Комнатка метров пятнадцать без окон. Беленые стены и потолок. Ковровое покрытие, телевизор с СД-плейером в углу. Белая дверь с золотой ручкой.
— А там что? — показал глазами на дверь.
— Да какая разница, — радостно бубнил Тартарен, закуривая. — В первый раз за сколько дней по-людски сидим.
— По-людски? Это странно… — сказал Крис, встал, подошел к двери, дернул ручку.
— Заперта, — догадался Тёма.
— Ой, да что вы паритесь, — веселился Тартарен. — Пожрем, покурим, а потом я вышибу дверь — и пойдем дальше.
— Я не курю, — сухо заметил Крис. — И не верю, что здесь кто-то хочет, чтобы мы посидели по-людски.
— Тартарен, — потянул носом воздух Тёма, — а что это ты куришь?
— Я, — Тартарен поднял пачку со столика, — «Мальборо». Ты что-то имеешь против?
— Странный запах у этого «Мальборо», — заметил Тёма.
— Это не «Мальборо», — поднял глаза к потолку Крис.
— А что же? — посмотрел вслед за ним Тартарен.
— Это газ! — натягивая на лицо ворот рубашки, успел крикнуть Крис, но было поздно.
Сквозь щель приоткрытого люка в комнату спускался шланг. Из него шел густой и терпкий дым, и в нем плыли стены… Тёма и Крис разом осели один на кресле, другой на диване. Тартарен упрямо тащил ко рту бутылку пива, чтоб сделать последний глоток. Не успел, уронив бутылку на ковровое покрытие, а голову на стол.
Криса будто вдавило в кресло. Его желудок подкатился к горлу и там застрял. Казалось, он во взлетающем самолете. Не открывая глаз, попробовал двинуться. Не смог. Кровь застучала в висках. Ниже шеи как будто ничего у него не было. Одна только чугунная наковальня там, где раньше были грудь, живот и ноги. В нее все время били молотом, звонко, но для наковальни нечувствительно.
Крис приоткрыл глаза, увидел — здоровенный плазменный экран, показывающий его самого в кресле-каталке, мозаика мелких экранчиков левее, и в них мельтешит что-то неразборчивое.
Дальше странный иллюминатор — плоский, прямоугольный, длинный. За стеклом водоросли полоскают длинные листья. Равнодушная акула притиснула к стеклу ноздреватое рыло, уставила Крису в лицо желтый глаз.
«Это не самолет, — Крис соображал плохо. — Это подводная лодка? Мы всплываем?»
Взгляд вернулся к экрану, Крис различил за своей спиной смутную фигуру в темном. Попробовал обернуться и не смог — на экране шея-то у него была, а тут, в жизни, он ее совершенно не чувствовал. Глаза поднял, увидел: скалистая стена уходит вверх. «Нет, это не подлодка, — догадался вдруг. — Это зал. Я внутри горы», — вспомнил и наконец увидел то, что прежде не замечал, — прямо перед ним было кресло с высокой спинкой за полукруглым столиком из темного стекла с клавиатурой и пультами.
Тот Крис, на экране, тоже все это увидел, и человек, сидевший в кресле, оттолкнулся коленом от столика, развернулся, сел поудобнее и бесцеремонно стал разглядывать Криса.
Крис попробовал зафиксироваться на лице человека, но не был уверен, что это ему удалось. Совершенно серая личность: то ли мужик, то ли парень. Лицо плоское какое-то. Глаза прозрачные. Одет в широкую бархатную куртку с поясом и несвежую сорочку.
— Ты кто? — спросил Крис.
— Я… — задумался человек и, не найдя что ответить, усмехнулся: — Я тот самый…
Щелкнул пультом, на экране появились Юнг, грозящий кому-то над могилой Светы, потом Тартарен, обещавший прийти и разобраться, потом и сам Крис, взгляд которого не сулил ничего приятного незнакомцу в кресле.
— Я тебя знаю?
— Вряд ли. Впрочем… Фамилия Минаев говорит тебе что-нибудь?
Понаблюдал за бесплодными попытками Криса вспомнить.
— Меня вообще мало кто знает. — Не огорчался, не радовался — констатировал.
— А стоило бы знать? — набрал сил поинтересоваться Крис.
— Вашей-то компании? — Минаев перебрал в уме все, что видел за эту неделю на своем экране. — Вряд ли вас это остановило бы.
— Ты президент фирмы «Артур», — догадался Крис.
— «Артур»? — посмотрел поверх головы Криса Минаев. — У меня есть такая фирма?
— Договор, — сказал стоявший за спиной Криса фальшиво-мужественным голосом.
— Ах да, — повернулся с креслом, взял со стола три листочка, прошитых скрепкой. Просмотрел, кивнул. — Нет, фирмой «Артур» я как раз не владею. Она…
— Партнер, — подсказали из-за спины Криса.
