Сергей дал ей оружие, каким пользовались бойцы подразделения ФБР по освобождению заложников. Это был пятнадцатизарядный «Глок-22» с патронами калибра 40 фирмы «Смит и Вессон». Дарби вытащила его из кобуры, присоединила глушитель, вытянула руки с пистолетом перед собой и, поглядывая на прибор на левом запястье, двинулась вглубь подвала. В настоящий момент лампочка экспонометра была желтой. Если бы ее свет хоть на мгновение стал зеленым, это означало бы, что где-то поблизости установлены подслушивающие устройства и/или видеокамеры. В этом случае ей пришлось бы вернуться в тоннель и встретиться с Сергеем, чтобы обсудить, насколько оправдан риск использования глушителей электронной аппаратуры.
Дарби осторожно пробиралась между грудами коробок и пластмассовых контейнеров. Этой комнатой явно пользовались. Она миновала кушетку и телевизор с подключенной к нему видеоигрой, повернула за угол и переступила через нечто, напоминающее груду деталей конструктора «лего».
На левом запястье продолжал светиться желтый огонек.
Сверху доносился гул какого-то двигателя. Больше всего это походило на включенную сушилку. Дарби начала подниматься по накрытой ковровой дорожкой лестнице и остановилась, увидев открытую дверь. За дверью виднелась кухня с выкрашенными желтой краской стенами и дубовым паркетным полом. Преодолев последние ступени, Дарби огляделась. Нигде никого. Она подошла к двери и сквозь гул сушилки услышала ритмичное «тик-так, тик-так». Дарби проверила мертвую зону за дверью — никого — и повернула налево, чтобы осмотреть прихожую. Паркет сверкал в ярких лучах солнца, а на запястье, ни разу не мигнув, продолжала светиться желтая лампочка.
Пройдя через кухню, Дарби осмотрела столовую и повернула за угол. Сквозь прицел пистолета она обвела взглядом гостиную и наконец-то обнаружила источник тиканья. В простенке между двумя окнами горделиво возвышались высокие напольные часы. В гостиной тоже никого не было. Пять шагов, и она очутилась у подножия лестницы. Быстро осмотрев входную дверь напротив, она не увидела ни единого провода. Все это время она спрашивала себя, не заложена ли под дверь взрывчатка.
В доме было жарко. Просто невероятно жарко. Дарби вернулась в столовую и увидела термостат. Это была цифровая модель. На крошечном экране светились цифры точной температуры: девяносто пять градусов[6].
Сушилка выключилась. Дарби вернулась в кухню и осмотрела раздвижную стеклянную дверь слева от газового камина. Здесь тоже не было никаких проводов, а датчик на запястье оставался желтым. Везде, где она успела побывать, царил порядок. Все вещи лежали на своих местах, и нигде не было ни малейших следов насилия или борьбы. Казалось, живущие здесь люди просто сели в машину и на целый день куда-то уехали.
Тик-так. Этот звук проник ей в мозг и скреб изнутри черепную коробку. Оставалось осмотреть часть прихожей, скрытой за дверью, ведущей в подвал. Войдя в узкий коридор, она увидела, что он ведет в маленькую ванную комнату и гараж.
Тик-так. Как здесь, черт возьми, жарко! Дарби решила оставить гараж на потом и, неслышно ступая, вернулась в столовую к термостату. Она нажала кнопку «плюс». Температура на табло не изменилась. Термостат был выставлен на максимум.
Тик-так. Дарби уже вся взмокла от пота. Что-то здесь было не так.
Какого черта…
Тик.
…этот термостат выставили…
Так.
…на максимальную температуру?
Тик.
ГРЮК.
БВИИИИИИИП.
Эти звуки донеслись сверху.
Пистолет в поднятых руках Дарби смотрел на площадку второго этажа. Ее бежевые стены были освещены солнцем. Это указывало на то, что дверь спальни открыта. За декоративными белыми перилами Дарби разглядела как минимум одну открытую дверь. Это была дверь ванной. Она сделала шаг в сторону и заметила металлический карниз с синей шторкой для душа. Подойдя к лестнице, Дарби увидела на ней толстую бордовую ковровую дорожку, такую же, как в доме Риццо в Дувре. Она замерла, ожидая, что звуки, которые она услышала ранее, повторятся. Это был глухой стук чего-то упавшего на пол или ударившегося о стену. Такой звук мог издать спрятавшийся в укромном месте и пытающийся устроиться поудобнее человек. Но что означал второй звук, похожий на гнусавый писк? Ее мозг попытался опознать его, но безрезультатно.
Она вспомнила расположение комнат на втором этаже. Справа от лестничной площадки находилась спальня, которую Марк Риццо использовал в качестве домашнего офиса. Напротив была спальня родителей. В конце коридора — двери, ведущие в комнаты детей. Близнецы занимали спальню слева. Она была больше, чем та, что справа.
