– Я в порядке, и я прошу прощения, что не позвонил вам раньше.
– Вы знаете, это все просто безумие какое-то, но мне кажется, я вас видела по телевизору. Они не называли вашего имени, но клянусь, это были вы, там, в полицейском участке Рэднора. В новостях об этой убитой девочке из «Сакред Харт». Так это были вы или нет?
Эрик не мог заставить себя солгать.
– Простите, но я сейчас не могу вам ничего объяснить. Можно, я позвоню вам попозже и мы назначим время следующего сеанса?
– Да, конечно. – Ответила Джин растерянно. – Позвоните, когда сможете, доктор Пэрриш.
– Спасибо, я позвоню. Мне пора, до свидания. – Эрик повесил трубку и вздрогнул. – Вот черт.
– Да не напрягайтесь. Звоните дальше.
– Спасибо. – Эрик уставился в окно, глядя на пролетающие мимо огни домов и машин.
Люди ехали домой с работы, они разговаривали и отправляли смски, и все они были далеко от него, в какой-то другой реальности, за стеклом. Он больше не был одним из них. Больше нет. Полиция подозревает его в убийстве, и возможно, он действительно косвенно виноват в смерти юной девушки. Один из его пациентов – потенциальный самоубийца, может быть, уже даже осуществивший свое намерение. У него больше нет работы и жены, он даже не может жить вместе со своим ребенком… Эрик чувствовал себя чужим самому себе, как будто вместе с этими серыми спортивными штанами он надел на себя чью-то чужую жизнь.
– Звоните своим пациентам, – мягко сказал Пол.
Эрик снова взялся за телефон, позвонил в справочную и узнал номер, а потом поговорил со своим следующим пациентом, который, слава богу, еще не слышал о том, что его подозревают в удушении юной девушки. Во время разговора Эрик видел, что Пол, несмотря на его заявление о том, что он не будет подслушивать, внимательно прислушивается к тому, что он говорит, и даже что-то надиктовывает на свой мобильник по ходу разговора.
Они свернули на боковую дорогу к дому Эрика. И чем ближе они подъезжали, тем отчетливее Эрик видел, что входная дверь его дома сломана, деревянное полотно просто расколото пополам.
– Они что, сломали мне дверь? – спросил он потрясенно.
– Прости, дружище. Это полный отстой.
– Это опять тактика запугивания?
– Да нет, им просто надо было войти.
Эрику было не смешно.
– Нет, ну правда… Именно так они добывают вещественные доказательства. А как иначе они смогут попасть внутрь?
– А почему бы просто не дождаться жильца или не позвонить владельцу дома? И вот они ушли – а дверь оставили открытой. Это же опасно.
– Эрик, такова жизнь. – Пол заехал на стоянку перед домом и выключил зажигание.
– А, ну да.
Эрик вышел из машины и закрыл дверцу, заметив, что соседи всей семьей прильнули к окну и наблюдают за ним. Он даже боялся представить себе, что они сейчас о нем думают – после того как копы ворвались в его дом, предварительно выломав дверь. Он поднялся на крыльцо и провел пальцами по трещине в двери, зигзагом идущей с самого верха и до самого низа. В руку ему немедленно впилась заноза. До этого момента он как-то не чувствовал, что это место – его дом, а сейчас внезапно осознание этого пронзило его острой болью, так что получалось, что он обрел и потерял дом в одно и то же время.
Пол поднялся вслед за ним и, положив ему руку на плечо, начал что-то говорить, однако Эрик резко обернулся и рявкнул, пожалуй, более резко, чем позволяли приличия:
– Не вздумайте шутить!
– Зайдем внутрь. Я помогу вам прибраться.
Эрик почувствовал раскаяние.
– Прошу прощения, я был груб.
– Послушайте, если бы вы не грубили после того, что вам сегодня пришлось пережить, вам точно нужен был бы хороший мозгоправ. – Пол хлопнул его по спине, и Эрик улыбнулся. Вместе они вошли через сломанную дверь в дом и по коридору прошли в гостиную.
– О нет…
Эрик окидывал взглядом жуткий беспорядок, сердце у него сжималось.
Диванные подушки были разбросаны, профессиональные журналы, книги и справочники вывалены с полок и брошены в углу. Дверцы шкафа распахнуты, диски валялись по всей комнате. Мешок с грязным бельем, который Эрик приготовил для прачечной, распотрошили, грязное белье теперь кучей лежало на полу.
– Можете не спрашивать – да, они имели право это сделать.
– Зачем они устроили такое?
– Я поиграю в адвоката дьявола и скажу, что они просто старались ничего не пропустить.
Пол поднял с пола фланелевую рубашку, вылинявшую от стирки, и, брезгливо держа ее двумя пальцами, осведомился:
– Можно я это сожгу?
