Правоохранительные органы того места, где произойдет преступление, начнут требовать материалы о Лектере, а вся деятельность ФБР сосредоточится в региональном отделении. Затем доктор прикончит еще кого-нибудь в другом штате, и все начнется по новой в другом регионе.
Если доктора схватят, каждый начнет кричать, что именно он это сделал, а власти начнут тянуть доктора к себе, как тянут окровавленное тело нерпы белые медведи.
Старлинг поставила себе задачу проработать все варианты, вне зависимости от того, появится ли доктор Лектер в США или нет. То, какую реакцию может вызвать гипотетический арест преступника, или возня вокруг расследования не должны ее занимать.
Она задала себе один простой вопрос, который вызвал бы насмешливую ухмылку у всех карьеристов, работающих в пределах окружной дороги. Старлинг спросила себя: «Способна ли я сделать то, что обещала, давая присягу? Как смогу я защитить простых граждан и схватить серийного убийцу, если он появится в стране?»
Доктор Лектер, вне сомнения, имеет прекрасные документы и хорошие деньги. Он превосходно умеет скрываться. Стоит лишь вспомнить ту элегантную простоту, с которой он ушел от преследователей после бегства в Мемфисе. Доктор поселился в шикарном отеле города Сент-Луиса рядом со знаменитой клиникой пластической хирургии. Половина постояльцев гостиницы ходили с забинтованными физиономиями. Доктор укрыл бинтами лицо и роскошествовал на деньги покойника.
Среди массы бумажек в ее кабинете имелись и счета за обслуживание в номере гостиницы в Сент-Луисе. Суммы были просто астрономическими. Одна бутылка «Батар-Монтраше» обошлась доктору в сто двадцать пять долларов. Каким прекрасным, наверное, казалось ему это вино после стольких лет тюремной пищи.
Старлинг запросила из Флоренции копии всех документов, и итальянцы послушались. Качество копий было отвратительным, и девушка даже подумала, что для копирования на Апеннинах, видимо, пользуются неизвестным ей типом распылителя обыкновенной сажи.
В полученных материалах не наблюдалось ни малейшего порядка. Здесь были личные бумаги доктора из палаццо Каппони. Написанные знакомым каллиграфическим почерком заметки о Данте, послание уборщице и чек из «Вера даль 1926» — известного во Флоренции магазина деликатесов. В чеке значились две бутылки «Батар-Монтраше» и некоторое количество «тартуфи бьянки». Опять то же самое вино. А что такое эти самые «тартуфи»?
«Новый итальянско-английский словарь для колледжей» издательства Бантам подсказал ей, что «тартуфи бьянки» означает «белые трюфели». Старлинг позвонила шефу хорошего итальянского ресторана в Вашингтоне и спросила о трюфелях. Шеф с таким восторгом распространялся о вкусовых достоинствах продукта, что уже через пять минут Старлинг извинилась и повесила трубку.
Итак, вкус во всем. Вино, трюфеля. Вкус был константой жизни доктора Лектера как в Европе, так и в Америке. Стремление к высокому вкусу было присуще ему тогда, когда он был преуспевающим медиком. Не оставило оно его и теперь, когда, превратившись в чудовище, он скрывается от правосудия. Лицо его, возможно, и изменилось, но пристрастия остались теми же.
К вопросам вкуса Старлинг относилась весьма трепетно. Именно в этой сфере доктор Лектер дал ей свою первую оценку, коротко похвалив записную книжку и вдоволь поиздевавшись над ее дешевыми туфлями. Как он тогда ее называл? Тщательно отмытой, жутко деятельной деревенщиной, сдобренной толикой вкуса.
С тех пор ей не давали покоя вопросы вкуса. О каком вкусе могла идти речь в тех учреждениях, в которых ей приходилось ежедневно вращаться? Что она там могла вообще видеть, кроме функциональной мебели и утилитарной обстановки?
В то же время ее преклонение перед техникой начинало постепенно умирать, освобождая место для иных материй.
Старлинг просто устала от техники во всех ее проявлениях. Вера в технику свойственна, как правило, людям опасных профессий. Для того чтобы вступить в перестрелку с вооруженным преступником или чтобы бороться с ним в грязи, необходимо верить в превосходство твоего вооружения и твоей технической подготовки. Только тогда ты сможешь уверовать в свою непобедимость. Однако это будет ложная вера, особенно в части перестрелки. Ты, конечно, можешь повысить свои шансы на выживание, однако если перестрелки случаются часто, то тебя в конце концов обязательно убьют.
Старлинг неоднократно видела такое.
