Шёпот Ночи - Keril

— Прости меня, дедулечка, что не могу для тебя ничего сделать, — прошептал он и поцеловал мёртвого в щёку.

Раздался звонок в дверь. В коридоре послышались частые шаги, это была мама, она подошла к двери и открыла. Потом повисла неловкая пауза. Прошло где-то полминуты, прежде чем раздался голос женщины.

— Т-ты? — спросила мать.

— Я, — ответил мужской голос.

И хоть ответ мужчины был лаконичным, Дима сразу его узнал. Пришёл папа.

— Как тебя отпустили?

— У меня ведь отец умер. Такая ситуация и позволила. Тем более, что в моём лечении наметилась положительная тенденция. Врачи разрешили проводить старика в последний путь, — голос у отца был дерганый, какие-то слова он говорил тише, какие-то громче других.

— Заходи. Только с Димой аккуратнее, он переживает сильно, хотя старается не показывать.

— Понял, не дурак.

Мужчина зашёл в комнату с покойником. Дима заметил, как помрачнело лицо его отца. Мужчина достал из кармана брюк пузырёк с таблетками, вынул две штуки и принял их, не запивая. Он сделал глубокий вдох, а потом выдохнул. Дима продолжал смотреть на своего отца. Мужчина заметил мальчика. Он развернулся и подошёл, встал на одно колено и тихо произнёс тем же дёрганым голосом:

— Как ты вырос, Дима… Помнишь меня?

— Да, ты — Толик, мой папа.

Анатолий улыбнулся. Он был худым и сухопарым мужчиной на вид около тридцати пяти лет.

— Кто бы что тебе не говорил про меня, знай, что я всегда тебя любил и буду любить. Я обязательно вылечусь, и мы снова заживём прежней жизнью.

— Я знаю, папа. Я тоже тебя люблю.

Анатолий знал один секрет, он знал, что этот секрет поможет Диме не грустить. А ещё он знал, что это работает только в начале, потом это может разрушить его сознание.

— Я вижу, что тебе плохо. Давай сходим куда-нибудь, погуляем по набережной? Меня отпустили ненадолго, я хочу это время провести с тобой.

— Давай, я не против, — Дима хотел отвлечься, хотя он знал, что вряд ли это поможет.

Запах свечного воска уже пресытился мальчику, и он его почти не чувствовал до того момента, пока не вышел на свежий воздух. Отец и сын гуляли по набережной Невы. Они мало говорили, больше наслаждались обществом друг друга. Шёл небольшой снежок, ветви деревьев были заснежены, на обочине дороги скопилось много снега перемешанного с солёным песком.

Анатолий едва не наступил на мёртвого воробья, но Дима его остановил.

— Пап, давай его похороним в снегу?

Мужчина понимал, что его сын сильно переживает из-за смерти деда и не хотел усугублять это такой мелочью как воробей.

— Зачем его хоронить, он же живой, — сказал мужчина.

— Папа, он давно окоченел.

Анатолий пожал плечами, и мёртвая птица скрылась в его ладонях. Когда мужчина разжал руки, оттуда вылетел живой воробей. Он чирикнул и улетел в близлежащий парк.

— Как ты это сделал?

— Научишься со временем, сынок. Но, я тебя сразу предупрежу, это тяжкий груз. Во многом именно из-за этого я и попал в психиатрическую клинику.

Анатолий вынул свой пузырёк и съел ещё две таблетки.

— А дедушку так можно поднять?

Мужчина вздохнул.

— Нельзя.

— Но почему?

— Не могу сказать. Просто знаю, что нельзя.

Дима кивнул и опустил голову. Всё же сам факт того, что он тоже может открыть в себе способность воскрешать других, внушил ему надежду. Теперь он знал, что в его руках есть оружие, чтобы победить то, чего не могли победить другие.

Печаль отпустила Диму. Деда он проводил в путь с лёгким сердцем. Отец и мать с бабушкой были рядом с ним в этот момент. Время лечит. С годами оно вылечило и Димины раны, отца выписали из больницы, и он устроился на работу, его семья снова зажила прежней жизнью. По крайней мере, на следующие два десятилетия.