Адам! – Она безуспешно позвала его несколько раз, озираясь, но внутри вдруг появилось ясное чувство уверенности, что она уже не увидит его впредь. Она сделала все что могла: она нашла убийцу, совершенно не думая об этом, всего лишь опознав его по фото… И вот благодаря этому обстоятельству ее необычный гость, освободившись от бремени неизвестности, мог внезапно двигаться дальше. Без необходимости бесконечно возвращаться в мир живых и подобных, наконец-то освободившись от проклятья. – Прощай, Адам. – Она вновь убрала фотографию в ящик. – Надеюсь, теперь твоя душа найдет покой.
Девушка вдруг осознала, что у нее случился удивительный и уникальный опыт общения с призраком, и она могла так много всего спросить и узнать, но не сделала этого. Не успела, так как мысли ее были заняты совершенно другим. И хотя многие события на первый взгляд казались совершенно бессвязными, но будто красной нитью все они возвращались к Хозяину, к его пророчеству и сопровождались жуткими поворотами. И признание, что отныне Он всегда будет частью ее жизни, погружало ее в необходимость понимания, как много еще времени придется потратить, чтобы собрать всю странную головоломку целиком.
С неба не переставал падать белый снежок, создавая волшебное праздничное настроение. Кирилл, Дре, Виолетта, Софи и остальные вновь играли в снежки, превратив двор института в поле боя, где никого не щадили. Стоило по неосторожности оказаться поблизости, и приходилось либо пасть под обстрелом белых снарядов, либо примкнуть к одной из воюющих сторон. За сражением, как правило, следовало перемирие у камина, в уютном теплом холле, освещенном гипнотизирующим огненным светом. В воздухе застыл запах свежесрубленной ели.
К вечеру жители дома вновь собрались у елки, увешанной разноцветными игрушками и укутанной в переливающуюся лампочками гирлянду, в ожидании полуночи, когда большие часы пробьют двенадцать раз, следом за речью президента.
– Еще чуть-чуть, и мы бы съели твой кусок торта, – весело прокричал Филипп запоздавшему члену их большой семьи Максу, который по обыкновению опять где-то пропадал и наконец-то примкнул к ним.
Так как была та самая волшебная ночь, когда один год сменяется другим, оказываясь на пороге этой перемены, все невольно ждали чудес. И пусть в разных культурах для этого важного события были отведены разные часовые пояса или даже месяцы, никто в тот момент не хотел задумываться об условностях. Каждый из людей провожал воспоминания, с которыми хотел расстаться, и надеялся на новый лучший этап в своей жизни, где обязательно сбудутся мечты.
Играла заводная музыка, призывая танцевать, тарелки с блюдами от Виолетты и Киры пустели, звенели бокалы, заразительный смех проносился по общежитию. Даже Артур и Виктория позволили себе ненадолго расслабиться и присоединиться к всеобщему веселью, что было им совсем не свойственно.
– Как вы проводили праздники дома? – поинтересовалась Нина у Макса, когда они вдвоем оккупировали часть стола с закусками. Попробовав, оторваться от них было уже невозможно, и хотелось отведать все, даже если желудок сигнализировал, что насытился.
– Тихо, по-домашнему, как все, – пожав плечами, ответил Макс, не отставая от подруги. – Мне было скучно, не терпелось сбежать к друзьям. Мама пыталась создать видимость праздника, делая вид, что не замечает напряженности между мной и отцом. Говорила, что на один вечер обо всем можно забыть, а потом наступит новый счастливый день. Но никто из нас не отступал от своих принципов. В этом году я впервые свободен от традиции притворяться, но, честно, мне не хватает брата. Кто-то же должен следить за тем, сколько я пью. А вы как встречали Новый год?
