Макс снова сел, щеки его пылали.
Агент объяснил, что ФБР очень редко вмешивается в подобные дела, пока преступники не потребуют выкуп.
— В вашем случае требования выкупа не было. То же самое и в случае с вашей женой.
— Да, но я считаю, что ее жизнь в опасности, и, если с ней что-нибудь случится, у вас будут крупные неприятности.
— Поверьте, мистер Лам, я понимаю ваше беспокойство.
«Нет, не понимаешь, — подумал Макс, — или скрываешь от меня правду, как будто я десятилетний ребенок».
— А в полицию вы обращались? — спросил агент.
Макс рассказал о темнокожем патрульном, который был в курсе похищения.
— Он сказал, что я имею право выдвинуть обвинение, и предложил поехать с ним в участок.
Агент ФБР кивнул.
— Да, если вы примите решение, то лучше всего поступить именно так.
Макс сообщил агенту, что в доме есть кое-что такое, что он непременно должен увидеть. Проведя агента в комнату для гостей, Макс показал ему стену с черепами.
— Скажите мне честно, неужели вас это не пугает? Ведь он жонглирует этими чертовыми штуками.
— Августин? Да, я знаю.
— Знаете?
— Он не причинит вреда вашей жене, мистер Лам.
— Как здорово, вы меня успокоили.
Агент никак не отреагировал на явный сарказм.
— Рано или поздно ваша жена найдется, мистер Лам. Я там думаю. А если не найдется, то позвоните мне. А впрочем, позвоните в любом случае. — Агент протянул Максу визитную карточку, которую тот прочитал с нескрываемым скептицизмом.
Затем Макс направился на кухню, а агент ФБР последовал за ним.
— А скажите, это Августин дал вам ключ? — поинтересовался агент.
Макс обернулся.
— Ключ, от дома, — пояснил агент.
— Нет, сэр. Задняя дверь была открыта.
— Значит, вы просто вошли в дом. А Августин знает, что вы находитесь здесь?
— Ну… — только сейчас до Макса дошло, что он нарушил закон. У него даже мелькнула мысль, что агент ФБР намерен арестовать его.
Но вместо ареста агент предупредил его:
— Если хозяева не знают, что вы находитесь в их доме, то запросто можно получить пулю в башку. Особенно здесь, в Майами.
Макс стиснул зубы, осознав, что сложившаяся ситуация может в любую секунду обернуться против него. От этой мысли у Макса перехватило дыхание. Темнокожий патрульный дружок похитителя, а этот агент ФБР дружок собирателя черепов.
— А знаете, чего мне больше всего хочется? — Макс резко допил пиво и грохнул бутылкой о кухонный стол. — Все, что я хочу, так это разыскать свою жену, сесть с ней в самолет и улететь домой в Нью-Йорк. И забыть об этом треклятом месте, забыть об урагане.
— Чертовски хороший план, мистер Лам, — одобрил агент.
В Исламораде Кусака приказал Иди остановиться возле винного магазина.
— Сейчас не время, — возразила Иди.
— Я сказал остановись.
— Но мы же почти приехали.
— Да пусть выпьет, — раздался с заднего сиденья голос Сцинка.
Иди съехала с дороги и припарковалась позади магазина. Промчавшийся мимо по дороге Джим Тайл не заметил черный джип «чероки». Не заметил его и Авила, проследовавший мимо десять минут спустя.
Отговорить Кусаку от выпивки не удалось, и это встревожило Иди. Она по личному опыту знала, как опасно мешать алкоголь с транквилизаторами. Получается двойной эффект, от которого Кусака может впасть в спячку на целый месяц.
Женщина по имени Бонни попросила купить ей холодной кока-колы.
— У меня все пересохло внутри.
— Добро пожаловать во Флориду, — буркнула Иди.
Кусака швырнул на колени Иди три десятидолларовых бумажки.
— «Джонни Ред», — велел он.
— Не очень-то разумно пить, когда в тебе полно кодеина, — еще раз попыталась отговорить его Иди.
— Ладно, бывали ситуации и похуже. И не похоже, что ты дала мне кодеин.
— Колено все еще болит, да? Но на пузырьке было написано «кодеин».
Кусака переложил револьвер в левую руку, а на правую намотал волосы Иди, как будто намеревался вырвать их с корнем, словно пучок сорняков. Иди закричала, на что Кусака ответил ей:
— А мне плевать, что там было написано, хоть «скипидар». Тащи виски.
Как только он отпустил Иди, она пулей выскочила из машины. Уже в дверях магазина Иди обернулась и сделала неприличный жест, адресуя его Кусаке.
— Упрямая сучка, — выругался Кусака.
— Злая девица, — согласился с ним Сцинк.
Бонни потрогала кожу, обожженную солнцем, и подумала, что с удовольствием окунулась бы сейчас в снежный сугроб.
