сердито восклицает она.
Я пожимаю плечами.
– Да так, интересно просто.
Колеблется, раздумывая над вариантами возмездия в мой адрес и её, наконец, осеняет. С нескрываемым наслаждением она говорит, что найдет мою машину и проколет колеса. Но вскоре придумывает более изощренный вариант – облить мою тачку валерьянкой, чтобы кошки расцарапали мне весь кузов.
– Это несоизмеримо с тем, что я учинил с вами, понимаете? – не всерьёз возражаю я. – Вы собираетесь испортить моё имущество, а ведь я просто облил вас водой из лужи!
– Просто облил водой из лужи? – негодует она и её голос снова становится на два-три тона выше – Сам-то понимаешь, что несешь? Ты испачкал меня в грязи! Окатил из лужи! Посмотри на меня – я же вся мокрая как курица!
– Почему же сразу как курица?
– И как мне дальше идти в таком виде? Что прикажешь делать?
– Надеюсь, вы не на свидание собирались? – спрашиваю я с улыбкой, по шкале несуразности приближающейся к наивысшей отметке. Сто баллов из десяти возможных.
Конечно, стоило узнать, свободна она или нет. Но не так топорно, конечно.
– Да пошел ты! – выдает она мне напоследок и вскидывает над собой зонт.
Кольца на пальце я не заметил – это меня воодушевило.
Оборачивается и гордо уходит вперед вдоль обочины, нервно шлепая по воде. Стряхивая с волос воду, вытягивает руку над дорогой в надежде словить такси и продолжает что-то обозлённо бубнить себе под нос.
– Не возьмут вас в такую погоду! – кричу я ей вслед. – А если решите вызвать машину через службу такси, никто не приедет. В такую погоду у них не бывает свободных водителей. Или цены космические.
– Езжай куда ехал, эксперт, – бросает она мне через плечо. – Не маленькая – разберусь!
Подхожу к ней сзади, осторожно кладу руку на ее плечо, чтобы обратить на себя внимание.
– Не трогай меня! – шипит она, одергиваясь, и отходит дальше на пару шагов.
– Хорошо, хорошо! – соглашаюсь я. – Но позвольте мне хоть как-то вам помочь? Мне правда очень неловко…
– И что? – спрашивает она не оборачиваясь.
– Могу оплатить химчистку вашей одежды и обуви, отвезти домой. Или… – я выдерживаю паузу, обдумывая, насколько уместно прозвучат мои слова и, набравшись смелости, продолжаю: – …угостить горячим шоколадом, к примеру. Вам бы согреться, а то так ведь и заболеть недолго.
Она смотрит с презрением на пролетающие мимо машины (со стороны мы выглядели как парочка, решившая прямо на дороге выяснить отношения, поэтому никто и не притормозил), глядит на часы, оборачивается.
– А почему бы и нет? – проясняется внезапно она, но брови её остаются хмурыми. – Я про химчистку, а не про этот твой шоколад, так что не обольщайся! Флиртовать еще вздумал… ты посмотри!
Я развожу в ответ руками, давая ей понять, что согласен, и мы идем к машине.
Она складывает зонтик и с одолжением садится на заднее сиденье.
Достаю из бардачка пачку салфеток и протягиваю их ей, чтобы она промочила ими хотя бы лицо и руки. Отказывается. Говорит, что эти салфетки делу не помогут и просит лишь отвезти её домой, не задавая по дороге лишних вопросов.
– Я на пределе, – поясняет она, нервозно размахивая руками. – Просто доставь меня к дому. Разойдемся на этом и… надеюсь, больше никогда не встретимся.
Она нисколько не скрывает своего отвращения и меня это заводит еще больше. Надеется, не встретимся больше? Ну да, ну да… Я так не думаю. Вернее, хочется верить в обратное – в то, что мы обязательно увидимся вновь и как можно скорее. А потом увидимся еще и еще… Эта девочка точно не на одну ночь.
Целей я своих всегда достигаю. И чем сложнее к ним путь, тем интереснее – такова моя философия лидера. Перед трудностями не пасовать, в своих силах не сомневаться, иначе… ну не мужик ты тогда. Поэтому я и выработал коварный план пока мы ехали: собирался проследить за ней до подъезда, вычислить квартиру по зажженному свету, наведаться к ней через пару дней с цветами и еще раз попросить прощения. Остальное дело техники.
Она сообщает адрес и мы едем.
Едем в тишине, хоть меня так и подмывает познакомиться с ней поближе, узнать, чем она живет, какую музыку слушает, какие фильмы смотрит, верит ли в гороскопы, работает, учится, куда шла в такую погоду и почему одна?
Вопросов миллион, но я молчу, чтобы не накалять обстановку. И без того вывел её из себя.
Нарушает тишину только радиоприёмник. Из динамиков то и дело доносится бодрый не по погоде голос радиоведущего, беспрестанно обещающего нам больше хитов и больше музыки; предлагающего всем улыбаться несмотря на всю эту серость за окном.
И я улыбаюсь.
Когда мы въезжаем во двор, у меня звонит мобильный. Вспоминаю о встрече.
Как я мог забыть? Никогда такого со мной еще не случалось.
Переводя телефон на беззвучный режим, но не отклоняя вызов, вытягиваю из бумажника двадцатитысячную купюру и протягиваю её своей пассажирке.
– Это вам, – говорю. – За химчистку.
– Много, – сходу отвечает она.
– Меньше у меня нет, – обманываю я. – Берите.
– Хорошо. Отсутствие купюр меньшего номинала в вашем кошельке не моя проблема, правда?
– Да.
Уже на «вы» со мной. Значит, проснулось ко мне хоть немного уважения. Видит, что я на самом деле не такой уж козел, каким мог показаться изначально.
Пожимает плечами и берет купюру.
– Потрачу остаток на благотворительность. Мне чужого добра не надо.
– Для благотворительности этого будет мало, не кажется?
– На корм бездомным кошкам хватит, – доносится мне в ответ. – Чао!
Я просил её назвать мне хотя бы имя, прежде чем она хлопнула дверью и побежала к подъезду, но так и остался ни с чем.
Знакомиться со мной в её планы не входило, а я по глупости надеялся, что всей этой обходительностью заслужил если не номер телефона, то хотя бы право узнать её имя.
Я или слишком наивен или чересчур в себе уверен.
Дворники с приятным хрустом скользят по лобовому, дождь всё молотит по кузову, стеклам и лужам, волнуется последняя листва на полуголых мокрых деревьях, а я всё сижу и думаю, как же поступить дальше. И вправду ли я хочу с ней просто переспать? Это точно?
Меня порядком напрягает это тепло в груди и волнение, набухающее в животе и поднимающееся к самому горлу.
Я что типа влюбился? – промелькнуло у меня тогда в голове.
Мысль эта прозвучала настолько нелепо, что я рассмеялся.
Чтобы я и влюбился? Это исключено. Такого в природе просто быть не может.
Просидел я в
