— Но он же не купил драндулет Тэда Веббера, — возразил Бак.
— Он и участок Джессапа купил бы, если бы я его не отговорил, — парировал Бад. — Только я никогда в жизни не давал ему плохих советов.
— Ну, в тебе всегда было что-то от пройдохи, — пробормотал Бак.
— Уж кое-кто обязательно надул бы его, — продолжал Бад. — А может, уже так и сделал. Но только не я. Именно я посоветовал ему купить это участок, и они с Ирэн въехали в дом сразу же после свадьбы. И я никогда не подсунул бы ему помойку, да еще с подземными водами под фундаментом.
— Да хватит тебе, — пробормотал доктор, несколько смущенный подобным приступом совестливости. — Наверное, просто дожди сильные прошли.
— Вот так-так! — воскликнул Бак, глядя на перепачканную рукоятку кирки. — Ничего себе, на какую глубину ты копнул! Наверное, до самой глины, дорыл, а?
— А глина в этих местах на глубине метр двадцать, — заметил Бад.
— Сорок пять сантиметров, — поправил доктор.
— А я говорю, метр двадцать, — повторил Бад. — Я тебе карту покажу.
— Ну, хватит. Не будем спорить, — прервал его Бак. — Как насчет того, чтобы посидеть пару часиков у речки, док? Клев отменный.
— Не могу, ребята, — ответил тот. — Надо еще пару клиентов навестить.
— О, живи и давай жить другим, — нараспев проговорил Бад.
— Оставь им хотя бы шанс поправиться. Или ты решил извести все население этого чертова городка?
Доктор опустил глаза и улыбнулся, что-то бормоча — как обычно, когда слышал подобные шутки.
— Извините, парни, не могу.
— Ну что ж, — разочарованно произнес Бад, — придется без тебя. А может; Ирэн пойдет?
— Ирэн? — переспросил доктор. — Ничего не получится. Она в гостях. В Олбэни. Уехала одиннадцатичасовым поездом.
— Одиннадцатичасовым? — удивился Бак. — В Олбэни?
— А я сказал, в Олбэни? Я хотел сказать в Уотертаун, — поправился доктор.
— У вас друзья в Уотертауне? — полюбопытствовал Бак.
— Да, миссис Слэйтер, — подтвердил доктор. — Мистер и миссис Слэйтер. Ирэн рассказывала, что в детстве жила с ними по-соседству на Сикамор-стрит.
— Слэйтеры? — переспросил Бад?. — По-соседству с Ирэн? Не может быть!
— Ну, конечно, — кивнул доктор. — Вчера вечером она мне все про них рассказала. Они прислали ей письмо. Кажется, одно время миссис Слэйтер присматривала за Ирэн, когда ее мать лежала в больнице.
— Нет, — отрезал Бад.
— Она сама мне так сказала, — пробормотал доктор. — Ну конечно, давно это было.
— Послушай, док, — вмешался Бак. — Мы с Бадом выросли в этом городе, всю родню Ирэн знали и часто бывали у них дома. Никогда у них не было соседей по фамилии Слэйтер.
— Ну что ж, — покачал головой доктор, — возможно, эта женщина снова вышла замуж. А может, я просто перепутал, как ее зовут.
Бад угрюмо уставился на него.
— Во сколько Ирэн пошла на станцию? — спросил Бак.
— Минут пятнадцать назад, — ответил доктор.
— Ты ее не подвозил?
— Нет, она отправилась пешком.
— Мы тоже двигались по Мэйн стрит, но не встретили ее.
— Значит, она пошла полем, — предположил доктор.
— Это с чемоданом-то? — удивился Бак.
— Да у нее всего-то в чемоданчике пара платьев, — ответил доктор.
Бад кивнул.
Бак посмотрел на Бада, потом перевел взгляд на кирку и на новый, еще сырой слой цемента на полу и воскликнул:
— Боже праведный!
— О, Иисус Христос, — вторил ему Бад. — Ну надо же, какой человек пропадает!
— Да что это вы такое подумали? — спросил доктор. — Отвечайте, безмозглые придурки! Что вы хотите сказать?
— Течь! — проговорил Бад. — Мне бы сразу догадаться, что никакая это не течь.
Доктор покосился на широкое цементное пятно, на кирку, потом взглянул на встревоженные лица своих друзей. Его собственное лицо приобрело очень сердитое выражение.
— Кто из нас сошел с ума? — требовательным тоном заявил он. — Я или вы? Вы подозреваете, что я… что Ирэн… свою собственную жену? Тогда убирайтесь! Убирайтесь отсюда! Да-да, идите и позовите сюда шерифа. Скажите ему, пусть придет и сам раскопает все это. А сейчас — убирайтесь!
Бад и Бак переглянулись, постояли, переминаясь с ноги на ногу, а потом снова замерли на месте.
— Ну, уходите же! — сказал доктор.
— Даже и не знаю, что теперь делать, — пробормотал Бад.
