благодаря фальшивой медицинской справке, в которой говорилось, что у нее СПИД. Надю и Юлию вышвырнули, когда они стали «старыми и страшными». А Гитта, когда стала «старой и страшной», была переведена в легальный сектор «Ньорд Инвестмент», на рецепцию клининговой компании на Лидингё. Компанией, разумеется, владеет АО «Ньорд Инвестмент». Там она и подслушала телефонный разговор, в котором ее шеф упомянул исчезнувшие деньги. Тогда мы поняли, что начинается охота за сокровищами. И вскоре Полковник поймет, что охотится за ними не он один.
— Гитта, — усмехнувшись, произнесла Блум. — АО «Чистый дом».
— О чем ты?
Блум покачала головой, насколько это было возможно. Ее захлестнула волна смешанных чувств.
Сэм.
— Нет, ничего, — сказала она. — У Бергера возникло «странное чувство» в этом АО «Чистый дом». Гитта так посматривала на своего шефа, как сказал Сэм. «Золотой парень Виктор и малышка Гитта». Так значит, начальник Гитты…?
— Полковник, — кивнула Олен. — Скрывающийся на низших ступенях иерархии.
— И его зовут Виктор?
— Теперь да, — снова кивнула Олен. — Виктор Густафссон. Есть еще русский уменьшительно-ласкательный вариант имени Виктор.
— Какой?
— Ближайшее окружение называет его Витенькой.
В машине по дороге из СИЗО оба молчали. Лишь после поворота на Акалладален Бергер спросил:
— А ты уверена, что твой технический эксперт окажется на месте?
— Альбин написал, что едет в полицию, — ответила Ди. — Сидит в метро. Он все сделает.
Бергер кивнул и свернул на маленькую улочку, которая заканчивалась у дома Отилли Гримберг. Он припарковался у пересечения с прямой улицей с фонарями.
Дома у Отилли никого не оказалось.
Вполне ожидаемо.
За запертой дверью не было слышно лая ротвейлера Гарма. С другой стороны, Гарм никогда и не лаял. Потому что, если залает Гарм, начнется Рагнарёк, разверзнется бездна и настанет конец времен.
Вполне возможно, это сейчас и случится, думал Бергер, отпирая дверь отмычкой.
Они вошли. Никаких следов Гарма. И вообще, маленькая трехкомнатная квартирка Отилии в таунхаусе выглядела теперь совсем иначе. Идеально прибранной, как будто хозяйка подготовилась к переезду.
Отилия Гримберг оказалась, без сомнений, талантливой актрисой. Бергер действительно поверил в серьезность их интимного свидания. Может, это и было по-настоящему, но в рамках чего-то гораздо большего.
В рамках фундаментальных перемен в жизни.
Если Иван сказал правду, все они начнут теперь новую жизнь. Надя, Юлия, Отилия, Гитта, возможно, и Рита Олен. Таков план. И Ивану в этой жизни тоже найдется место.
Бергер и Ди тут же принялись осматривать все бюро и комоды. Они выдвигали ящики, вытаскивали нижнее белье, чеки, теплые носки. В одном из комодов, в прихожей, Бергер нашел бордовый телефон самой простой модели. Ровно того же цвета, что и кепка Ивана.
— Это он? — спросила Ди.
— Вполне вероятно, — сказал Бергер. — Но остальные ящики тоже вытряхни на всякий случай.
Больше ничего они не нашли. Бергер проверил мобильник. Он оказался не заблокирован, в память был действительно занесен один-единственный номер.
Выходя, Бергер заметил бумажку на зеркале в прихожей. Он снял ее и рассмотрел. Это оказался чек.
От ветеринара. Наименование услуги — «усыпление собаки».
Отилия Гримберг пожертвовала Гармом ради чего-то большего.
Рядом с зеркалом висел диплом. Судя по всему, он был там и тогда, когда Бергер заходил к Отилии в прошлый раз. Но тогда он думал лишь о своих чувствах.
