Кинув фотографии на стол, как будто они обжигали ему руки, Хойт обернулся к женщине, очевидно, испытывая облегчение, что появилась возможность прервать разговор.
— Спасибо, мадам, — поблагодарил он. — Я сейчас же подойду к телефону. — Он поднялся из-за стола. — Извините меня, господа. Бэйк, мне бы не хотелось, чтобы ты продолжил с ним разговор в моем отсутствии. — И он покинул комнату.
Теперь Шейфер внимательно смотрел на Бэйка Рэмси, который до сих пор не проронил ни слова.
Глубоко посаженные глаза Рэмси начали слегка расширяться, пока он с ненавистью уставился на Шейфера.
— Ты, мелкий жидовский ублюдок, — процедил он сквозь зубы. — И ты думаешь, я подпишу эту бумагу? — Он привстал. — Да я скорее переломлю твою тощую шею.
Шейфер, быстро открыв ящик стола, вытащил оттуда свой «кольт», поверхность которого поблескивала голубоватым стальным отливом.
— Ну-ка сядь, ты, мешок с дерьмом, или я прострелю большую дырку в твоей башке, — припугнул его Шейфер.
Рэмси, похолодев от ужаса, снова сел на стул, продолжая сверлить Шейфера горящим взглядом.
— Ты подпишешь этот документ, не выходя из комнаты, — притворно ласковым тоном объяснил Шейфер. — Ты, случайно, не знаешь, кто эти два парня в комнате для гостей? У них имеется ордер на арест, и стоит мне сказать одно лишь слово, они войдут и арестуют тебя за попытку убить и изнасиловать свою жену при отягчающих обстоятельствах, после чего они, заломив назад твои руки, поведут тебя вниз и на глазах многочисленных фотографов и телевизионщиков засунут в полицейскую машину. Затем они отвезут тебя на Декатур-стрит и посадят в тюремную камеру, откуда тебе, можешь поверить мне на слово, уже никогда не выбраться. Ты не примешь участия в показательной игре на этой неделе в Нью-Йорке, ты пропустишь открытие сезона, тебе не играть в грандиозном матче на суперприз, если команда выйдет в финал, и в следующих двадцати пяти таких же матчах после всего, ты меня слышишь? Либо ты подпишешь этот документ, либо я сотру тебя в порошок, парень. — Шейфер выдержал взгляд Рэмси.
Рэмси опустил глаза.
Шейфер положил пистолет в ящик и закрыл его.
В комнату вернулся Хойт и занял свое место.
— По-моему, кто-то ошибся номером, в общем, связь прервалась. Теперь выслушай меня, Эл. Возможно, мы и придем к какому-нибудь разумному решению, но прежде я должен, конечно же, посоветоваться с хозяином команды и тогда…
Его слова прервала секретарша, открыв дверь.
— Извините меня, мистер Шейфер, — сказала она, — звонит мистер Фурман Бишер, корреспондент журнала «Атланта», он настаивает на немедленном с вами разговоре. На другом проводе представитель «Ассошиейтед Пресс» — тоже просит немедленно соединить с вами.
— Спасибо, Хильда, — поблагодарил ее Шейфер. — Попроси, пожалуйста, мистера Бишера и другого господина подождать пару минут. После этого возвращайся, пожалуйста, сюда и принеси нотариальную печать.
После ухода женщины Шейфер повернулся к Хойту.
— Ну а сейчас, Генри, думаю, ты начинаешь понимать ситуацию. Если ты покинешь мой кабинет, не подписав этот документ, я обещаю, что весь мир обрушится на твоих клиентов и их футболиста. — Вытащив две ручки из ящика стола, Шейфер положил их перед сидевшими напротив него мужчинами. Вошедшая в комнату с нотариальной печатью в руке Хильда остановилась у стола.
— Эл, но это самый настоящий произвол! — начал было Хойт. — Если ты думаешь, что можешь шантажировать меня, то… — Хойт умолк, увидев, как Бэйк Рэмси склонился над документом, взял ручку и подписал.
Повернувшись к нему, Хильда поставила на документе печать и расписалась.
С тревогой наблюдая за церемонией подписания документов, Хойт снова попробовал вмешаться.
— Эл, я должен проконсультироваться…
— Генри, — перебил его Шейфер, — и ты, и я, мы оба знаем, что ты уполномочен урегулировать этот вопрос. Давай кончать эту волокиту.
Хойт поник и сгорбился, взял ручку и подписал документ, который Хильда заверила печатью и подписью.
Шейфер подвинул к себе документы и встал.
— Спасибо, Генри. Я надеюсь завтра к полудню увидеть на своем столе чек на указанную в договоре сумму. Неплохо было бы, чтобы он был выписан трастовой компанией вашей фирмы. Я верну копию договора с подписью миссис Барвик сразу после ее операции.