— Господи, как же жарко, хочется раздеться, — сказала Бонни и сама испугалась того, что произнесла это вслух.
Кусаку настолько удивило и ошеломило это заявление, что в голове у него не мелькнуло даже никаких похотливых мыслей.
— Эй, детка, да что с тобой? — спросил он.
— Мне душно, — ответила Бонни.
Кусака опустил взгляд на грудь молодой женщины. Ничто так не выбивает из колеи, как вид женских сисек. Кусака понимал, что если она продемонстрирует сиськи, то он непременно размякнет, его власть над пленниками ослабнет и ее уже не восстановишь даже с помощью револьвера.
— Не смей, черт побери, раздеваться, — приказал он.
— Не беспокойтесь. — Бонни смутилась и занервничала.
Из багажника джипа, где лежал Левон Стичлер, запеленатый, словно в кокон, в старые портьеры, послышалось хныканье. Сцинк предположил, что старик, должно быть, слышит их разговоры.
Иди Марш вернулась из магазина, в ее волосах посверкивали крохотные капельки дождя. Она протянула Бонни банку «Доктор Пеппер».
— Кока-кола у них теплая. Держи, осел. — Иди швырнула Кусаке коричневый бумажный пакет. Он извлек из него бутылку «Джонни Уокера», открыл ее одной рукой, закинул голову и принялся хлебать из горлышка.
— Полегче, — предостерегла Иди.
Бросив на нее презрительный взгляд, Кусака облизнул губы.
— Готов поспорить, что ты будешь прекрасно выглядеть абсолютно лысой. Как тот парень на обложке последнего номера «Стар Трек», Джин Люк… вы с ним можете сойти за двойняшек.
— Только попробуй еще раз дотронуться до моих волос, — предупредила Иди.
Кусака медленно поднял дуло револьвера и упер его в кончик носа Иди. Затем взвел курок и сказал:
— Ну, давайте. Попробуйте кто-нибудь отговорить меня.
«Ох, Господи, прошу, не надо», — подумала Бонни. Она задрожала от страха, тело покрылось потом.
Кусака сделал еще один большой глоток виски. Одноглазый мужчина напомнил ему, что в револьвере осталось мало патронов.
— Если ты застрелишь ее, то на всех остальных останется всего один патрон.
— Есть и другие способы, кроме револьвера.
Сцинк раскатисто рассмеялся.
— Сынок, у меня стойкий иммунитет на тупые и острые предметы.
Аргумент Иди прозвучал более убедительно:
— Если нажмешь на курок, то можешь попрощаться с денежками за страховку. Сорок семь кусков вылетят в окно вместе с моими мозгами.
От этих слов у Кусаки заскрипела сломанная нижняя челюсть. Сцинк решил, что это хороший знак, значит, негодяй задумался. Сейчас он решал что выбрать: длительное удовольствие от денег или кратковременное удовлетворение от убийства. Да, это явно был не легкий выбор.
— Считай это тестом на коэффициент интеллекта, шеф, — посоветовал Сцинк.
Бонни машинально вскрыла холодную банку «Доктор Пеппер» и вылила содержимое за воротник блузки. Шипучий напиток разлился от шеи до живота.
— Прекрати! — завопил Кусака. — Прекрати это идиотство!
— Мне душно…
— А мне плевать! Плевать, черт побери.
Бонни настолько изнывала от жары, что не обратила внимания на ярость Кусаки.
— Простите, но в этой дурацкой машине не меньше сотни градусов.
От шипучки блузка промокла, и теперь Кусака мог видеть кружева ее лифчика и светлый овал живота. Сцинк попросил Иди включить кондиционер.
— Я пробовала, но он сломан, — равнодушным тоном сообщила Иди.
— Даже не помышляй о том, чтобы раздеться, — предупредил Кусака Бонни, — иначе я убью тебя. — В голове у него звучали громкие голоса, один из которых был его собственным. Распаляясь все больше, Кусака завопил: — Вы не верите, что я вас всех, идиотов, перестреляю? Вы мне не верите? Посмотрите на дыру в крыше!
«Эта дыра хорошо смотрелась бы у тебя между глаз», — подумала Иди.
— Может, хватит? — вымолвила она с мрачным видом. — Здесь действительно чертовски жарко и влажно.
* * *
Как только кожа Бонни охладилась, она услышала свой голос, повторяющий извинения. Абсурд какой-то, ведь она ни в чем не виновата. И потом, почему ее должно волновать, что подумают о ней эти преступники, действующие заодно?
И все же ее это волновало, Бонни ничего не могла поделать с собой. Так уж ее воспитали: порядочная молодая женщина не должна поливать себя содовой на глазах у совершенно незнакомых людей, пусть даже преступников.
— Все в порядке, — успокоил ее Сцинк. — Ты просто напугалась, вот и все.
