Тэсс вдруг подумала, что Странник может подать голос. Содрогнуться всей палубой и назвать во всеуслышание имя. Чепмэн… или Чара… или еще какое-то из тех, что обычно он повторяет в бреду морской бури. Но корабль молчал, канаты и паруса его не шевелились. Доктор Довэ с прежней невозмутимостью произнесла:
– Позвать его?
– Непременно. Мы должны видеть всех, кто прибыл из Малого мира. Ваши имена… – наконец снова подал голос второй барсук, все это время писавший в кожаном длинном блокноте, – у меня уже есть. Син-карты детей?
– Пока не выданы. Предоставить мой?
– Для начала позовите капитана.
Мади Довэ кивнула и громко окликнула Джера по имени.
Он появился почти мгновенно: одним ловким, мягким прыжком спикировал на деревянные доски и тут же выпрямился. Машинально провел ладонью по волосам, которые топорщились на макушке, и – повторяя за гостями – оскалился, хотя и вполне миролюбиво.
Барсуки напряглись. Киримо, окинув новое лицо взглядом и будто не совсем поверив глазам, уточнил:
– Ло… капитан?
От такого обращения Джер раздулся от гордости, но тут же коротким, удивительно четким и исполненным достоинства поклоном приветствовал береговых серопогонных:
– К вашим услугам. Я и Странник.
Тэсс невольно сморщила нос и услышала, как Таура хихикнула. Пальцы доктора снова предупреждающе сжались: никаких лишних эмоций, а значит, запахов. Впрочем… почти сразу Тэсс поняла, что опасения были несколько излишними. А скорее – запоздалыми. Она почувствовала спазм в желудке.
– К нашим услугам…
Если младший барсук и киримо, повнимательнее рассмотрев Джера, потеряли к нему интерес, то старший продолжал сверлить полукровку взглядом. Он смотрел на него очень странно: напряженно и даже испуганно. У него все время, не прекращая, дергался нос, точно офицер Шенпри надеялся втянуть в себя весь корабль одним вдохом и уже тогда хорошенько разнюхать. Хвост мотался из стороны в сторону. Джер терпеливо стоял, не двигаясь. Стояла и Мади Довэ, но теперь даже Тэсс учуяла бы идущую от нее душную волну беспокойства. Береговые ничего не говорили. Молчание опять затягивалось.
– Что-нибудь… – робко начала было доктор, но Джер перебил ее.
– Вас интересуют документы на корабль? Или…
Старший барсук словно проснулся. Очень медленно, явно стараясь как можно четче выговаривать слова, так, чтобы меньше слышался такатанский диалект, он спросил:
– Как… вас… зовут?
Он продолжал принюхиваться к Джеру, но отнюдь не враждебно. Тут было что-то другое… Чувство, которое просто…
– Джер. Я путешествую. И сейчас должен доставить эту семью в Галат-Дор.
Он тоже аккуратно употреблял самые правдивые фразы. Но его продолжали допрашивать.
– Давно вы путешествуете?
– Не очень.
– Сколько именно?
– Меньше юнтана.
Двое младших офицеров уже тоже, кажется, не совсем понимали, что происходит с их старшим. Они посматривали то на него, то на замерших на месте доктора и «ее детей». Спохватившись и, возможно, придя наконец к каким-то выводам, Шенпри махнул им лапой и коротко, невнятно приказал:
– Осмотрите корабль. Нет ли посторонних. – Он рассеянно глянул сквозь доктора Довэ и поспешил оправдаться: – Вы же понимаете, ла, меры предосторожности…
Женщина смотрела жадно и цепко. Она старалась предугадать развитие событий и, услышав эти слова, с явным трудом сдержала вздох облегчения:
– Конечно. Милые, кто-нибудь, сопроводите уважаемых ли.
– Мы вас везде проведем! – оживилась Ву и сделала приглашающий жест. Оба офицера, просияв улыбками, последовали за ней. – А то наш корабль очень не любит гостей. Берите фонари.
Тэсс невольно обратила внимание, что, уходя, Ву велела трем из любимых лапитапов сидеть на месте, причем велела необыкновенно строго. Задумавшись, зачем это было нужно, Тэсс не сразу заметила, что допрос возобновился. И что старый барсук уже подошел к Джеру совсем близко. Они оказались практически одного роста.