О своей похоти.
Диплом по специальности «Инженер». Инженер Отилия Гримберг, Королевский Технический университет, Стокгольм.
Инженер Отилия Гримберг с татуировкой в виде простреленного сердца, из которого капает кровь.
У Бергера не было сил анализировать нахлынувшие эмоции.
Они с Ди вышли. Бергер осмотрел уходящую вдаль прямую улицу. Казалось, она исчезает в никуда.
Они сели в машину и медленно поехали. Бергер взглянул на Надин дом. За высоким деревянным забором ничего не было видно. Совсем другая картина представала несколькими домами дальше.
У Юлии Берглунд ворота оказались приоткрыты; они были посажены на петли и отворялись как гигантская дверь. В саду, слабо освещенные фонарем, стояли два контейнера. Крепкий мужчина с бритой головой, в пропитанной потом белой рубашке копался в одном из них. Создавалось ощущение, что он грузчик и помогает с переездом.
Бергер с Ди медленно проезжали мимо. В этот момент бритоголовому мужчине стало слишком жарко. Стоя спиной к улице, он поспешно стянул с себя рубашку, обнажая накачанный торс с татуировками на плечах. Татуировка изображала погоны.
Ди с Бергером спешили, а потому ускорились. Бергер снова направил машину к Кунгсхольмену. Он несся, не чувствуя скорости. Образ грузчика быстро исчез.
Они прошли через другой вход, с улицы Пульхемсгатан, бегом поднялись по лестнице ночного полицейского управления. Оказавшись на этаже, где располагался отдел технической экспертизы, отыскали нужную дверь. Вошли.
За столом, уставленным компьютерами, сидел молодой человек и с некоторым недоумением смотрел на мужчину прямо перед собой. Тот был пристегнут наручниками к стулу. У двери стоял еще один мужчина, одетый в форму.
Это были Альбин, знакомый Ди из технического отдела, охранник из СИЗО и Иван Гранстрём.
Ди кивнула охраннику, он кивнул в ответ и выскользнул за дверь. Она подошла к Альбину, передала ему бордовый телефон и повернулась к Ивану:
— Ты готов, Иван? Помнишь, что мы репетировали?
Иван поднял на нее взгляд, покачал головой и сказал:
— Ну, блин…
— Да или нет, Иван?
Он неохотно кивнул.
Альбин подключил провод к бордовому телефону и что-то нажал на компьютере. А потом произнес:
— Все готово. Я активирую процесс.
Возражать никто не стал.
Через некоторое время Альбин кивнул и передал телефон Ди, которая, в свою очередь, кивнула ему. Он что-то еще понажимал на компьютере.
— К трехсторонней связи готов, — сказал он. — Можно звонить в любой момент.
— Тогда начнем, — ответила Ди. — Как долго он должен поддерживать разговор?
— Не так долго, как на старых девайсах, — сказал Альбин. — Около десяти секунд.
Ди протянула телефон Ивану, набрала номер и приложила мобильник ему к уху.
Через компьютерную колонку послышался сигнал. Один гудок, два, три. Четыре. Пять.
Бергер почувствовал, как лицо его исказила гримаса.
Но тут в телефоне что-то щелкнуло, зашипело. Раздался женский голос:
— Да?
— Рита? Это ты? — спросил Иван, все время чувствуя на себе напряженный взгляд Бергера.
На том конце замолчали. Потом голос произнес:
— Иван? Тебе же сказали не звонить сюда пока.
— Знаю, знаю, — пропыхтел Иван по заранее разученному сценарию. — Но я, кажется, по-настоящему схожу с ума. Я уже дырку в ковре протоптал в этом потайном месте. Что, черт возьми, происходит? Можно мне поговорить с Надей? Пожалуйста. Мне без нее никак.
Снова молчание. А потом:
— Больше не звони, Иван. Все под контролем.
