Верно, подумал Винсент, после такой процедуры ему ее не захочется.
– Но у меня есть другая идея.
И Дункан объяснил, что он имеет в виду. Настроение Винсента повышалось с каждым его словом.
– Как тебе кажется, подобное, наверное, подойдет любому?
Ну конечно, не совсем любому, подумал Умница Винсент, снова пришедший в превосходное расположение духа.
Райм, сидевший перед своими схемами, услышал голос Амелии по рации.
– Райм, мы нашли место, где он прятался, – в стенном шкафу.
– В котором?
– В спальне Люси.
Райм закрыл глаза.
– Опиши его мне.
Амелия описала ему всю внутреннюю обстановку квартиры. Описала коридор, ведущий в спальню, расположение спальни, мебель, картины на стенах, то, каким путем Часовщик пришел и каким ушел, и ряд других подробностей. Все в точных, объективных характеристиках. Во всем проявлялись ее блестящая подготовка и опыт. Если Амелия уйдет из полиции, подумал Райм, сколько времени понадобится тому, кто придет на ее место, чтобы достичь такого же уровня?
Целая вечность, решил он мрачно.
На мгновение его охватил гнев. Но потом все-таки удалось подавить эмоции и вновь сконцентрироваться на ее словах. Амелия описывала стенной шкаф:
– Шесть футов, четыре дюйма шириной. Заполнен всякой одеждой. Мужская слева, женская справа. Обувь на полу. Четырнадцать пар. Четыре мужских, десять женских.
Типичное соотношение для семейной пары, размышлял Райм, вспоминая свой собственный стенной шкаф из прошлого.
– Прячась, он лежал на полу?
– Нет. Здесь слишком много коробок.
Он услышал, как она кому-то задает вопрос. Затем она снова обратилась к нему:
– Одежда сейчас на одной линии, но некоторые коробки сдвинуты, и есть несколько кусочков той же кровельной мастики, которую мы находили раньше.
– Между какой одеждой он прятался?
– Между костюмом и военной формой Люси.
– Хорошо. – Некоторые разновидности одежды, такие, например, как форма, могут оказать неоценимую помощь при сборе улик благодаря «выпирающим» деталям: погонам, пуговицам и наградам. – Он прислонялся к передней или к задней ее части?
– К передней.
– Отлично. Просмотри каждую пуговицу, медаль, планку, награду.
– Хорошо. Дай мне несколько минут.
Тишина.
К Райму вернулось его раздражение, смешанное с гневом.
Наконец он снова услышал ее голос:
– Я нашла два волоска и несколько волокон. – Райм хотел было порекомендовать ей сравнить волосы с другими, которые можно было отыскать в квартире. Впрочем, нужды в этом явно не было. – Я сравнила найденные волосы с волосами Люси. Они разные. – Он начал говорить ей о том, что необходимо еще отыскать образец волос мужа, но Амелия перебила его: – Я нашла щетку ее мужа. И на девяносто процентов уверена, что волосы – его.
Хорошо, Амелия, хорошо.
– Но волокна… Они, кажется, ничему здесь не соответствуют. – Амелия сделала паузу. – Похожи на шерсть, светлые. Возможно, от свитера… они зацепились за пуговицу на кармане на высоте плеча человека роста Часовщика. Может быть, барашковый воротник.
Разумное предположение, хотя придется исследовать волокна более тщательно в лаборатории.
Через несколько минут Амелия добавила:
– Вот, пожалуй, и все, Райм.
– Ладно, вези все сюда. Еще здесь посмотрим.
Он прервал связь.
Том записал ту информацию, которую передала Амелия. После того как помощник вышел из комнаты, Райм вновь воззрился на схемы. Он задавался вопросом, не являются ли заметки, на которые он сейчас смотрит, не просто уликами в очередном деле об убийстве, а свидетельством другой трагедии – завершения его с Амелией совместной работы?
Лон Селлитто ушел, а Амелия заканчивала сборы. Она повернулась к Кэтрин Дэнс и поблагодарила ее.
– Надеюсь, я была небесполезна.
– Да, конечно. Знаете, в нашей работе так всегда. Всего лишь парочка волокон – и их вполне достаточно для вынесения вердикта. Просто нужно еще раз проверить. Я сейчас возвращаюсь к Райму. Послушайте, не знаю, как вы к этому отнесетесь, но не могли бы вы порасспросить людей здесь в округе? Лучше вас никто не способен раскрутить свидетеля.
– Вы мне льстите.
Амелия оставила у нее несколько распечаток с фотороботом Часовщика и отправилась назад к Райму. Кэтрин повернулась к Люси:
– Ну как вы?