– До этого… – медленно, явно отвечая на какие-то новые вопросы, сказал Джер, – я жил в приюте. А потом меня нашел старый потерявшийся в море корабль. Нет, я не Зодчий. Да, именно нашел, и моя тэ, видимо, сошлась с его…
– Все верно… верно…
У старшего офицера был странный вид. Нос более не дергался, но глаза теперь лихорадочно сверкали, а шерсть на холке встала дыбом. Он сжимал и разжимал кулаки, что, впрочем, казалось не агрессией, а… беспокойством? Возбуждением? Джер, видимо, чуял именно эти эмоции и на мгновение выдал тревогу: он переглянулся с Ласкезом, мазнул взглядом по пистолету управителя в кобуре и наконец ровно поинтересовался:
– Что-нибудь не так? Надеюсь, у вас не возникает сомнений, что сейчас это мой корабль? При необходимости он скажет вам об этом сам, благо…
– Капитан Джер, офицер вовсе не имеет в виду ничего такого, – спешно встряла Мади Довэ. – Это было бы просто глупо. Украденный живой корабль не стал бы…
– На кого вы собираетесь учиться, милые девочки?
Лавиби-охранный спросил это, будто не услышав ни доктора, ни Джера. Воспользовавшись этим, тот пересек палубу и, подойдя, остановился возле ла Довэ.
Тэсс, наоборот, поспешила немного отойти.
– На инженера-конструктора, – произнесла она и не без удивления услышала, как то же самое сказала Ева. Два голоса прозвучали почти хором.
– На воспитателя, – негромко сказала Таура.
– Как славно… и что же, вы наняли это судно?
– Оно само пришло к нашим берегам, слава ветрам!
Доктор даже сумела улыбнуться. Джер поспешил кивнуть: это вновь было правдой. Ну, а то, что Джера там тогда еще не было…
– А как назывался приют, где…
Джер напрягся, но закончить вопрос серопогонный не успел. С нижних палуб поднялась Ву с большим фонарем, а с ней и двое береговых офицеров, которые коротко доложили: «Все в порядке».
– Так что же… – явно надеясь поскорее закончить неприятный разговор, начала Мади Довэ, – принести мои документы? Позволите нам пришвартоваться? Наша остановка не будет длительной. Какой нужно уплатить взнос, и…
Ответ прозвучал почти без промедления. Два барсука успели обменяться парой фраз, и старший произнес:
– Простите, но мне нужно поговорить с моими товарищами. Это не займет много времени.
– Конечно… – произнесла доктор упавшим голосом. Джер приобнял ее за плечи, а Ева побледнела, как снег. Напряженными выглядели и Ласкез с Таурой. Только Ву, севшая прямо на доски рядом со своими зайцами, хранила абсолютное спокойствие. Джер, наклонившись к ней, отчетливо прошептал:
– Если что-то пойдет не так, зови на помощь нашего деревянного болвана. Как-нибудь удерем.
– Джер, мы не можем нападать на кого-то в каждом месте, где останавливаемся…
Тэсс прошептала это, косясь на отошедшую в сторону троицу. Теперь уже все они выглядели взбудораженными и, судя по жестикуляции, горячо спорили. Не совсем понимал суть происходящего, кажется, только молодой барсук, но именно по нему можно было угадать о чем, вернее, о ком они спорят. Он чаще всех оборачивался. И косился на Джера.
– Если ты не заметила, самка, мы сами еще ни на кого не нападали, – прошипел лавиби. – А эти трое явно собираются нас арестовать. Возможно, они уже все знают про… – он бросил злой взгляд на Еву, – это. И нам уже приготовили виселицы. И…
– Считай они нас преступниками, их не было бы сейчас всего трое, – ответила сама Ева, никак на этот взгляд не отреагировав. – И вообще-то я…
Доктор нахмурилась и пресекла надвигающуюся ссору:
– Ребята, мы молчим, ждем и делаем все, что они потребуют. Нам нужно показать, что мы ничего не скрываем. И да, мы никого не будем больше атаковать. Ни сейчас, ни потом. Управителя не спасти, сидя в карцере.
Мади Довэ сказала это тем самым строгим голосом, который обычно действовал на Джера. Тот досадливо заскрипел зубами.
– Будете возражать? Может, вы, ло капитан?
Он понуро покачал головой. Доктор опять улыбнулась и спрятала руки в карманы дука. Женщина немного помолчала, будто собираясь с силами или мыслями, а потом довольно громко окликнула офицеров. В ее голосе прозвучали нотки капризного недовольства:
– Долго нам ждать, лоу? Нам давно пора спать, мы очень устали с дороги!
Старший барсук вздрогнул, и все трое разом замолчали. Они обернулись и направились к ла Довэ с извиняющимися улыбками.
Подобравшаяся, прямая, но все еще спокойная, доктор ждала. Лапитапы подбежали поближе, сели у ее ног, и Тэсс наконец поняла, почему Ву вообще притащила зверинец на палубу: идущий от зайцев запах наверняка хоть немного, но перебивал все прочие. И, может быть, теперь именно благодаря ему серопогонные еще не поняли, что несколько путешественников не находят себе места от страха.
– Прошу прощения за промедление, – начал младший барсук. – Мы понимаем, что это не слишком удобно. Мы иногда забываем, что большая часть вас привыкла бодрствовать днем, как бы это ни было противоестественно.
