– Мне нужно в туалет, – по-русски сказал ему Холлис.
– В зале ожидания есть туалет.
– Там занято.
– Неужели вы не можете подождать?
– Мне уже невтерпеж.
– Ладно, идите вон туда, – кивнул пограничник.
Холлис вошел в туалет, поднял металлический ящик для мусора и с размаху швырнул его о кафельную стену. Буквально через секунду дверь туалета распахнулась, и внутрь ввалился пограничник. Холлис встретил его ударом в пах. Солдат издал утробный звук и сложился пополам. Холлис схватил его одной рукой за воротник шинели, другой – за ремень и головой вперед швырнул в стену. Тот застонал и упал на колени. Сэм отволок пограничника в кабинку, усадил его на унитаз и закрыл дверь. Потом поставил мусорный ящик на место и бросил в него шапку пограничника. Холлис вышел в коридор и направился к главному залу терминала. На стене в нише он увидел несколько телефонных автоматов. Опустив монетку, набрал номер минской междугородной связи и сказал оператору:
– Соедините меня с Москвой, номер два-пять-два-ноль-ноль-один-семь.
– Приготовьте шестьдесят копеек.
Через несколько секунд еле слышный далекий голос произнес:
– Капитан О'Ши слушает.
Их прервал голос оператора:
– Теперь опустите шестьдесят копеек.
Холлис опустил в щель первую монету, проклиная про себя советскую телефонную систему. В тот же момент на плечо Сэма опустилась чья-то рука и оттащила его от телефона.
– Полковник Холлис, все улажено. И не надо никуда звонить, – произнес представитель «Интуриста». – Отпустите его, – приказал он двум молодым пограничникам, державшим Сэма.
– Какого дьявола вы прервали мой телефонный звонок?! – рявкнул на него Холлис.
– Пройдемте, сэр. Вас ожидает мисс Родз, она очень беспокоится за вас.
– Где она? – спросил Сэм.
– В машине. Пожалуйста, позвольте представиться еще раз. Меня зовут мистер Марченко, я сотрудник «Интуриста». МИД поручило мне оказывать вам и мисс Родз особые знаки внимания. Пойдемте со мной.
– Мы не нуждаемся в особых знаках внимания. И мы останемся здесь, в аэропорту.
Марченко отрицательно покачал головой.
– Нет, полковник. Мне даны строгие указания относительно вас. Мисс Родз уже давно ожидает вас в машине.
Взгляд Холлиса скользнул по лицам пограничников и остановился на трех субъектах в кожаных плащах. Они стояли неподалеку, держа руки в карманах, и внимательно смотрели на него.
– Я хочу, чтобы мисс Родз привели сюда, ко мне. – Сэм повернулся, снова набрал номер междугородней и сказал по-русски оператору: – Соедините меня с Москвой, два-пять-два-ноль-ноль-один-семь.
– Полковник, не надо звонить. Мы опоздаем!
– Куда?
– На вертолет, сэр, – ответил Марченко, – который должен доставить вас назад в Шереметьево. В три тридцать пять рейс «Люфтганза» на Франкфурт. Этот самолет «Пан Ам» сегодня уже не вылетит. Пойдемте.
Холлис просчитал в уме возможные варианты своего поведения, но все они казались бесперспективными.
– Мы не спешим, – ответил он. – И мы останемся здесь. Я, кажется, уже просил, чтобы мисс Родз привели ко мне.
– Но у нас нет выбора. Пришла телеграмма из Москвы.
– Не сомневаюсь, что вы ее получили. Вопрос только, откуда – из МИДа или с площади Дзержинского?
– Я вас не понимаю. Будьте добры, хотя бы подойдите к машине и побеседуйте с мисс Родз, чтобы узнать, что она собирается делать. Пойдемте же, она очень волнуется за вас.
Холлис услышал в трубке голос оператора:
– Московская Центральная.
– Я просил соединить меня по номеру два-пять-два-ноль-ноль-один-семь, – сказал Сэм.
– Я не могу соединить вас по этому номеру. Не проходит звонок.
Холлис знал, если Московская Центральная сообщает, что не может дозвониться по указанному тобой номеру, значит, на линию вторгся КГБ и прерывает звонок.
– "Интурист" по телеграфу уже уведомил посольство США о вашем вылете. Пожалуйста, сэр, мисс Родз... – бубнил Марченко.
В коридоре появился Салерно.
– Ах вот вы где! Что все это значит?
– Эти ответ на ваш вопрос о моем дипломатическом статусе, – ответил Холлис. – С ним по-прежнему все в порядке.
– А вас я попрошу вернуться в зал ожидания, – сказал Марченко журналисту. – Ваш автобус скоро отъезжает в отель.
– Попридержите коней, – проговорил Салерно и обратился к Холлису. – Они сказали Лизе, что вы разыскиваете ее. Что, черт побери, тут происходит?
– Нам предложили на вертолете добраться до Шереметьева, чтобы успеть на рейс «Люфтганза» до Франкфурта.
