— Любитель снимать пробы? Сначала подпишем контракт.
Лиля достала из сумки папку и бросила на стол.
— Прочти и подпиши.
Рахим рассмеялся. Что стоили эти бумажки. Он даже читать не стал, а подписал каждый лист договора, не отрывая взгляда от соблазнительной девчонки. Ребенок еще, свежатинка.
— Свою подпись поставил? Покажи паспорт. Хочу сравнить.
Он достал паспорт из куртки и показал.
— Похоже. Контракт следует отметить.
Она вновь достала бутылку из сумки, взяла стакан со стола и наполнила его до краев.
— Бери. Хочу видеть, как ты пьешь. Докажи, что не мусульманин.
— Чем они тебе не нравятся?
— Аллергия. Не выношу.
Ради такого случая можно и выпить. Тем более, что она сама пьет из той же бутылки.
Рахим взял стакан в руки. Глянув в глаза девушке, он сказал:
— Может тебя себе оставить?
— А денег хватит меня содержать?
— Денег у меня много.
— Много денег не бывает. И все же ты мусульманин.
— Глупости. Я грузин.
Он выпил стакан залпом.
— Покажи мне хотя бы одного грузина по имени Рахим.
— Кличка.
— Паспорт тоже фальшивый?
— Какая разница. Я десять лет живу в Питере. Здесь все русские и все пьют. Без бутылки ни один вопрос не решается. Кто не пьет, тем не доверяют.
— На это я и рассчитывала, Рахим. Русские обычаи тебе хорошо известны.
Девушка начала расплываться в его глазах. Его качнуло, ноги палились свинцом, а язык стал ватным. Он все понял, но не мог понять цели. Зачем ей это надо? Пройдет три часа, он встанет и найдет ее. Глупая девчонка. Все испортила.
— Я посажу тебя на иглу…
С трудом выговорил он и упал на пол.
Лиля взяла со стола паспорт и убрала в сумку. В карманах нашлось немало денег. Их она тоже забрала. Под кроватью
нашелся чемодан с негативами и фотографиями. Она его вытащила и поставила у двери. Сняла со штатива фотоаппарат и сделала несколько снимков. Достала нож, сунула его в руку Рахима и опять сфотографировала.
Через десять минут она вышла на улицу. Машина Стаса стояла у входа с погашенными фарами.
Паспорт и чемодан с фотографиями Лиля положила в джип Рахима, фотоаппарат оставила себе.
Стас вышел из машины.
— Компромат? — спросил он.
— Еще какой. Открывай багажник.
В скрюченном состоянии в багажнике лежала Мотька. Они взяли ее за ноги и за руки и затащили в подвал. Все делали быстро и молча. Подругу Рахима уложили на кровать и раздели. Коньяк с клофелином оставили на тумбочке.
Стас вернулся в машину, а Лиля взяла канистру с бензином из багажника и спустилась в подвал. Она лила топливо на старую электророзетку до тех пор, пока та не заискрилась, и бензин не вспыхнул. Ей с трудом удалось отскочить в сторону, но канистру она из рук не выпустила. Пламя охватило ковер и стены. Лиля пулей вылетела на улицу. Длинная пола плаща оплавилась.
Девушка села в машину и поставила канистру на пол.
— Вот зачем тебе понадобилась банка с бензином.
— Сматываемся.
Машина выехала со двора на улицу и помчалась по городу.
— Ты их подожгла?
— Проводка неисправна. Слишком старая.
— Это же убийство.
— Ты сначала его докажи.
— А если нас найдут?
— Кто?
— Менты.
— Если они сумеют доказать поджог, то у них целый чемодан подозреваемых. Чтобы найти убийцу, сначала надо найти мотив. Если докопаются до Алены, то она сейчас сидит в президиуме на глазах у сотни зрителей. Доказательств нет. Мы очень хорошие студенты. Даже не пьющие.
Лиля вынула из сумки бутылку и выбросила ее в окно на ходу.
— Что это?
— Крепкий чай. Он свою роль сыграл.
Лиля сняла перчатки.
— Плащ испорчен. Жаль. Такой классный гарнитур был. Все равно придется сжечь. Прихвостни Рахима видели телку в черном и блестящем. Парик тоже в огонь.
Она сняла с головы пышный рыжий парик.
— Ладно. Собакам собачья смерть, — пробурчал Стас. — В конце концов, мы избавили Алену от опасности. От этих подонков чего угодно ожидать можно.
— Вот таким ты мне больше нравишься. Слова не мальчика, но мужа.
Больше они не проронили ни слова.
11.
Каждый снимок имел комментарий. «Девочки на точке». «Мамочка торгуется с клиентом», «Моя милиция их стережет», «Чулочки на морозе», «Точки на проспекте, как звезды на небе».
— Хорошо сработано, нахально.