Куда могла податься девушка, утратившая религиозный трепет перед техническими достижениями?
В своих невзгодах, в разъедающей душу похожести дней она стала внимательнее присматриваться к форме предметов и более чутко прислушиваться к своим интуитивным реакциям на предметы и явления, не пытаясь выразить их цифрами или словами. Примерно в это же время Старлинг заметила, что круг и манера ее чтения претерпели изменения. Раньше она читала подпись и только после этого смотрела на картину. Теперь же она вначале изучала картину и лишь только затем читала, что под ней написано. Иногда название ее вообще не интересовало.
Всю свою жизнь Старлинг просматривала журналы мод тайком, с чувством вины, словно это была порнография. Теперь же она была вынуждена признаться себе, что в этих изображениях есть нечто такое, что пробуждает ее интерес и рождает новые потребности. Девушке, воспитанной в лютеранском презрении к растленной роскоши, иногда казалось, что она предается какому-то сладкому извращению.
Рано или поздно она все равно перешла бы к новой тактике расследования, но теперь этот переход был ускорен происшедшими в ней изменениями. Новое видение жизни подтолкнуло ее к мысли о том, что любовь доктора Лектера к редким вещам, к товарам, имеющим очень узкий рынок, является тем спинным плавником, который, выдаваясь над поверхностью, позволяет увидеть скрывающееся под водой чудовище.
Проведя через компьютер и сравнив данные о дорогих покупках, можно будет установить его постоянно меняющуюся личность. Следует выявить предпочтения доктора. Надо узнать его так, как не знает никто другой в мире.
Что ему нравится? Что я об этом знаю? Он любит музыку, хорошее вино, вкусную еду, книги. Ему нравлюсь я.
Начать следует с того, в чем она может положиться на собственное мнение. Что касается деликатесов, вина и музыки, ей придется строить догадки на основе изучения материалов, на основе прецедента. Но имеется одна область, в которой она ничем не уступала, а, может быть, даже превосходила доктора. Автомобили. Старлинг была помешана на автомобилях. Это замечали все, кто хотя бы краем глаза видел ее машину.
В свое время, еще до первого ареста, доктор Лектер ездил на «бентли» ручной сборки, оборудованном объемным нагнетателем, не создающим эффекта турбинного лага. Старлинг тут же сообразила, что таких машин ручной сборки очень мало и доктор Лектер не рискнет покупать новый автомобиль того же типа.
Какой автомобиль может его прельстить теперь? Старлинг чувствовала, что может понравиться доктору Лектеру. Это должен быть восьмицилиндровый двигатель с обязательным поддувом. Двигатель мощный, но достаточно мягкий, без гоночных качеств. Что бы она могла купить, окажись на его месте?
Никаких вопросов. Это должен быть «Ягуар-XJR» с компрессионным наддувом и кузовом типа седан. Старлинг без промедления направила факсы всем продавцам «ягуаров» на востоке и на западе страны, потребовав от них еженедельную сводку обо всех продажах.
Итак, что же еще нравится доктору Лектеру?
Ему нравлюсь я, подумала она.
Как быстро он откликнулся на ее страдания! Даже с учетом времени, затраченного службой пересылки, к помощи которой обратился доктор. Как скоро «Нэшнл тэтлер» попадает в Италию? Именно из этого листка он узнал об обрушившихся на Старлинг неприятностях. Номер газеты был обнаружен в палаццо Каппони. Интересно, имеет ли скандальное издание свой сайт в Интернете? Кроме того, если у доктора в Италии был компьютер, то он мог узнать о перестрелке в открытом для публики сайте ФБР. Какую информацию можно снять с компьютера доктора Ганнибала Лектера?
В списке вещей, принадлежащих преступнику и обнаруженных в палаццо Каппони, персональный компьютер не значился.
Тем не менее она, кажется, что-то видела. Ей переслали фотографии библиотеки палаццо Каппони. В частности, там имелся снимок прекрасного стола, на котором он ей писал письмо. На столе находился компьютер. Портативный «Филлипс». На последующих фотографиях компьютера уже не было.
Водя пальцем по словарю и страшно мучаясь, Старлинг составила факс в Квестуру Флоренции.
Fra le cose personali del dottor Lecter c'e un computer portatile?[37]
Так, двигаясь мелкими шажками, блуждая по лабиринтам его вкусов и предпочтений, Клэрис Старлинг начала приближаться к доктору Лектеру. С каждым новым шагом она чувствовала себя все более уверенно, хотя уверенность эту вряд ли можно было считать до конца оправданной.
