— Привет, Дэнни. У меня к тебе пара вопросов, — сказал Джо. — Посмотри файл одного парня. Зовут его Доналд Риггз.
Последовало молчание.
— Не помнишь? Ну, тот, который в парке Бауна… Там еще взрыв был…
— Я все хорошо помню, — ровным голосом ответил Дэнни. — Я просто думаю, на кой черт он тебе понадобился.
— Мне нужно знать, не было ли у него в Техасе закадычных друзей. Не посмотришь?
— Нет проблем. Посмотрю. Только у него вроде до того раза конфликтов с законом не было…
— Дэнни, не смеши меня. Просто выполни мою просьбу — посмотри его досье. Да, и вот еще что: найди, если делать не хрена, тот значок, что был у него в руке в момент гибели. Поройся в мешке среди вещественных доказательств.
— Судя по твоему равнодушному голосу, все это имеет для тебя какое-то особое значение, — сделал вывод Дэнни. — Расскажи, что там у тебя стряслось.
— Расскажу, когда сам узнаю! — отрезал Джо. — И знаешь, придержи язык за зубами, не сболтни, случаем, кому-нибудь о моей просьбе.
Джо положил трубку, выключил компьютер и некоторое время сидел в полной темноте. Затем он встал из-за стола, вышел из кабинета и поднялся по лестнице в спальню для гостей. Открывая дверь, он вдруг увидел Анну, выходившую из зала. Она взглянула на него, и лицо ее внезапно просветлело, на губах появилась легкая улыбка. Анна всегда была сексуальна и привлекательна, оставаясь такой и сейчас. Глядя на Джо, она поправила волосы, грудь ее чуть приподнялась. Джо снова представил, как к ней прикасаются сальные ладони пьяницы, и внутри у него все передернулось. Анна поняла, что он чувствует, глаза ее погасли, она опустила голову. Джо вошел в пустую холодную комнату и, включив свет, закрыл за собой дверь.
Корпус-Кристи, Техас, 1985 год
Большой красный флаг на длинном шесте, установленном у входа в парк Хейзел-Бейзмор, трещал на ветру. Наверху, над воротами, красовался плакат: «Добро пожаловать в мир дикой природы».
— Во дают! Дикая природа. Как будто здесь порновыставка идет, — пробормотал Дюк.
— Это точно, — кивнул Донни.
— О чем это вы там шепчетесь? — усмехнулся дядя Билл.
— Да так, — ответил Дюк. — Красиво тут. — Он огляделся.
— Красотища, — сказал дядя Билл. — Уверен, что вам понравится.
Он подошел к будке у ворот и купил три входных билета.
— Только здесь и можно узнать все о дикой природе Техаса.
Вокруг бегали, смеясь и прыгая, маленькие дети, тянули родителей в разные стороны, стараясь посмотреть как можно больше разных животных и птиц. Два человека, одетых в костюмы бурундука и совы, раздавали детям зеленые воздушные шарики. Многочисленные лотки были забиты книгами, атласами, чучелами и фигурками представителей всего животного мира Техаса. Фотограф в ярком кремовом костюме бродил в толпе, предлагая сфотографироваться на память о посещении парка.
Обращали на себя внимание четверо мужчин в пятнистой армейской униформе, очень похожие на прифронтовых корреспондентов: с фотоаппаратами, биноклями и видеокамерами на шее, с ранцами за плечами и большими сумками на боку.
— Давай-ка, парень, — обратился один из них к фотографу, — сними нас вчетвером. Такой день нужно отметить. Как-никак мы увидели сегодня пятьсот видов птиц.
Фотограф отступил от них на несколько шагов, навел фотоаппарат и щелкнул. Через несколько минут из его «Полароида» выполз яркий цветной снимок.
— Ну а вы как решили? Не будете фотографироваться? — Дядя Билл наклонился к Дюку и Донни.
— Не-а. — Донни мотнул головой, потирая худую прыщавую шею.
— Ладно. Пошли дальше. Отметим наше посещение парка как-нибудь иначе, — согласился дядя Билл.
— Гляди сюда! — воскликнул Донни и показал пальцем в сторону небольшого столика.
— Вот что, ребятки. Я вас тут на пару минут оставлю, а сам пробегусь по рядам. Вот вам пара долларов, можете их потратить. — Дядя сунул Дюку деньги и исчез в толпе.
* * *
За столиком сидела немолодая женщина и, словно карты, тасовала в руках небольшие плоские резиновые кольца. На столе в три ряда, на небольших перевернутых чашках, лежали различные призы, некоторые из них довольно дорогие. Каждый последующий ряд возвышался над предыдущим дюйма на полтора. Заметив Донни и Дюка, женщина подмигнула им:
— Единственное, что вам нужно сделать, — это бросить кольцо так, чтобы оно накрыло приз, и он — ваш.
— Да знаем мы, — буркнул Дюк.
— Ну и что? Играть будете? На доллар даю пять колец.