Дарби шагнула на первую ступеньку, остро осознавая, что видит свою отчетливую тень на стене. Наверху ее ожидали углы и открытые двери со множеством мертвых зон. Еще один шаг. Неожиданно вспомнились слова Купа о том, что ей не может везти бесконечно, и теплое чувство в груди, порожденное его приездом, бесследно растворилось в потоке адреналина, ринувшегося по сосудам и подгоняемого бешено бьющимся сердцем. Ее мозг лихорадочно работал, пытаясь идентифицировать этот чертов звук. Откуда он донесся, и что, черт возьми, это было?
Дарби повернула. Ей осталось преодолеть последний лестничный марш. На площадке никого. Все те же бежевые стены и две распахнутые двери. Она осторожно поднялась по ступеням, прислушалась и ворвалась в дверь, ведущую направо, в бывший домашний офис Марка Риццо. Синие обои в полоску исчезли, уступив место ярко-голубой краске. Детская. Полусобранная кроватка в углу, инструкция и темное покрывало на полу с деталями, ожидающими своей очереди.
Монитор на запястье так ни разу и не моргнул.
Дарби перешла в спальню родителей. Застеленная постель. Аккуратная стопка выстиранного белья на углу комода. В ванной пусто и чисто. Большая джакузи Риццо осталась на месте. Здесь так же аккуратно, как и внизу. И так же жарко, если не жарче. На термостате за дверью ванной комнаты все те же девяносто пять градусов. По-прежнему ни малейших следов борьбы.
Бвииииииииииииииииииип.
И тут же то ли топот, то ли шорох. И все это из дальнего конца коридора.
Подняв пистолет, Дарби вышла из спальни родителей и заглянула в следующую спальню. Пусто. Беглый взгляд через перила в прихожую. Никого. Прижавшись к дальней стене, она заглянула в комнату, где раньше жил Чарли Риццо. Вместо простыней с персонажами «Звездных войн» и постеров с физиономией Дарта Вейдера она увидела темно-желтые стены, раззолоченные яркими солнечными лучами. Напротив накрытой фиолетовым одеялом кровати находилась дверь встроенного шкафа, выкрашенная в белый цвет и покрытая полароидными снимками испуганной девушки.
Дарби перевела взгляд на потеки крови, пропитавшие ковер под дверью шкафа, и, отвернувшись от фотографий, переметнулась к двери второй спальни. В ней стояла двухъярусная кровать со смятыми простынями. Здесь тоже был разбросан конструктор, детали которого усеивали бежевый ковер. Шторы на окнах были задернуты. Снаружи доносился шум ветра, сотрясавшего стены дома и оконные стекла. Дарби заглянула в крошечный встроенный шкаф. Двойные дверцы были распахнуты, он был полон детской одежды.
Три быстрых шага, и Дарби пересекла коридор и вернулась в комнату с золотистыми стенами. Подняв пистолет, она принялась изучать приколотые к деревянной дверце снимки.
Их было восемь, и на каждом была изображена одна и та же девушка. У нее была гладкая, слегка загорелая кожа и длинные белокурые волосы, стянутые на затылке красной резинкой.
Всмотревшись в юное лицо, Дарби поняла, что перед ней Сэйра Кейси, дочь Джека Кейси. Сходство не вызывало сомнений. Те же синие глаза, тот же угловатый нос с маленьким бугорком на самом кончике.
Вот крупный план связанных скотчем рук. С ободранного красного лака на ногтях длинных тонких пальцев Дарби перевела взгляд на другой снимок. Теперь перед ней был открытый в безмолвном крике рот. На следующей фотографии этот же рот был заклеен липкой лентой. На одной из фотографий Сэйра была в испачканной кровью белой футболке. Тонкая ткань туго обтянула грудь, как будто кто-то пытался сорвать с девушки одежду.
Из-за двери шкафа снова раздались странные скребущие звуки. Как будто его дверцу изнутри царапали сухие ветки.
Дарби взялась за ручку. Она знала, что еще немного, и ее взгляду предстанет мертвое тело. Кейси сказал, что эти люди оставят для него сообщение. Поворачивая дверную ручку, она отчаянно молилась о том, чтобы он оказался прав и мертвое тело в шкафу принадлежало кому угодно, но только не его дочери.
Распахнув дверцу, Дарби сделала шаг назад и подняла пистолет.
На полу шкафа под плечиками с яркой разноцветной одеждой сидело обнаженное мертвое тело, покрытое красными кровавыми рубцами. Местами на этом теле отсутствовали целые лоскуты кожи. Но оно не могло принадлежать дочери Кейси. Тело было мужским. Взлохмаченные кудрявые черные волосы слиплись от засохшей крови и пота. Дарби перевела взгляд на лицо, ожидая увидеть Марка Риццо, но его полностью накрыл собой жуткого вида паук размером с большую тарелку. У этой твари было длинное бледное цилиндрической формы тело, и все его восемь колючих лап обхватывали распухшие и окровавленные щеки мужчины, а пара крупных красных челюстей, или жвал, или как там они называются, жадно поедала остатки плоти в глазницах мужчины. Свою задницу существо погрузило в кровавую рану рта и с умопомрачительной скоростью откладывало туда яйца.
