— Здравствуйте, это Майкл Нойманн. Я сейчас не могу подойти к телефону…
— Возьми трубку! — бормотала Алекс. — Немедленно возьми трубку!
Тучная женщина, проходившая мимо, обернулась и вытаращила глаза.
А автоответчик в банке продолжал предлагать Алекс варианты: либо поговорить с оператором, либо оставить сообщение. Она нажала «ноль».
Никакого ответа.
— Черт побери! — крикнула она. — Половина десятого утра. Куда все подевались?
Даже оператор молчал.
И тут до нее дошло: сегодня суббота, вот почему она вчера едва не опоздала на самолет из Сан-Паулу — из-за движения в выходные дни.
Она бросила трубку.
Черт! Нью-йоркский филиал банка «Гельвеция» не будет работать еще двое суток.
Алекс побрела по улице. «Не паникуй, — уговаривала она себя. — Придешь в понедельник с самого утра. Документы никуда не денутся. Тогда и отнесешь их в полицию. Все будет в порядке. Просто спокойно жди. Все будет хорошо».
Она обернулась и увидела, как к дому Магды подкатил фургон. Вылез мужчина и достал еще один огромный букет цветов. «Купи самый большой букет роз, какой только сможешь найти», — приказала себе Алекс. Время еще было. Консьерж сказал, что некролог появится только в завтрашних газетах.
И вдруг ее осенило: когда в понедельник откроется банк, обнаружится, что Магда умерла. А Нойманн высказался достаточно ясно: доверенность, которую Магда подписала на прошлой неделе, действительна, только пока она сама жива.
Мозг Алекс заработал с бешеной силой. Между Цюрихом и Нью-Йорком разница во времени шесть часов. Начало рабочего дня в Нью-Йорке означает почти конец рабочего дня в Швейцарии. У Алекс в запасе шесть часов. Если в понедельник ей удастся попасть в цюрихский банк «Гельвеция» раньше, чем откроется его филиал в Нью-Йорке (то есть до того, как в главном отделении узнают, что Магда умерла), Алекс может прийти и потребовать копии всех документов — все, что ей необходимо представить полиции Нью-Йорка. Но это означает, что нужно немедленно возвращаться в Цюрих.
По дороге в аэропорт Алекс остановилась у банкомата и взяла как можно больше наличных. Первое, что она сделала, — купила сотовый телефон, самую дорогую модель, с голосовой почтой.
Она снова позвонила Марко, но он не отвечал. Алекс оставила сообщение телефонистке, сообщив номер своего нового телефона, и попросила перезвонить ей, как только у него, Марко, появится возможность.
Где Марко? Уже в Нью-Йорке? Ищет ее?
Она снова проверила свою голосовую почту у Томпсона, опять никаких сообщений. Разве Эрик не говорил, что оставлял ей несколько сообщений? Она позвонила и оставила себе самой сообщение, потом позвонила еще раз, чтобы прослушать его. Никаких сообщений.
Ее голосовую почту отсоединили. Но кто? Неужели Крисье узнал, чем она занимается? А кто еще знает?
Она попыталась дозвониться до Руди, но у него тоже никто не отвечал. Она оставила для него сообщение, рассказав о том, что случилось с Магдой, и сообщив, что она сама следующим же рейсом вылетает в Цюрих. Садясь в самолет в аэропорту Кеннеди, Алекс отметила, что, несмотря на всю систему безопасности, никто из пограничников не обращает внимания на тех, кто покидает страну. Лишь служащая у стойки регистрации попросила Алекс показать паспорт, да еще при посадке потребовали его.
В Бразилии все было иначе: пограничники внимательно изучали документы всех улетающих, прежде чем позволить им пройти на посадку.
И тогда Алекс с ужасом поняла, что де Суза, с его связями в верхах, может запросто использовать службу пограничного контроля, чтобы найти любого, кого пожелает. Ему достаточно назвать имена. А если они все-таки отследили ее звонок из гостиничного номера, то узнали имя Марко.
Цюрих
Воскресенье, раннее утро
Самолет уже подлетал к аэропорту Цюриха. Алекс проснулась вся в поту.
Ей приснилось, что она попала под оползень. Вокруг погибали сотни людей, камнепад был похож на грязную приливную волну. Люди всеми силами старались, чтобы их не засосало в этот неистовый поток грязи и мусора, несущийся со стороны трущоб, построенных на откосе. Посреди образовавшейся реки — деревянный плот, переполненный людьми. Каждый стремился удержаться на плоту, прилагал массу усилий, чтобы его не смыло. Красивая темноволосая кудрявая женщина пыталась кого-то вытащить из воды.
— Она — тоже член нашей семьи! — кричала женщина. Она втянула на плот маленькую, отчаянно орущую девочку.