– Ну... вы счастливчики! Пока я буду поглощать в «Спутнике» свиной жир с грибной подливкой, вы, ребята, приземлитесь во Франкфурте. В своей следующей жизни мне бы хотелось быть дипломатом.
– А кем вы были в своей прошлой жизни, Майк?
– Русским, – рассмеялся Салерно и повернулся к Марченко: – Эй, а нельзя и меня захватить в Шереметьево?
– Это невозможно.
– Нельзя. Только это и услышишь в этой стране. Все нельзя. Кто-то должен научить их слову «можно».
– Будьте добры, полковник! Ваша приятельница ждет вас. – Марченко уже начал раздражаться.
– По-моему, не стоит отказываться от такой чести, Сэм, – заметил Салерно. – Я сейчас позвоню в посольство и сообщу, что работники «Интуриста» расстелили вам красный ковер, извините за каламбур. Если в этой ситуации что-нибудь не чисто, посол примет необходимые меры. Будьте спокойны. Может, я догоню вас во Франкфурте.
Тут Холлис по-русски сказал Салерно:
– Сигарета, Майк. Вы постоянно выпрямляли ее пальцами. – Журналист улыбнулся, подмигнул и ответил тоже по-русски:
– Никому не рассказывайте, и я ваш должник. А вам это может пригодиться. – Он хлопнул Холлиса по плечу, повернулся и ушел.
Сэм в сопровождении пограничников последовал за Марченко. Они вышли через стеклянные двери, и тот распахнул заднюю дверцу ожидающей их «волги».
На заднем сиденье сидела Лиза.
– Лиза, выйди из машины, – приказал ей Холлис.
Не успела она ответить, как водитель рванул на несколько футов вперед, а Марченко с грохотом захлопнул дверцу.
– Полковник, вы сами все усложняете, – жестко сказал он. В нескольких шагах от входа в терминал Сэм опять увидел троих мужчин в кожаных пальто и понял, что, чтобы он сейчас ни предпринял, все закончится в конце концов ударом дубинкой по голове, хлороформом и наручниками. Поэтому он подошел к «волге» и сел рядом с Лизой.
– Сэм! Я так беспокоилась! Что происходит?.. – она бросилась его обнимать.
– Все в порядке.
– Они сказали, что ты ждешь меня, и вот потом...
– Знаю.
Марченко сел впереди, и машина тронулась.
– Мы отправляемся обратно в Шереметьево? – спросила Лиза.
– Хороший вопрос, – произнес Холлис и потянул за ручку двери. Тут же прозвучал сигнал, и на приборной доске автомобиля загорелась лампочка.
– Вы, наверное, облокотились на дверь, – заметил Марченко.
Холлис промолчал. Он оглянулся назад и увидел вторую «волгу», в которой сидели трое парней в кожаных пальто.
– Нас похитили? – прошептала Лиза.
– Трудно что-либо определенно сказать в этой стране. Иногда приходится только спрашивать. – Сэм наклонился к Марченко. – КОМИТЕТ? – спросил он.
– Нет, что вы. «ИНТУРИСТ», – ответил тот и улыбнулся. – Мы направляемся на взлетное поле для вертолетов. У нас нет времени разыскивать ваш багаж среди вещей остальных пассажиров, поэтому он прибудет завтра прямо во франкфуртский аэропорт. Можно устроить так, чтобы его переслали в ваш отель во Франкфурте. Ваша ручная кладь лежит в багажнике. Если надо решить какие-либо вопросы, я к вашим услугам.
– Вы и так достаточно сделали для нас, – заметила Лиза.
Марченко хмыкнул. «Волга» свернула на широкую бетонированную площадку, на которой была нарисована желтая буква X.
– Вот мы и приехали, – сказал Марченко. – А вертолета нет. И что мы так спешили?
– Возможно, его уже угнали, – проговорил Холлис.
– Да, у нас такое случается. Но, думаю, у нас с вами иной случай. Опаздывает.
Вторая машина остановилась неподалеку, из нее вышли трое.
– А вот и вертолет, – сказал Марченко.
Лиза прошептала Холлису в самое ухо:
– Уговори меня не бояться, Сэм. Скажи, что все в порядке.
– У меня дурные предчувствия, Лиза. Ну, ничего, поглядим, что они замышляют. Может, просто хотят побеседовать с нами.
– Сам я, вообще-то, не люблю вертолеты, – говорил Марченко. – И как раз сегодня, совсем рядом, разбился один. Два пилота и оба пассажира, мужчина и женщина, погибли. Все обгорели до неузнаваемости. И как их узнают близкие?.. Иметь бы хоть какие останки...
Теперь Холлис понял, как все это делается.
Вертолет на несколько секунд завис в воздухе и начал снижаться. Сэм узнал Ми-28, шестиместную машину с реактивными турбинами. Он также разглядел опознавательные знаки Советских ВВС.
