевелил пальцами.
– Пять пальцев. Если я бью одним большим пальцем, получается пробел. Одним указательным пальцем – буква е. Большой палец с указательным дают и, и так далее. Всего возможна тридцать одна комбинация, этого достаточно для всех букв алфавита, а с кодами переключения – и гораздо больше.
– Тридцать одна? – Он попытался прикинуть это на своих собственных пальцах, но требуется время, чтобы усвоить все это и не просчитаться. – Почему именно тридцать одна?
– Кажется, там задействовано ещё возведение в квадрат. – Я отбил на своём колене самую сложную комбинацию, необходимую для написания буквы х: все пальцы внизу, только безымянный отставлен. – В любом случае, программа соединена с осязательными сенсорами, которые у меня так или иначе имеются на кончиках пальцев, и из этого выясняется, какой знак я имел в виду. И вы наверняка читали в документах, что мой искусственный глаз может выводить в поле зрения виртуальный экран, на котором я вижу, что пишу. Видимо, из-за этого у меня был такой окаменевший взор.
– Да, это ясно, – кивнул он рассеянно, всё ещё занятый возможными комбинациями пальцев. – Наверно, это было очень трудно освоить?
– Что ж, в моём распоряжении были целые годы для тренировки.
Он удивлённо покачал головой.
– А я почему-то ожидал, что вам достаточно подумать фразу, чтобы она сохранялась в компьютерной памяти. Примитивные представления профана, да?
– Ну да. – Похожим образом я и сам когда-то думал, но потом мне пришлось усвоить, что не существует даже теоретической возможности считать с токов мозга, кто что думает. Поэтому и было необходимо учиться владению фиктивными мускулами, которые на самом деле представляли собой электронные переключатели, которые позволяли управлять моими системами.
– И что вы пишете таким образом? Дневник?
– Что-то вроде того, – сказал я уклончиво, поскольку мне вдруг стало жаль разглашать всё больше детали своих аномальностей. Разве это дневник? По моим представлениям, я писал роман моей жизни. Оставаясь вместе с тем его единственным читателем, поскольку текстовая программа хоть и могла бы в принципе распечатать его, но не существовало принтера, который располагал бы необходимым разъёмом. – Но вы здесь, наверное, не для того, чтобы вести со мной беседы о моих жизненных привычках, а?
– Не для этого, точно. – Он откинулся назад, положил локти на спинку скамьи и наблюдал за группой туристов, которые усаживались в лодку для обзорной экскурсии, как будто эта картина вызывала у него жгучий интерес. – Моя сестра беспокоится о вас.
Ну хорошо, мне приятно слышать это. Почему бы нет. Тем не менее, я постарался не выдать себя, отвечая:
– Это мило. Но лучше бы она беспокоилась о себе, если вы хотите знать моё мнение.
– Для этого у неё есть я. – Финиан вытянул ноги. – Кстати, мы уже знаем, как организованы ваши преследователи. Они арендуют большой дом в Вентри и полностью обособлены от внешнего мира, а некоторые устроились в Онасколе. Да так основательно, что, похоже, хотят остаться здесь навсегда.
Я угрюмо кивнул, не находя этому никаких объяснений.
– А вы не знаете, почему полицейские снялись?
– Дело передано спецподразделению, потому что за убийствами в Дингле предполагают террористический след.
– Спецподразделению?
– Special Services. Ирландская внутренняя секретная служба, другими словами. У неё прекрасные контакты с ЦРУ и так далее.
– А, да. И что именно оно делает, это спецподразделение?
– Судя по всему, вообще ничего не делает. Только заботится о том, чтобы никто не мешал вашим наблюдателям делать то, что они делают. – Он снял с рукава своей засаленной рыжей кожаной куртки воображаемую пылинку. – Вам надо скрыться, Дуэйн. Как можно скорее.
– Я не могу скрыться, – сказал я.
– Мы кое-что придумали. То есть, в основном Бриджит.
– Это не сработает.
– Может, вы всё же выслушаете, о чём идёт речь?
Я отрицательно покачал головой.
– Я тронут, что ваша сестра и вы так обо мне печётесь. Но что бы вы ни приготовили, это не сработает по той простой причине, что я завишу от регулярного снабжения специальным пищевым концентратом. Даже если бы мне удалось скрыться от моих охранников, я не могу исчезнуть. Это была бы смерть для меня.
– Правильно, они держат вас на очень коротком поводке, – кивнул Финиан. – Только вас ведь больше не снабжают регулярно. Ведь вы сейчас остались без специальных концентратов, так?
Я молчал. Этот человек, казалось, знал всё.
Финиан окинул неприветливым взглядом подъезжающие и отъезжающие машины, создающие друг другу препятствия при въезде на парковку.
– Ну и подумайте сами, как всё это выглядит. Ваша специальная пища больше не поступает. Вместе с тем в городе появляются десятки людей, которые наблюдают за вами и чего-то выжидают. Чего? Как вы думаете? Я думаю, они просто-напросто ждут момента, когда вы загнётесь от голода. Вероятно, они вмешаются, если вы свихнётесь, но во всём прочем они безучастно смотрят, когда вы станете достаточно слабы, чтобы вас можно было забрать без риска. Разве не так? Прервите меня, если вы считаете, что моя фантазия завела меня не туда.
Я набрал воздуха, и мне почудилось, что я ощутил у себя грудной клетке жгут из нескольких экранированных кабелей.
– Вы правы. Всё выглядит именно так.
– Я рад, что хотя бы в этой части мы сходимся.
– Но это не имеет смысла. Я имею в виду, к чему все эти затраты? Если Дуэйн Фицджеральд стал представлять собой проблему, для её решения достаточно было бы одного движения указательного пальца снайпера.
– Может быть, вы нужны им живым. – Он извлёк из кармана пакет с табаком. – Не говоря уже о том, что мёртвый с дыркой в голове – совсем не то решение проблемы, которое может пройти незамеченным.
– Два мёртвых с дырками в голове уже есть, одним больше, одним меньше – не играет роли.
Он повертел табак в руках, разглядывая его с недоумением, будто спрашивая себя, откуда он взялся, и снова сунул его в карман своей куртки.
– Верно. Это значит, они хотят получить вас живым.
Я отрицательно покачал головой.
– Им нужны документы.
– Почему вам перекрыли поступление питания, если им нужны только документы? – Финиан посмотрел на меня, подождал, не придёт ли мне в голову какой-нибудь умный ответ, но, разумеется, не дождался. – Ну, теперь я могу рассказать вам, что мы придумали?
– Как хотите. А потом я расскажу вам, почему из этого ничего не выйдет.
– Но только потом?
– Договорились.
– Хорошо. – Он нагнулся вперёд и понизил голос. – В среду в Дублине начинается международный конгресс врачей. В этом году центральной темой будет этика медицины – генная техника, клонирование, пренатальная селекция, эвтаназия, права пациентов с ограниченными возможностями и так далее, и так далее. Мировая пресса уже там, известные правозащитные организации уже объявили свои марши протеста. Мы можем организовать вашу поездку в Дублин и выступление перед большой аудиторией. Если мировая общественность узнает, что существуют киборги, вашему правительству снова придётся обеспечивать вас питанием, в котором вы нуждаетесь. И никто больше не будет вам докучать.
Я был ошеломлён. Это звучало не так глупо. Я вспомнил о докторе О'Ши. Он собирался поехать как раз на этот конгресс. Сегодняшний день он хотел провести с детьми своей сестры. Я спросил себя, что стало с мишкой для его племянника и металлическим конструктором для его племянницы.