— Вот именно, — согласился тот. — По бизнесу. Выполняет различные поручения моих служащих.
— Бандиты, — обвинил Крис непонятно кого. — Зачем мы тебе понадобились?
— Вы мне? — удивился Минаев. — Скорее уж это я вам понадобился. Не вы ли всю зиму мечтали о настоящем приключении? А что, есть претензии? Вас что-то не устраивает? Разве происходящее было понарошку? Я так не думаю.
— А-а-а… так это ты нам веселую жизнь устроил, — попробовал усмехнуться Крис.
— В смысле?
— Сбросили в море ночью, мешок скорпионов подкинули, дикари эти из Европы, змеи потом, — перечислял Крис, не понимая, что там в конце концов с его телом, почему он его не чувствует. — Бревно подпилили — твоя работа? У тебя там что, программа мероприятий? Ты так развлекаешься? От скуки?
— Каждый развлекается как умеет. И потом, далеко не все устраивал я. Ураган, например, как ты понимаешь, устроить не мог.
— Ну ураган. Заплати — и тебе дадут метеопрогноз прямо со спутника. Ладно, мы сами напросились. А первая экспедиция?
— Какая?
— Ну в которой все сломались и передрались. Один Жариков остался. Которого ты потом убил, а труп припрятал.
— Жариков. Кто такой Жариков? — Минаев снова поднял глаза на остроносого мужчину со шкиперской бородкой, который стоял за Крисом. Тот губами что-то такое показал: — Ах да… Ну об этом позже. В конце концов, он согласился поехать добровольно.
— И чтоб его тут порезали, он тоже был согласен?
— Ну, положим, трупа вы так и не нашли.
— А Света? Она хотела, чтобы ее на этом острове закопали и даже фамилии на могиле не написали? Как ее фамилия? — вспомнил просьбу Юнга.
— Придет время, все узнаешь. Если, конечно, успеешь. Кстати, могу тебя заверить, Свету эту тоже никто не убивал.
— Угу. Это она сама себя по горлу полоснула. Катю вы вообще силой сюда приволокли. Скажешь, нет?
— Ты не понял. — Хозяин горы посмотрел на него с сожалением и объяснил назидательно: — Девочки — это, конечно, одно из испытаний для вас, вроде урагана, но это же и развлечение. Да ты и сам это отлично понимаешь. Как вы там устроились под водопадом, а? — Он похабно облизнул губы. — И географ ваш… этот, Юнг, тоже успел воспользоваться.
Где-то сбоку, куда голова Криса все никак не поворачивалась, раздался звук — не то рыдания, не то рычания, но Крис мог видеть только экран и лицо Минаева.
— Еще что-то хотел спросить? — усмехнулся Минаев.
Крис хотел спросить, какого черта он обездвижен? Что это за газ, которым их травили? Где ребята, Юнг и… Катя? Но спросил о другом.
— Слушай, а как ты за нами подсматривал-то? Мы вроде все телекамеры уничтожили.
— Значит, не все.
— Последняя была без аккумулятора.
— Значит, не последняя. Последнюю вы все время с собой таскали, никак расстаться с ней не хотели.
— Жалко мне тебя. Больной ты. Подсматривать в щелку — это же болезнь. Ты ею в Москве заразился, да? Там это началось? Только не могу понять, как там за всеми нами удавалось следить.
— Тебе многого не понять, — в свою очередь пожалел его Минаев.
— Нет, тебя-то разгадать — элементарно. Богатенький мерзавец развлекается с живыми игрушками. Возомнил себя Господом Богом, телекамеры кругом напихал, экраны расставил. Вроде игра виртуальная, а все по-настоящему. Кнопку ткнул, у человека горлом кровь пошла. В режиме он-лайн. Все это было тысячу лет назад. Банально до пошлости. Меня только техника интересует. Ну здесь, на острове, понятно — ты хозяин. А в Москве? Откуда тебе известно, о чем мы всю зиму болтали? Про Катю и ее историю? Про детские кошмары Юнга?
— В самом деле, откуда? Согласись, такое уж точно только Богу под силу. И техника тут вроде бы ни при чем. Вы все связь искали, — откинулся Минаев в кресле, хлебнул из стакана, встряхнув кубики льда. — Что вас всех объединяет, где вы пересекались, пытались меня вычислить. Что ж, вы были правы. Всех вас действительно кое-что связывает чисто технически.
— А именно?
— Вы люди. И живете в двадцать первом веке.
— Да ну! А конкретно что ты имеешь в виду?
— Неужели не сообразил?
Техника, техника… Крис хотел потереть лоб, вспомнил, что обездвижен, сообразил, что рука у него все же дернулась, тут же замер. Ага, чувствительность возвращается. Осторожно пошевелил пальцами ног. Напряг и расслабил спину и плечи, бицепс под рубашкой.
