– Чем могу помочь Вам? – спросил человек в военной форме.
– Я хочу поговорить с Уильямом Райаном.
– Как Вас представить?
– Меня зовут Сьюзен Хопкинс. Я президент Соединенных Штатов Америки.
В фойе зашли еще люди. Многие были достаточно высоки и одеты в синюю военную форму. Под пиджаками находились пистолеты. Среди них также была маленькая женщина в униформе горничной. Сьюзен узнала ее. Это была Эсмеральда, но практически все называли ее просто Эса, так как она работала здесь уже более двадцати лет. Она выглядела ошарашенной. Горничная смотрела на Сьюзен так, словно та была одним из тех католических чудес, к которым приходили все верующие. Ощущение, будто она была каменным изваянием плачущей Девы Марии.
– Миссис Хопкинс? – спросила Эса. – Вы живы.
Она приблизилась к Сьюзен, словно во сне. Женщины обнялись, сначала неуверенно, но потом Сьюзен крепче прижала Эсу. Внезапно она расплакалась. Было так хорошо просто быть здесь, просто обнять эту женщину.
– Да, – ответила она. – Я жива.
Она закрыла глаза, не отпуская горничную.
– Ты не президент, – раздался громкий голос.
Сьюзен отпустила Эсу. По парадной мраморной лестнице спускался ни кто иной, как сам Уильям Райан. Он выглядел крепким и бодрым, наполненным энергией и уверенностью в будущем, гораздо моложе своих лет.
– Я президент. Прошлой ночью я принял присягу и был введен в должность Верховным судьей Соединенных Штатов Америки.
Он достиг этажа и направился прямо к Сьюзен. Райан был очень высок. Он возвышался над ней. Она подняла глаза. Чак Берг стоял справа, Уолтер Бренна – слева.
– Сьюзен, – начал Райан. – Рад видеть тебя. Но мне придется попросить тебя покинуть помещение. За последние двадцать четыре часа тебе пришлось многое испытать. Более, чем уверен, что ты не в состоянии принять присягу.
В фойе скопилась целая толпа военных и агентов Секретной службы.
Райан обратился к паре мужчин, стоявших рядом с ним:
– Вы не могли бы проводить миссис Хопкинс? Нам итак есть, чем заняться.
Сьюзен указала на него:
– Арестуйте этого человека за измену и убийство президента Томаса Хайеса, а также более, чем трехста неповинных людей.
Наступил момент, когда она не знала, что произойдет дальше. Люди просто стояли и смотрели на них. Где-то тикали часы. Три секунды, четыре, пять.
Чак Берг сделал шаг вперед, сняв с пояса пару стальных наручников.
Он подошел к Райану:
– Сэр, у Вас есть право хранить молчание…
Человек в форме преградил ему путь. Чак оттолкнул его. Внезапно, началась массовая паника. Сьюзен отодвинули назад, так как мужчины начали толкать друг друга.
Она ощутила резкую боль. Кто-то наступил ей на ногу.
Агенты Секретной службы численно превосходили военных в отношении три к одному. Все пытались отстоять свою правду.
В конце концов, Райан проиграл. Он потерпел поражение. Через какие-то несколько секунд он оказался прижат лицом к блестящему деревянному полу двумя агентами Секретной службы.
Затем они поставили его на ноги. Лицо Райана было красным от напряжения. Он оглянулся на Сьюзен, когда его начали выводить из здания.
– Я президент Соединенных Штатов Америки! – выкрикнул он.
Сьюзен махнула рукой:
– Вон из моего дома.
*
Пьер с девочками летели сюда, чтобы повидаться с ней. Осознание этого придало ей надежду и даже некоторое ощущение счастья. Сьюзен так нуждалась в этом.
Быть президентом – сложная задача. Заговор против Томаса Хайеса имел далеко идущие последствия. Пока еще невозможно было вычислить всех, кто приложил к этому руку и понять, какие департаменты были замешаны. В ближайшем будущем, внутренняя угроза президенту будет рассматриваться, как преступление высшего уровня. Теперь она будет надевать бронежилет на каждое публичное выступление.
Проблемы на Ближнем Востоке не испарились за ночь, но уже наметился какой-то прогресс. Сегодня она разговаривала с президентом России. Через переводчика он передал ей, что очень рад тому, что она выжила. Также он заверил ее, что поможет сгладить проблему с Ираном.
Но впереди ждали проблемы посерьезнее. После обеда она закрылась у себя в кабинете с двумя посетителями.
– Я хочу продолжить финансирование группы особого реагирования, – сказала Сьюзен. – Также она должна отделиться от ФБР.
Люк Стоун стоял у окна, глядя на территорию Военно-морской обсерватории:
– В чьи руки Вы хотите передать ее?