Дюк передал ей два доллара и взял кольца. Оглядев ряды с призами и заметив в среднем серебряные электронные часы с красным циферблатом, он повернулся к Донни, показал на них и произнес:
— Видишь? Смотри, сейчас мои будут.
Женщина захихикала. Дюк одобрительно посмотрел на нее, поднял правую руку и, прежде чем метнуть кольцо, сказал:
— Легко. А чего тут? Как камешки по воде кидать.
Он прицелился и метнул первое кольцо — оно ударилось в следующий ряд. Дюк обозлился и начал быстро метать остальные. В минуту они у него кончились.
— Ты мошенничаешь! — завопил Дюк, поворачиваясь к хозяйке.
— Следи за своим языком, сопляк! — огрызнулась та.
Дюк поднял ногу, чтобы запрыгнуть на столик, но женщина, вдруг проявив необыкновенную прыть, выскочила из-за него и попыталась схватить Дюка за куртку. Он резким движением оттолкнул ее руку и злобно прошипел:
— Не трогай меня, старая сука!
— Ну что, ребятки. Уже три часа. — Билл положил руки на плечи Дюку и Донни и повернул их в сторону низковатой сцены, где высокий, чуть сутуловатый мужчина в бежевом костюме устанавливал на большом деревянном столе треугольный знак.
— Круто! — в один голос воскликнули Дюк и Донни. Они направились к столу, возле которого уже стояла небольшая толпа. Закончив приготовления, мужчина в бежевом костюме подошел к микрофону, чуть приподнял его и заговорил:
— Добрый день всем. Меня зовут Ленни. Я приехал сюда специально, чтобы рассказать вам об одной из самых известных ловчих птиц во всей Северной Америке. Называется она «пустынный канюк» — по-латыни Parabuteo Unicinctus — и принадлежит к семейству хищных птиц, ястребов, опять же по-латыни Accipitidae. Водится она на громадной территории от Аризоны до Мексики и дальше, вплоть до Чили и Аргентины. В полете крылья ее издают характерный шум, поэтому некоторые называют пустынного канюка ревущим ястребом. Птица эта не очень крупная — весит от шестисот граммов до килограмма. Самка обычно больше, тяжелее и сильнее самца. Ну а теперь самое забавное, если можно так сказать. Пустынный канюк — это небесный волк. Кто-нибудь из вас знает, почему я так сказал? — Он вопрошающе оглядел толпу.
У Дюка загорелись глаза. Он не только знал — он видел, как охотятся и убивают канюки.
— А сказал я так потому, — продолжал мужчина, — что охотятся канюки группами, как волки или как львы. Отмечу, что для хищных птиц такой способ охоты крайне редок. Добычу канюки выслеживают и загоняют по двое, по трое и даже более многочисленными группами. Атакуют они по всем правилам тактики и стратегии, прекрасно понимая, что происходит, и на ходу распределяя роли. Сначала они делают облет территории и внимательно высматривают добычу, и если она есть, то объединенные воздушные силы канюков начинают охоту. Способов для этого у них множество. Например, такой: одна птица выгоняет добычу, к примеру, зайца, мелкого грызуна или ящерицу, на открытое место, затем, по очереди с другими канюками, начинает ее гонять кругами до полного изнеможения, до абсолютной потери способности к сопротивлению. Не забывайте, что канюк — это птица-охотник, по-другому она просто не умеет жить. Шевелящуюся мышь канюк видит с расстояния в милю. У канюков есть третье веко, которое закрывает один глаз, чтобы он не повредился либо в полете на большой скорости, либо во время непродолжительной схватки с дичью. Когти у канюка невероятно мощные. Все вы слышали о так называемых коммандос. Это идеальные солдаты, прекрасно обученные, сильные, выносливые, всегда собранные и готовые убивать. То же самое можно сказать и о канюках. Правда, в отличие от коммандос у канюков есть один серьезный недостаток — охотятся они только днем. Ночью они видят так же неважно, как и мы с вами.
Рассказывая, мужчина постоянно жестикулировал. Дюк глаз не сводил с него, затаив дыхание. Он следил за каждым его движением.
— Вот так, дамы и господа. Нашу пернатую малышку, пустынного канюка, вполне можно назвать машиной для убийства. Но в то же время вы едва ли найдете во всей Северной Америке птицу, которая выглядела бы в своем стремительном полете так изящно и грациозно. — Он улыбнулся. — Однако меня сильно огорчает тот факт, что некоторые охотники, которые разводят ловчих птиц, в частности пустынных канюков, — лицо его постепенно становилось серьезным, — говорят только о том, как, — он сделал ударение на этом слове, усилив свой монолог очередным жестом, ткнув пальцем в аудиторию, — его питомцы убивают. Ловчие птицы предназначены не для убийства. — Он выпрямился и возвысил голос. — Пустынный канюк не убивает, он добывает себе пищу. Это его способ борьбы за выживание. Все мы в той или иной степени убийцы.