Алекс проснулась, когда самолет заходил на посадку.
Она попыталась дозвониться Руди из аэропорта в Цюрихе. По-прежнему никто не отвечал — ни по одному из номеров. Алекс взяла такси до гостиницы, чтобы собрать вещи и быть готовой вылететь в Нью-Йорк, как только получит необходимые документы в банке «Гельвеция». Тогда она сможет все отнести в полицию и окончательно положить конец этому кошмару.
Вставив свою карточку-ключ в двери гостиницы «Велленберг Хотэл Депенденс», она бросила взгляд на окна номера Эрика. Они были темными. Конечно. Сейчас раннее воскресное утро, и он, скорее всего, еще спит.
Странно, но ее ключ не работал. Она сделала несколько попыток, потом потащила сумки к главному входу в гостиницу.
— В чем дело? — спросила она портье. — Я не могу попасть в свой номер.
— Еще бы! — резко ответила женщина-портье. — Банк Томпсона больше не снимает для вас комнату.
Она забрала у Алекс магнитный ключ и выбросила его в корзину.
— Ваши вещи в кладовой. Хотите взять их прямо сейчас?
— Что происходит? — не понимала Алекс.
— Спрашивайте своего управляющего, герра Крисье. Это он сообщил нам…
— А что с моим коллегой из 32-го номера?
— А, он вчера уехал. — Портье полезла под конторку, вытащила запечатанный конверт и вручила Алекс. — Просил передать вам это.
Алекс тут же вскрыла конверт.
Алекс, привет. Я остановился в гостинице прямо напротив того кафе, где мы обедали на прошлой неделе. Ты знаешь, где это. Приходи, как только получишь мое послание.
Эрик.
В гостинице «Савой Баур ан Виль» — одной из лучших в деловой части Цюриха — не разрешалось гостям подниматься в номер самим, без сопровождающего. Швейцару пришлось проводить Алекс к лифту и специальным ключом открыть доступ на этаж Эрика.
Эрик встречал Алекс в дверях. Он был в футболке и белых боксерских шортах.
— Рад тебя видеть. — Он втащил ее вещи в номер, закрыл двери и обнял Алекс. — Я так волновался за тебя! С тобой все в порядке?
— Правду сказать, не совсем. — Она тщательно заперла за собой дверь.
— В чем дело? — Эрик подошел к Алекс. — Ты ужасно выглядишь. Что стряслось?
— Почему ты съехал? — спросила Алекс.
— Все в порядке. — Эрик поставил сумки Алекс возле сервировочного столика у двери спальни. — Руди обо всем позаботился.
— Руди? Тоблер?
— Да. Он сказал, что тут нам безопаснее. Он все оплачивает. По крайней мере, пока…
— Руди Тоблер тут, с тобой?
— Да. — Эрик махнул в сторону спальни и слегка зарделся. — Мы остановились тут.
— И давно вы здесь?
— С прошлой недели. Он позвонил, чтобы узнать, нет ли от тебя вестей…
— Руди позвонил тебе?
— В прошлую пятницу. — Эрик натянул вылинявшие джинсы. — Алекс, он беспокоился о тебе. Он сказал, что ты не звонила с тех пор, как нашла Магду в Нью-Йорке.
— Он тебе и про Магду рассказал?
— И про опекунский счет. Честно говоря, он мне все рассказал.
— Не могу поверить!
— Алекс, успокойся. Он правильно сделал, что позвонил мне. Он волновался. Ты не поверишь — Руди каждый вечер глотает таблетки, чтобы заснуть. Вчера он многовато принял. Спит с самого вечера.
— Тогда почему он не отвечает по сотовому?
Эрик посмотрел ей в глаза.
— Алекс, почему ты не рассказала мне об опекунском счете?
— Не хотела тебя впутывать. Не хотела, чтобы ты узнал, что я тогда натворила.
— Ты боялась, что я настучу на тебя Крисье? — Он укоризненно посмотрел на нее. — Смешно! Знаешь, он меня тоже уволил! Сказал, что не нуждается больше в наших «услугах».
— Эрик, мне очень жаль. Может, надо было тебя предупредить? — Алекс присела на диван. — Я все пыталась выяснить сама. И видишь, что получилось.
В спальне несколько раз прозвонил сотовый. Алекс подумала о Марко. Она же дала ему номер Руди.
— Почему он не берет телефон? — спросила она Эрика.
— Я ведь говорил тебе: дрыхнет без задних ног со вчерашнего вечера.
— Но это могут звонить мне. Ты можешь пойти и взять телефон?
Эрик подошел к двери и слегка приоткрыл ее. Внезапно сотовый перестал звонить.
Алекс откинулась на диване.