— Хорошо, — заунывным голосом ответил Хойт.
— Хильда, проводи, пожалуйста, господ до грузового лифта. Думаю, они предпочитают не встречаться с людьми у главного входа. И скажи Фурману Бишеру и джентльмену из «Ассошиейтэт Пресс», что я сегодня не освобожусь.
Проводив своих посетителей до комнаты для гостей, Шейфер, когда они ушли, протянул две стодолларовые бумажки стоявшим в дверях следователям.
— Спасибо, ребята, — сказал он, пожав обоим руки. — До скорой встречи.
Вернувшись к столу с лежащими на нем документами, Шейфер с улыбкой отметил про себя, что только что ему удалось оплатить аренду своего офиса на несколько лет вперед.
Шейфер прибыл в больницу Пьедмонт с небольшим чемоданом, личным портфелем, сумкой с продуктами из модной бакалейной лавки на противоположной стороне улицы и двумя дюжинами великолепных желтых роз. Элизабет Барвик он застал сидящей на кровати со стаканом апельсинового сока в руке, который она старательно цедила через соломинку. Забрав у нее стакан, Шейфер поставил его на столик рядом с койкой.
— Стоит ли сейчас пить апельсиновый сок, — сказал он, откупоривая бутылку шампанского и доливая вино в ее стакан. — Надо слегка разбавить твой напиток. — С этими словами он протянул ей стакан.
Лиз несколько минут не притрагивалась к вину.
— Эл, я долго думала над выдвинутыми мною к Рэмси требованиями. Кажется, я слегка перегнула палку. Поэтому не расстраивайся, если удастся получить меньше запрошенной мною суммы денег. Хорошенько подумав, я решила, что хватит и сотни тысяч долларов.
Шейфер погрозил ей пальцем.
— О деле потом, а пока полюбуйся на эти розы, — он положил цветы ей на колени. — Надо хоть немого приукрасить эту комнату.
— Спасибо, Эл, цветы просто великолепны!
— Должен признаться, что собирался проведать тебя гораздо раньше, но Гарри Эстес попросил меня отложить визит до следующего после операции дня. — Внимательно посмотрев на женщину, он спросил: — Как ты себя чувствуешь?
Из-под бинтов видны были только ее глаза и полоска рта. Видно, и волосы ее были острижены. Голова была туго обмотана.
— Я чувствую себя неплохо, только слегка волнуюсь. Гарри сказал, что операция прошла на редкость благополучно, и завтра я выписываюсь из больницы.
— Ну а теперь о деле, — начал Эл Шейфер. — У меня для тебя кое-какие новости. Речь идет о квартире, которую на три месяца на правах субаренды тебе может предоставить один человек, пока он будет путешествовать. Расположена она на прекрасной улице района Вирджиния-Хайлендз. Это огромные, с окнами на солнечную сторону апартаменты, в которых (если для тебя это, конечно, имеет какое-то значение) стоит огромный концертный рояль.
Улыбнувшись, она ответила:
— Рояль для меня совсем не обязателен. Я не дотрагивалась до клавиш со времени окончания школы.
Шейфер постучал по чемодану.
— Хильда прикупила тебе одежду. Она сказала, что, если бы за это дело взялся я, ты выглядела бы весьма забавно. Тут две смены одежды и белье.
— Поблагодари от меня Хильду.
— Машину твою я продал своему приятелю, взяв за нее пятьдесят две тысячи. Это средняя между оптовой и розничной ценой. — Он держал в руке квитанцию о депозитном вкладе. — Я положил эти деньги на твой банковский счет.
— Рада это слышать.
— А теперь поговорим о твоем соглашении. Прежде всего, мы не выработали пункты твоей стороны соглашения. Поэтому мне пришлось пообещать им от твоего лица, что ты никогда не расскажешь прессе о случившемся и не станешь выдвигать против Рэмси обвинения в совершении преступления.
— Я считаю, это весьма разумное решение.
— Сколько денег ты хотела получить в качестве компенсации?
— Тысяч сто или чуть больше. А может быть, и меньше, учитывая то, какие хорошие деньги удалось выручить за автомобиль.
— Итак, — Шейфер посмотрел на квитанцию депозитного вклада, — ты получаешь шестьсот шестьдесят шесть тысяч шестьсот шестьдесят шесть долларов и шестьдесят шесть центов. — С этими словами он передал ей квитанцию.
Что?
— Я расколол Рэмси и его команду на полмиллиона долларов. Я прикинул, что, раз уж на Рэмси так сильно подействовали стероиды, значит, команда несет такую же, как он, ответственность за содеянный им поступок. Твои медицинские счета придут на мое имя, и я посмотрю, как выполнила страховое обязательство команда.