– На журнальном столике был ноутбук. Они взяли мой ноутбук. Они что, заберут все, что у меня есть? Это же вторжение в мою частную жизнь, разве нет? – Эрик подошел к столику, на котором раньше стоял ноут, но теперь там остался только серый провод от него. Весь стол был усыпан отвратительным черным порошком – средством для снятия отпечатков пальцев.
– Они обычно забирают компьютеры в случаях, подобных нашему, и я читал ваш ордер – они действовали в его рамках.
– Значит, они могут везде заглядывать и видеть все, что у меня есть? Бумаги, с которыми я работаю, моя рабочая и личная почта, все мои фотографии? – Эрик подумал о фотографиях Ханны и Кейтлин, об альбоме с отдыха на море, о фотографиях из парка аттракционов, с дней рождения… Конечно, он сохранил их в облаке, но теперь, пусть даже он не потеряет их навсегда, он не сможет спокойно смотреть на них, не сможет избавиться от ощущения, что их видели, их касались чужие люди, разглядывая самые интимные и сокровенные моменты его жизни.
– Пол, это же моя жизнь.
– Я понимаю.
– Пойдемте в мой кабинет, это здесь.
Эрик вышел из гостиной, бросил по пути беглый взгляд на кухню, которая тоже была в жутком состоянии. Повсюду был этот черный порошок, дверцы шкафчиков нараспашку, ящики выдвинуты, посуда выставлена как попало, холодильник открыт.
– Они обыскивали холодильник?
– Они искали наркотики. Ну, или мороженое.
Эрик устремился к своему кабинету.
– Пол, если личные дела пациентов не входят в этот ордер – значит, они не имеют права в них заглядывать? Ведь они не могут их трогать, да? Это же будет нарушение прав моих пациентов, а я бы этого не хотел.
– Нет, они не должны были их трогать.
– Я храню их в закрытом сейфе, – Эрик открыл дверь кабинета и включил свет. Его компьютер исчез, стол был усыпан все тем же черным порошком, оставляющим жирные грязные следы. Книжные полки были пусты, книги, журналы и бумаги валялись прямо на полу. Он бросился к деревянному сейфу, где хранил дела пациентов, и схватился за медную ручку, но сейф оказался закрыт – его не открывали.
– Закрыто. Наглядная демонстрация. Луч света в темном царстве, – улыбнулся Пол.
– Ребята, вы где? – раздался голос у них за спиной, и оба повернулись и увидели стоящую на пороге Лори. Она была одета в голубой хлопчатобумажный джемпер, джинсы и беговые кроссовки, волосы у нее были убраны под тоненький обруч. В руках она держала две коробки с пиццей. – Силы быстрого реагирования с углеводами наперевес уже прибыли.
– Да! – Пол подскочил к Лори и чмокнул ее в ще-ку. – Мама бы сейчас очень гордилась тобой! Что может быть лучше чудесной итальянской девчонки? Отбросьте уже стереотипы, люди!
– Спасибо, что приехала, – сказал Эрик, подходя к ней и беря коробки с пиццей из ее рук. Он положил их на стол, слегка сдвинув все то, что на нем валялось, в сторону.
– Эрик, просто не верится… что они сделали с твоим домом… – Выражение лица Лори становилось все более мрачным по мере того, как она осматривалась по сторонам. – Просто не верится, что вообще такое происходит. Ты должен мне все рассказать.
– Я потом доложу обстановку.
– А я помогу тебе привести дом в порядок. Быстренько тут все приберем.
– Вот именно это я и имел в виду! Мы должны породниться! – Пол открыл коробку с пиццей. – Пожалуйста, пожалуйста, скажи мне, что это двойной сыр и тройной соус!
– Так и есть, а та, которая внизу, грибная.
– О, я грибной парень. – Эрик вдруг почувствовал, что очень голоден.
– Эрик, обрати внимание. – Пол взял кусочек пиццы, держа его чуть в отдалении от себя, чтобы не испачкать костюм. – Она знает, что вы грибной парень. Она помнит. А вы, видимо, самый тупой из всех умников, которых я когда-либо встречал. Ну, я по-любому отсюда смываюсь.
– Прямо сейчас? – спросил Эрик. – Вы вроде хотели поговорить со мной о моем деле.
– Все, что нужно, я узнал еще в машине. – Пол направился к двери и остановился на пороге, уронив на пол кусочек моцареллы. – Завтра расскажете мне все остальное. Я позвоню.
Лори повернулась к Полу.
– А с чего бы тебе уходить? Я же только что пришла.
– Вот именно. Я ухожу и оставляю двух друзей наедине. – Пол развернулся и пошел по лестнице вниз.
Эрик и Лори молчали, прислушиваясь к шагам Пола по лестнице и чувствуя непривычную неловкость, вызванную словами Пола, как будто он сказал то, что не следовало бы говорить. Эрик не знал, действительно ли Лори «имеет на него виды», да и в любом случае – атмосфера была отнюдь не романтическая.
