Римо вспомнился другой пляж, в тысячах миль отсюда, скорее, каменистый, чем песчаный, омываемый бурными неприветливыми водами Западно-Корейского залива. На берегу этого залива и приютилась маленькая деревушка Синанджу, населенная преимущественно рыбаками.
Она просуществовала свыше пяти тысяч лет, и почти никто на Западе не знал и не ведал о ней. Но именно из этой деревушки вели свой род мастера Синанджу — первые и самые искусные убийцы в истории человечества. Отсюда направлялись они в разные уголки света на службу к великим правителям древности.
Служили они и египетским, и китайским династиям, не говоря уже о Римской империи, которая, по понятиям Синанджу, пала совсем недавно. И хотя слава Дома Синанджу гремела на протяжении тысячелетий, историки о том не подозревали, а потому никаких летописей и воспоминаний не сохранилось.
Мастера Синанджу всеми способами поддерживали мир и спокойствие на земле. Когда, к примеру, сильным мира сего требовался умелый убийца, когда надо было устранить врага, внутреннего или внешнего, а тем паче сохранить свое господство, они прибегали к услугам мастеров Синанджу. С их помощью удалось избежать многих разорительных и кровопролитных войн, спасти бессчетное число жизней... Сохранить армии, установить стабильность и спокойствие в государствах.
По крайней мере именно так Чиун объяснял Римо роль своего народа в мировой истории.
Деревня существовала уже тогда, когда индейцы племени мосветусет только-только научились использовать кремень для добывания огня. И не исчезнет с лица земли, даже когда Бостон канет в вечность. Если Чиун свершит все, что задумал, то в один прекрасный день Римо станет первым в деревне белым мастером Синанджу.
Римо, покидая сиротский приют, строил несколько иные планы. В те дни мечты у него были куда скромнее. Зарплата полицейского, жена, ребятишки, стандартный деревянный коттедж за белой изгородью и с зеленой лужайкой перед ним. Такими домиками застроена вся Америка, но Римо так и не довелось пожить ни в одном, во всяком случае, до сих пор. Подобные мечты у него никогда не сбывались.
Живущим в Синанджу он себя не представлял. Но за долгие годы обучения и тренировок Римо стал скорее похож на корейца-синанджу, нежели на американца.
Ньюарк, город, где прошла юность, теперь для него не существовал. Никто Римо оттуда не выгонял, он мог бы жить там и дальше, если бы не «Фолкрофт». Но домом для него санаторий все равно не стал. Да и какой может быть дом у сироты, никогда не знавшего родителей?.. Он был лишен приятных воспоминаний о прошлом, уверенности в будущем.
Римо просто продолжал свой путь. Явившись из ниоткуда, он мало заботился о конечной цели этого путешествия.
Он шел, опустив глаза и глядя в землю, когда рядом вдруг послышались шаги. Чиун! А Римо и не заметил.
— Ты вышагиваешь, как утка, — пискнул кореец.
— Пожалуй, — покорно согласился Римо.
— Прекрасная мишень для любого недруга.
— Это называется подсадная утка.
— Мастер Синанджу, который не заботится о собственной безопасности, и есть самая настоящая подсадная утка.
— Разве мне грозит опасность?
— Опасность потому и опасность, что ее не ждешь. И попадаешь ей прямо в разинутый рот.
— Не в рот, а в пасть.
— Какая разница! — вздохнул Чиун. — Лучше скажи, что тебя беспокоит?
— У меня никого нет. Я — ничей...
— Ты мой.
— А после твоей смерти?
— С чего вдруг ты заговорил о смерти?
— Но это мое ремесло, — с горечью произнес Римо. — А я ведь никогда не хотел быть убийцей.
— Ну вот, опять за старое. Похоже, возник новый повод для беспокойства, не так ли, сын мой?
Ученик секунду помолчал, затем еле слышно выдавил:
— Она опять приходила ко мне этой ночью. Моя мать...
— Потаскуха! — прошипел Чиун.
— Ты же говорил, что ее не существует.
— Она — всего лишь игра твоего воображения, а стало быть, потаскуха. Кто же еще может вдруг всплыть в сознании белого мужчины?!
— Нет, она настоящая. И она посоветовала мне продолжить поиски отца.
— Надеюсь, ты, как послушный сын папочки, заставил ее замолчать?
— Нет. Она мне кое-что показала.
— Что же?
— Одно видение.
— Галлюцинация! — фыркнул Чиун.
— Однако, когда мне привиделся Великий Ванг, ты рассудил по-другому.
— Увидеть Великого Ванга означает, что тебе остался всего шаг к полному овладению мастерством Синанджу. Одна ступень.
— Страсть как удобно отмечать таким образом достижения и ступени! Сперва Ночь Соли, затем Сон Смерти. Потом испытание Мастера. Через каждые три года — новый шаг к совершенству.
