Ее Вика не узнала. Это был не Иван, тот был более грузный и куда крупнее. Соседские игры становились все более странными. Но самым необычным было то, что в их доме посреди ночи ходил посторонний.
Прямо над поселком сверкнула молния, осветив улицу, будто днем на одну секунду. Не ожидавшая этого девушка заморгала. Раскатистый гром, последовавший через пару секунд, заставил Вику отшатнуться от окна. Небо было темным, звезд она не видела. Единственный фонарь, освещавший часть улицы перед ней, неожиданно потух, а второй никак не хотел включаться. Снова отключили свет? Вика уже собиралась проверить светильник, но тут поняла, что этим может выдать себя. Кто бы ни ходил в особняке напротив, ей не хотелось, чтобы они знали, что она не спала.
Немного подумав, она набрала номер Власова. После долгих пяти гудков трубку взяла девушка.
– Ты уже и среди ночи ему звонишь?
– Я… Позовите к телефону Антона Андреевича.
Несколько секунд, показавшихся Вике вечностью, в трубке стояла тишина, затем девушка уже более спокойным голосом ответила:
– Он спит, позвоните ему утром.
– Это срочно!
В телефоне раздался натужный вздох, будто терпение говорившей пропало.
– Звоните утром.
– Послушайте, у моих соседей в доме кто-то есть! Они, возможно, в опасности.
– Тогда звоните в дежурную часть. Антон вам не личная собака, девушка.
И она бросила трубку. Вика еще несколько секунд с недоумением смотрела на экран телефона. Стало быть, Власов соврал, что будет на квартире Семибратова вести обыск. Звонить еще раз не было смысла. Она решительно подхватила кота под лапы, посадила его в сумку-переноску и отнесла в ванную комнату. На секунду она задумалась, что будет, если из своей вылазки она не вернется. Но потом отбросила эти мысли, даже если что-то случится с ней, наутро непременно явится Власов прямиком из теплой постели милой девушки, которая бросила трубку, и найдет Скотча. Он позаботится о нем, решила она. Заперла дверь ванной, затем вернулась в комнату. Пистолет, который дал ей Власов, она сунула в карман длинного кимоно. Немного подумав, стоит ли звонить в полицию, она решила сначала убедиться, что глаза ее не обманули. Иначе выйдет, что она сделает ложный вызов и тогда уж Ким удастся убедить в своей правоте всех вокруг. Чокнутая писательница, которой везде мерещатся убийцы.
Она подобралась на носочках к двери в коридор. Приникла ухом к холодной поверхности дерева и прислушалась. Везде царила тишина, Скотч недовольно мякнул в своей «тюрьме» и затих.
Свою переноску он не любил, как и любой кот, – каждый раз, когда она сажала его туда, непременно заканчивался поездкой к ветеринару. Здоровый полноватый мужик, к которому Вика с первого дня, как у нее появился Скотч, возила кота, сразу не понравился пушистому нахалу. Тот тоже не особо любил котов, страдая сильной аллергией на кошачью шерсть. Но им пришлось примириться, поскольку это был самый ближайший ветеринар, к которому ездить было всего пару кварталов, и никто не виноват, что он выбрал для себя такую неподходящую профессию. Почему Скотч не любил его, для Вики оставалось загадкой. Несмотря на аллергию, тот всегда был мягок и осторожен с котом, будто боялся его напугать. И вот снова Скотч был в ненавистной тесноте. Неси она его к машине, наверняка он орал бы и драл когтями сетку переноски, но его заперли в темной ванной, это сбило кота с толку. Вика полагала, что после стресса он должен был уснуть, пусть и неспокойно, но хотя бы тихо, не привлекая ненужного внимания.
Держа в одной руке телефон с включенным фонариком, она открыла дверь и выглянула в коридор. Посветила вперед. Тонущая в темноте лестница была пуста, как и коридор сразу за дверью. Выставив вперед руку с телефоном, она начала подниматься вверх. Закрытые наглухо окна не пропускали никакого света, и весь дом тонул во мраке. Она выхватывала фонариком стены и пол, боясь, что за каждым из углов может оказаться грабитель или маньяк. Едва дыша, она добралась до площадки третьего этажа. Никто не напал на нее, в доме царила гнетущая тишина, даже часы в холле будто притихли. Оказавшись наверху, она сразу заперла дверь мансарды и подперла ручку стулом, на котором работала днем. Шторы были задернуты, дальняя часть комнаты утопала в темноте. Для начала она проверила часть комнаты за перегородкой, куда Алексей свалил часть материалов для ремонта, потом вернулась к телескопу. Выключила фонарик, отдернула штору, чтобы был обзор, и заглянула в объектив телескопа. Первый этаж соседского дома был все так же темен и молчалив. На втором этаже теперь тоже свет выключили, но он горел в спальне Жени и Ивана. Кровать была расстелена, но пуста. Второе окно зашторено, что немного удивило Вику. Раньше Женя никогда не закрывала ее. Штора на втором окне дернулась, будто ее схватили с той стороны, в просвете появилась рука, прижатая к окну, она хваталась за штору, скользила по стеклу, разжималась и сжималась. Первой мыслью, мелькнувшей у нее в сознании, было то, что она снова не вовремя влезла в чужую жизнь. Но в следующее мгновение, когда Вика уже собиралась отойти от телескопа и вернуться в свою комнату, немного сконфуженная увиденным, она увидела, как штора не выдержала натяжения и рухнула вниз. К стеклу прижались ладони со скрюченными пальцами, а чуть выше – лицо Жени. Оно было искажено гримасой, глаза выпучены, а рот приоткрыт. Ее шею сжимали черные пальцы, позади девушки угадывался темный силуэт. Хватаясь за стекло, Женя медленно сползла вниз, открыв взору Вики фигуру позади. Она узнала в ней ту самую, от которой девушка убегала несколькими минутами ранее. Черная с ног до головы фигура преследователя отодвинулась от окна, слившись с темнотой.
Вика отпрянула. Телефон в ее руке задрожал, и она его выронила. Где в это время был Иван? Снова ночная работа? Помогает Семибратову вылезти из той трясины, куда тот себя загнал?
Женя не двигалась. Вика решила, что она могла быть просто без сознания, о другом варианте думать не хотелось, к горлу подкатывала тошнота. Не зная, что предпринять, она подняла с пола телефон, включила его, и, как назло, загорелся фонарик, освещая комнату и ее саму. Проклиная сенсорный экран, она прижала его к груди, приглушив свет, спряталась за столом и открыла меню, чтобы отключила фонарик. С ужасом осознала, что тот, кто был в доме соседей, мог видеть свет в мансарде. Дрожащей рукой она снова набрала номер Власова, на этот раз трубку взял он сам.
– Да?
– В доме моих соседей кто-то есть.