– Ну, раньше тоже это был семейный праздник, – закивала Нина с полным ртом. – Только моя мама пыталась разнять нас с сестрой. Видимо, это удел всех мам, – она усмехнулась. – А когда они развелись и я осталась с отцом, то довольно быстро появилась Лав. Думаю, они с папой вместе работали, и однажды между ними пробежала искра… я думала, что возненавижу ее, но нет, не вышло… Она оказалась классная, не давила, ничего не навязывала, и папа был с ней такой счастливый, что уже обижаться непонятно на что не хотелось. Мне нравилось думать, что и мама где-то нашла свое место и своего человека, который сделал ее жизнь проще. Она всегда поздравляла нас с праздниками, но созванивались мы редко, а за последний год не говорили, наверное, ни разу. …И мне тоже не хватает моего брата. Я привыкла следить за тем, сколько он пьет, – шутливо добавила Нина, и Макс улыбнулся.
– Оказывается, мы так похожи.
Воспоминания уже давно казались Нине туманными, будто и не ее вовсе, но стоило задуматься, и они возвращались очень отчетливо. Жаль, что она больше не могла вернуться назад, даже на минутку, чтобы оценить по достоинству то, что принимала как данность. Но, наверное, и к лучшему, что раз ее родные сами не помнят Нину, то и не переживают, не злятся, живут своей спокойной жизнью. Девушка была рада тому, что близкие были в безопасности.
Прямо перед тем, как отправиться на остров, Артур передал Нине новый адрес ее семьи, но она лишь посмотрела на название улицы и номер дома. Потом зашла на закрытую страничку Тимофея в ВК, где с давних пор не менялось его фото на аватарке, и даже когда он был онлайн, невозможно было узнать, чем и как он живет, о чем думает. Одно радовало: когда она видела его в сети онлайн, ей казалось, что брат становится немного ближе…
Большую часть времени Нина старалась вообще не думать о прошлом, о том, что потеряла, и о тех, кого больше не увидит, но иногда, когда воспоминаниям удавалось проскользнуть в ее голову, они напоминали ледяной ветер, скользнувший под распахнутый воротник. Каждый раз, едва друзья делились своими историями, возвращаясь из дома, и каждый раз, когда они говорили о своих семьях, Нина сжимала волю в кулак, пытаясь не позволять своему разуму напомнить ей о том, какой одинокой она себя ощущала теперь. Она отчаянно пыталась гнать тягостные мысли и двигаться вперед, раз уж ничего было с этим не поделать.
– У нас теперь есть новые несносные родители, – пошутил Макс, имея в виду наставников и понимая, что девушке нужно помочь вернуться в реальность. – Строгая мамочка Виктория и более-менее лояльный папа Артур. Еще мудрый дядя-профессор… ну и куча каких-то усыновленных детей-идиотов, – посмеялся он, кивнув на Лизу, которая бегала за Русланом, держа над головой омелу и призывая его к праздничному поцелую. Очередная западная традиция, но наблюдать было забавно.
Нина и не заметила, как все эти люди стали частью ее жизни, ее новой семьей, в которой, страшно признаться, она искренне нуждалась. Даже если у каждого из них был кто-то ближе ее. Она еще многого не знала об этих людях, а они – о ней, да и сама она о себе, как выяснилось, тоже многого не знала. Но под этой крышей, объединенные большим смыслом, наблюдая друг друга день за днем, они вместе росли и учились. Переживали за ошибки друг друга, как за свои. Она впервые так остро почувствовала, что здесь и сейчас эти люди имели огромное значение. Ведь, как оказалось, вовсе не кровное родство сближало, а общие идеи, цели, комфорт рядом и желание видеть их вновь и вновь.
Настало праздничное утро, все спустились к завтраку, плавно перетекшему в обед. Камин уже не горел, да и елка не светилась так ярко и красиво, как накануне. Под ней копошились Демитрий, Миша, Кирилл, Юля и Дре. Они искали свои подарки, приветствовали всех, кто появлялся на лестнице, и снова окунали головы в переплетение веток.
Нина тоже подошла к елке и почти сразу заметила симпатичную коробочку, перевязанную блестящей розовой лентой. На ней было ее имя, выведенное витиеватым почерком Виолетты. С любопытством девушка разорвала упаковку. На дне неглубокой коробки лежала короткая черная юбка с кожаными вставками. Девушка приложила ее к себе