— Существует еще одна, последняя ступень, которой ты пока не достиг.
— Какая именно? Танец Рехнувшейся Утки?
— Нет. Ступень Овладения.
Римо взглянул на очертания Бостона вдали.
— Первый раз слышу.
— И моя задача — подготовить мастера.
— Как? — Без всякого энтузиазма спросил ученик.
— Провести его через посвящение в полные мастера Синанджу. С тем, чтобы, когда учитель его удалится на покой, он мог бы получить звание Верховного мастера Синанджу.
— Ты хочешь отойти от дел?
— Нет.
Римо резко остановился и посмотрел на мастера Синанджу. Он то и дело потирал широкие крепкие запястья, что с ним бывало лишь в минуты сильного волнения. Более непохожих мужчин вряд ли можно было сыскать. Римо, подобно башне, возвышался над низкорослым корейцем. Белая футболка, серые хлопковые брюки... в то время как на Чиуне красовалось пурпурно-сиреневое кимоно. Первый — мужчина без возраста, второй — глубокий старик.
— Папочка... — пробормотал Римо.
Кореец пытливо всматривался в напряженное лицо ученика.
— Видение, которое она мне показала... Там был ты.
Чиун так и просиял.
— Я? Правда, Римо?
Ученик нахмурился.
— Ас чего вдруг такой интерес, если, по твоим словам, этой женщины не существует?
— Да потому, что в этом видении присутствует один важный персонаж — я. Что она обо мне говорила, а?
— Ничего. Она показала мне пещеру.
— А что в пещере?
— Ты.
— Что я там делал?
— Разлагался.
Мастер Синанджу отпрянул, как от удара, и прищурил карие глаза.
— Она лжет! — взвизгнул он.
— Она сказала, что я должен продолжать поиски отца. И как только найду и войду в пещеру, там мне откроется вся правда.
Чиун задумчиво огладил жидкую бороденку.
— Во сне, в том видении, ты уже давно был мертв, папочка. Превратился в мумию.
— Как же ты меня узнал? — удивился учитель.
— Твое лицо, твои волосы, твое телосложение...
Мастер Синанджу нахмурился, отчего личико его стало похоже на печеное яблоко. Лоб прорезали глубокие морщины, а кожа теперь напоминала скомканный пергамент.
— А она сказала, когда наступит этот черный день?
— Нет конечно. Правда, дала понять, что довольно скоро, если я приступлю к поискам отца.
— Не надо искать его, Римо! — Чиун строго погрозил ученику пальцем.
— Я тоже так думаю.
— Даже приближаться к пещерам не смей!
— Ведешь двойную игру, да, папочка?
Старик задумчиво огладил бороденку.
— Хорошо бы переселиться, да так, чтобы эта надоедливая женщина тебя больше не беспокоила.
— Я ухожу из КЮРЕ, папочка.
— Да, да... Дай мне подумать.
— Что ж, не возражаю! Думай хорошенько!
Чиун развел руками, рукава кимоно расправились, и старичок стал похож на птицу, которая никак не могла взлететь.
— Все понятно.
— В конце концов, если уж им так нужен человек, всегда можно привлечь кого угодно. Хоть самого Арнольда Шварценеггера пусть нанимают, мне плевать! Я свое отслужил, рассчитался со всеми долгами. Пора уходить.
— Подожди, надо собрать вещи.
— И куда мы отправимся?
— Положись на меня. Ты мне веришь?
— Конечно. Сам знаешь.
— Тогда в путь. Ты стал настоящим мастером Синанджу. Пора готовить тебя к последней ступени.
И кореец смешно затрусил по берегу бухты Квинси, не оставляя следов от сандалий на песчаном пляже.
Ученик последовал за ним.
Они добежали до водной глади почти одновременно и зашагали по морю, высоко вскидывая ноги, как будто поднимались по склону холма. Вот остались позади лодки и катера на рейде, мыс Сквантум, где, согласно легенде, капитан Майлз Стэндиш впервые повстречал индейцев Скванто, которые помогли первопоселенцам Новой Англии пережить суровую зиму, научив их сажать кукурузу.
— Нам куда? — спросил Римо, когда они пронеслись под длинным мостом на Мун-Айленд и достигли гавани, на берегах которой раскинулся Бостон. Под ногами у них тихо плескалась вода.
— Туда. — Чиун указал на север.
По ту сторону бухты Римо разглядел массивную радарную башню аэропорта Логана. Как раз в этот момент в воздух поднялся «Боинг-747», оставляя за собой грязный дымный след.
— Ты вроде бы хотел собрать вещи...
— Вещи! — фыркнул Чиун. — Никаких вещей. Времени нет! Нам надо спешить, лентяй ты эдакий!