– Нормально, – ответила Люси со стоической улыбкой. Она прошла на кухню и поставила чайник на плиту. – Хотите чаю? Или кофе?
– Спасибо. Мне сейчас нужно пойти на улицу и поискать свидетелей.
Люси опустила голову и смотрела на пол – важный сигнал для эксперта в кинезике. Кэтрин молчала.
– Вы говорили, что живете в Калифорнии. И скоро вы туда возвращаетесь? – спросила Люси.
– Наверное, завтра.
Люси кивнула.
– Просто хотела узнать, может быть, у вас найдется время зайти на чашку чая. – Люси вертела в руках подставку для чайника. На ней были видны слова: «4-я пехотная дивизия. «Упорство и преданность».
– Ну конечно, я постараюсь.
Кэтрин нашла визитную карточку в сумочке, написала на ней название своего отеля и обвела кружком номер мобильного. Люси взяла карточку.
– Позвоните мне, – сказала Кэтрин.
– Обязательно.
– А сейчас вы в порядке?
– Да, конечно. В полной норме.
Кэтрин кивнула, пожала ей руку и ушла, напомнив себе важное правило кинезики: не за всякой ложью скрывается правда, которую тебе следует знать.
12.11
Амелия Сакс вернулась к Райму с небольшой коробкой материалов.
– Ну, что у нас тут? – спросил он.
Амелия прошлась по тому, что ей удалось найти на месте преступления.
Как показало обращение к базам данных нью-йоркского полицейского управления, обнаруженные на форме Люси волокна действительно были с куртки с воротником из шерсти барашка. Подобные воротники часто бывают на кожаных куртках летчиков. Сакс проверила часы на наличие нитратов и вновь ничего не обнаружила. Часы были абсолютно идентичны всем трем предыдущим, на них не было никаких следов, кроме недавнего пятна от древесного спирта, используемого в качестве антисептика и для очистки поверхностей. Так же как и в случае с флористкой, Часовщик не успел оставить послание или, возможно, просто не захотел.
Райм согласился обнародовать сведения о преступнике, оставляющем часы на месте преступления. Однако добавил, что тем самым они добьются только того, что убийца больше не будет этого делать, пока не убедится, что у жертвы нет никакой возможности позвать на помощь.
На том пути, которым Часовщик уходил из дому, Амелия не обнаружила ничего существенного.
– Больше ничего не было, – сказала она.
– Ничего? – переспросил Райм и покачал головой.
«Принцип Локара…»
Прибыл Рон Пуласки, стянул с себя куртку и повесил ее. Райм заметил, что Амелия мгновенно перевела взгляд на парня, предвкушая, что он может сообщить нечто интересное.
О «другом деле»…
– Что-нибудь новенькое относительно мэрилендских связей?
– В настоящее время ведется три федеральных расследования случаев коррупции на балтиморском побережье. Одно из них имеет выход на территорию Большого Нью-Йорка, но только на доки Нью-Джерси. И оно никак не связано с наркотиками. Там вопрос стоит о даче взяток и о поддельных документах на доставку грузов. Мне обещали предоставить более подробную информацию о государственном расследовании из балтиморского управления полиции. Ни у Крили, ни у Сарковски не было никакой недвижимости в Мэриленде, и нет никаких сведений относительно того, что они когда-либо ездили туда по какому-либо делу. Ближе всего к Мэриленду Крили оказывался, когда ездил на регулярные деловые встречи с клиентом из Пенсильвании. А что касается Сарковски, то он вообще никогда никуда не ездил. Да, кстати, до сих пор от Джордана Кесслера не поступил список клиентов. Я звонил ему, оставил сообщение, но он не перезвонил. Я нашел двоих сотрудников, приписанных к сто восемнадцатому, которые родились в Мэриленде, – продолжал он, – но у них сейчас там нет никаких связей. Я сравнил список всех служащих в сто восемнадцатом с базами данных по недвижимости в Мэриленде…
– Постой, – остановила его Амелия. – Ты все-таки это сделал.
– Что-нибудь не так?
– Нет, все в порядке, Рон. Правильно. Хорошо придумано. – Амелия и Райм обменялись улыбками. Райм приподнял бровь в знак восхищения.
– Возможно. Но ведь так ничего и не прояснилось.
– Ну что ж, продолжай копать.
– Конечно, продолжу.
Амелия подошла к Селлитто и спросила его:
– У меня есть к тебе вопрос. Ты знаешь Хальстона Джеффриса?
– Помощника инспектора в сто пятьдесят восьмом?