— Нельзя сказать, чтобы его не провоцировали на это, — заметил Бак.
— Бог его знает, добавил Бад.
— Да, именно, Бог его знает, — согласился Бак. — Ты знаешь, я знаю, весь город знает. Но попробуй доказать что-либо присяжным.
Доктор потер ладонью лоб.
— Что такое? — спросил он. — О чем это вы? Что вы такое несете?
— Да, если бы мы не поймали его с поличным! — сказал Бак. — Док, ты сам-то понимаешь, как все складывается? Все это требуется хорошенько обдумать. Мы же всегда были друзьями, с того самого момента, когда познакомились.
— Надо хорошенько все обмозговать, — сказал Бад. — Дело-то серьезное. Провокация там или нет, а закон на этой территории пока еще никто не отменял. И никто не упразднял такого понятия как пособничество.
— Вы говорили что-то про то, что меня спровоцировали? — напомнил им доктор.
— Ты прав, — кивнул Бак. — Но ты наш друг. И если когда-нибудь тебя оправдают…
— Надо все это как-то устроить, — пробормотал Бад.
— Оправдают? — переспросил доктор.
— Рано или поздно ты бы и сам обо всем узнал, — сказал Бак.
— Да мы бы сами тебе обо всем рассказали, — заметил Бад. — Но только… о, черт, будь оно неладно!
— Наверняка бы раскололись, — согласился Бак. — Да и так почти уже раскололись. Еще лет пять назад. Перед вашей свадьбой. Ты здесь еще и года не прожил, а мы с тобой уже крепко подружились. И все время хотели как-то подсказать тебе, намекнуть, что ли. Помнишь, Бад?
Бад кивнул.
— Смешно как-то получается, — проговорил он. — Я ведь не зря заговорил об участке Джессапа. И ни за что не позволил бы тебе купить его, док. Но женитьба — это другое дело. Хотя и тогда могли бы как-то предупредить.
— Да, это мы во всем виноваты, — горестно произнес Бак.
— Мне уже пятьдесят — сказал доктор, — и для Ирэн это, наверное, слишком много.
— Да будь ты хоть двадцатилетним Джонни Вайсмюллером,[13] все равно никакой разницы не было бы, — покачал головой Бак.
— Я знаю, — кивнул доктор, — многие считают ее далекой от образа идеальной жены. Возможно, так оно и есть. Она молода, полна жизни.
— Да брось ты, — резко прервал его Бак, глядя на сырой цемент. — Ради Бога, док, не надо.
Доктор снова потер ладонью лицо.
— В таких делах каждый ищет что-то свое, — сказал он. — Я вообще по натуре сухарь. Не люблю раскрываться перед людьми. А Ирэн — вы считаете ее ветреной?
— Это ты сам сказал, — заметил Бак.
— Да, она не домохозяйка, — продолжал доктор. — Я это знаю. Но ведь мужчине нужно не только это. Она живет как хочет и радуется жизни.
— Да уж, — вздохнул Бак, — изрядно порадовалась.
— Именно это я и люблю в ней, — кивнул доктор. — Потому что сам совсем другой. И в умственном отношении она не особенно развита, это так. Можно даже сказать, что глупа — возражать не стану. Ленивая, бестолковая. Что ж, хватит с меня и того, что сам слишком уж толковый. А она действительно радуется жизни. Красиво и невинно. Как у детей.
— Если бы только так, — заметил Бак.
— А вы, похоже, знаете еще что-то, — произнес доктор, в упор глядя на него.
— Все это знают, — сказал Бак.
— Приличный, честный парень приезжает в наше захолустье и женится на городской потаскушке, — с горечью проговорил Бад. — И никто его не предупреждает, ничего не скажет. Все только наблюдают.
— И смеются, — добавил Бак. — Ты, Бад, я и все остальные.
— Мы советовали ей одуматься, — сказал Бад. — Предупреждали ее.
— Ее все предупреждали, — напомнил Бак. — А потом всем надоело. Но когда она стала подкладываться под водителей грузовиков…
— Ты только не подумай, док, что мы тоже… — честно проговорил Бад. — Во всяком случае, после того, как ты приехал, мы никогда…
— Город будет на твоей стороне, — сказал Бак.
— Не особенно-то ему это поможет, — когда дело дойдет до окружного суда, — заметил Бад.
— О, Бог ты мой, — неожиданно воскликнул доктор. — Что же делать-то? Что мне делать?
— Давай ты, Бад, — предложил Бак. — Я не могу повлиять на него.
— Не бери в голову, — сказал Бад. — Успокойся. Кстати, Бак, когда мы шли сюда, на улице ведь никого не было?
— Вроде так, — кивнул Бак. — Во всяком случае, никто не видел, как мы спускались в подвал.
— А мы и не были в подвале, — добавил Бад, внимательно глядя на доктора. — Уловил, док? Мы покричали тебе сверху, поболтались здесь пару минут, а потом слиняли. А в подвал даже не совались.