Игорь Дмитриевич отбросил фотографии в сторону и глянул на девушку.
— В следующий номер пустим на четвертой полосе.
— В этот, а не следующий, и на второй полосе.
Главный царек издания мило улыбнулся.
— Характер твердый, нордический, нахальный. Все признаки профессионализма. Номер уже сверстан.
— Сверстайте еще раз. Слышали о пожаре на Богатырской?
— У нас вечно что-то горит. Земля под ногами тоже.
— Милиция вам не дает полных сводок. В подвале сгорел Рахим и его помощница Мотька-клофелинщица. Во дворе нашли машину Рахима, а в ней кучу интересного материала. Об этом можно рассказать в следующем номере в виде продолжения. Если только милиция захочет с вами откровенничать. Я дала вам затравку, а ваши ребята могут раскрутить тему.
— Информация достоверна?
— Стопроцентная правда. Пахнет сенсацией. Так что номер придется переверстать.
Скрюченный очкарик подошел к сейфу, открыл его и достал пачку денег.
— Расходник потом выпишем. Пока твое имя вносить в ведомости опасно. А справку об авторстве материалов ты получишь. Твоя работа на дипломную тянет. Не забывай со всех брать справки. Без бумажки ты букашка. Приходи. Теперь ты знаешь, где меня найти.
Он протянул пухлую пачку Лиле.
— Бери, заработала.
В машине Стара ее ждала Лена. Синяки были искусно замазаны гримом.
Ребята волновались. Когда девушка села в машину, на нее нетерпеливо взирали две пары глаз.
— Теперь мы богаты, господа. Вчерашняя конфискация у Рахима составила три тысячи двести пятьдесят долларов и семьдесят две тысячи рублей. Гонорар составил пятьдесят тысяч рублей. Десять месячных окладов хорошего инженера. Треть отдаем Стасу, а на две третьих мы с тобой, Аленушка, снимем шикарную квартиру в центре города, купим компьютер с принтером и сканером, и забудем по каким дням нам платят стипендию.
— Ура! — крикнула Алена. Стас был более сдержан в своих эмоциях. В его глазах читалась настороженность.
1.
В начале лета девяносто девятого года девушки с отличием сдали экзамены и перешли на пятый курс. Разъезжаясь по домам, они целовались и желали друг другу хорошего отдыха. До встречи в сентябре они словно выключались, перестраиваясь на другую жизнь. Им и в голову не приходило переписываться или перезваниваться во время каникул. Они скучали друг о друге, вспоминали о своих похождениях и с огромной радостью возвращались в Питер, ставший их вторым домом.
Нынешнее лето у Лили началось плохо. В тот момент, когда она садилась в поезде подарками для любимых, у нее умерла бабушка. Ей шел девяносто восьмой год.
Когда девушка приехала домой, то сердце ее оборвалось. Возле дома стояла крышка гроба.
Похоронили старушку тихо. Гроб несли шестеро милиционеров. Своих мужчин в доме и среди друзей не имелось. Спасибо дяде Ване, вечно приходящему на помощь в трудные минуты.
Лиля тяжело переживала смерть бабушки, которая отдала своей правнучке все свое сердце и знания. Конечно, старорежимная старушка плохо ориентировалась в современной жизни и многих вещей не понимала, но Лиля заполняла пробелы самостоятельно и о том, как она проводила время вне дома, никто не догадывался.
Печаль печалью, но и радостные события не заставили себя долго ждать. Матери присудили почетное звание Заслуженного учителя Российской Федерации.
Почетную грамоту вручал мэр города лично на торжественном собрании, посвященном дню города.
Лиля гордилась своей матерью. Четверть века она отдала одной школе, одному коллективу и воспитала несколько поколений недорослей, дав им путевку в жизнь.
Маша приехала с торжества чернее тучи. Ее настроение дочери было непонятно. Мать просидела взаперти в своей комнате весь вечер, а ближе к ночи позвала к себе дочь. Глаза ее застилали слезы.
— Сядь, Лиля.
Девушка села возле матери. Перед той стояла икона, горела свечка, и лежал молитвенник. Лиля и не подозревала, что ее мать стала верующей. Они ходили с бабушкой в церковь по праздникам, но это выглядело как дань обычаям и культуре, но не более того. Делать удивленный вид или задавать вопросы дочь не решилась. Она еще ни разу не видела свою веселую, в меру строгую, упрямую и жизнерадостную мать в таком состоянии. Лиля прочла в ее глазах обреченность, страх и ненависть. Чувства, не свойственные человеку, которого она так хорошо знала. Конечно, Лиля не была так близка с матерью, как с бабушкой, которой можно было рассказать обо всем, и та давала ей мудрые советы. С матерью было по-другому. Соблюдалась некая дистанция, незримая граница и никто не пытался ее преодолеть. Всех все устраивало. Но сегодня… Что же сегодня произошло?