– Это мог бы быть отдел Секретной службы безопасности. Или просто отдельная организация, которая будет подчиняться непосредственно президенту, – пожала она плечами.
– Звучит неплохо. Мне нравится эта идея, – ответил Эд Ньюсэм. Он сидел в инвалидном кресле, положив больную ногу на стол. В руках он крутил незажженную сигарету.
Стоун повернулся:
– До вчерашнего дня я находился в отпуске за свой счет. Я даже понятия не имею, работаю ли я еще в группе особого реагирования.
– Это смешно, – сказала Сьюзен. – Я собираюсь назначить тебя руководителем. Я была неправа по отношению к тебе, Стоун. Вот, что я пытаюсь сказать. За последние двадцать четыре часа ты несколько раз спас мне жизнь.
Стоун покачал головой:
– Я должен найти свою семью. Мы разгадали загадку и больше не нужны. Каждая проходящая минута…
Сьюзен кивнула:
– Я в курсе. Сейчас их поисками занимается каждая свободная единица. Я обещаю, что мы найдем их. Но я не могу позволить тебе уйти с работы. Сейчас в мире не так много людей, которым я смогла бы доверять, а вы двое находитесь на самом верху этого списка.
Она подошла к двери и выглянула наружу. В десяти футах от кабинета стояли Чак Берг с каким-то агентом. Сьюзен тихо закрыла дверь и повернулась к Стоуну и Ньюсэму.
– Правда заключается в том, что у меня есть еще одно срочное задание для вас. Я узнала об этом лишь полчаса назад. К сожалению, наши враги видят, что мы ослаблены и собираются воспользоваться моментом, чтобы нанести сокрушительный удар. Следующие сорок восемь часов будут иметь решающее значение.
Стоун и Ньюсэм уставились друг на друга.
– Давайте же, ребята. Вы нужны мне.
– Мы хотя бы узнаем, о чем идет речь?
Она кивнула:
– Я обязательно расскажу, но мне нужно, чтобы вы сначала согласились.
Время тянулось.
– Хорошо.
*
Люк шел по ухоженной территории Военно-морской обсерватории в сторону парковки. За ним, на инвалидной коляске катился Эд Ньюсэм, прокручивая колеса своими массивными руками.
– Ты вообще планируешь выбраться из нее? – спросил Люк. – Такое ощущение, будто ты просто расслабился. Неужели нельзя пройти курс физиотерапии или чего-нибудь еще?
– Стоун, я в коляске лишь с прошлой ночи.
Люк пожал плечами:
– Что же, я не могу помочь. Просто кажется, будто ты уже месяц в ней катаешься.
Зазвонил телефон Люка. Он достал его и посмотрел на входящий номер. На долю секунды появилась надежда, что…
– Труди, – ответил он. – Есть что-нибудь для меня? Что там с компьютером Дона?
Ее голос, слегка высокий, звучал, словно музыка. По идее, она не спала уже около сорока восьми часов. Скорее всего, она и дома не была за все это время и пила уже двадцатую чашку крепкого кофе. Но в голосе чувствовалась победа, слабая, но победа. Та, которая заставляет людей петь.
– Свону наконец удалось взломать файлы Дона. Люк, он все это время был в курсе дела. Он учавствовал в заговоре с первой минуты. По факту, он был замешан еще даже до начала. Тут есть переписка между ним и Биллом Райаном о захвате власти, которая датируется временем, когда Томас Хайес еще даже не стал президентом.
– Вот так, а ты думал, что знаешь парня, – ответил Люк.
– Я считала, что знала его лучше, чем многие, – добавила Труди.
Люк проигнорировал ее слова. Их ситуация с Труди была нелегкой, но он не собирался обсуждать это сейчас.
– Что еще? – поинтересовался он.
– Люк, Дон заговорил. Он дал адрес конспиративной квартиры ЦРУ. Людей, которые управляли этим, никто не знает. Они нигде не числятся. Дон считает, что твои жена и сын могут находиться там.
Люк остановился. Его средце бешено колотилось в груди:
– Что?
Он инстинктивно ощутил пистолет, спрятанный под курткой. Люк посмотрел на Эда Ньюсэма. Тот внимательно наблюдал за ним и, как обычно, понял напарника без слов, достав свой пистолет.
– У меня есть адрес этой конспиративной квартиры. Мы направили туда агентов. Они собираются атаковать без предупреждения. Если твоя семья там, ребята сделают все возможное, чтобы сохранить им жизни.
– Труди, дай мне адрес.
– Ты не можешь поехать туда, Люк. Ты не беспристрастен. Ты просто станешь обузой для них и, в результате, все будут находиться в опасности.
– Труди…
– Люк…
– Труди, дай мне адрес.
На линии повисла пауза. Все его тело напряглось от боли при мысли, что он может потерять Бекку и Ганнера.
