Харрисон выпрямился, и широкая улыбка разлилась по лицу, интересному, живому лицу, немного грубоватому, немного морщинистому, не идеально красивому, но совершенно неотразимому. Шрам длиной около трех сантиметров пересекал по диагонали подбородок. Его нос был основательный, твердый, истинно мужской нос, который, возможно, ломали раз или два. Глаза темные и глубоко посаженные, хоть и светились добрым юмором, смотрели мудро, как у столетнего.
Меган не решалась подойти, и Натали подтолкнула ее вперед, а затем пошла за ней.
— Совсем стыд потеряли?! — набросилась она на босса, сильно дернув за одну желтую косичку. Натали с осуждением покачала головой, но ее черные глаза искрились, она явно боролась с улыбкой.
Митч Холт резко выдохнул.
— Ты просто ревнуешь, потому что меня попросили сыграть натурщика в «Секрете Виктории».
Он ухмыльнулся и посмотрел сверху вниз на женщину, которая управляла его профессиональной жизнью. Сказать, что она просто его секретарша, значит не сказать ничего. Это название слишком скромное для Натали Брайант. Он считал ее помощником по административным вопросам и вынудил муниципальный совет оплачивать ее труд соответственно, но втайне ото всех он соглашался, что именно ее прозвище подходит ей как нельзя лучше. Она действительно была Командиром в юбке.
Натали издала звук точь-в-точь как фырканье лошади.
— «Альманах фермера» больше подходит. Вы похожи на деревенщин, — съязвила она.
— Не унижай мое эго, — капризным тоном протянул он.
— Я никогда так не делаю. А вас ждут. Агент О’Мэлли от БКР, — она махнула рукой в сторону женщины, которая стояла рядом. — Агент О’Мэлли, знакомьтесь! Шеф Холт.
Митч подался вперед, протягивая руку. Желтая косичка тоже качнулась вперед. Он стянул колпак с головы и, не глядя, бросил его своему партнеру по танцу.
— Митч Холт. Извините, что не в форме.
— Прошу прощения за опоздание, — ответила Меган, подавая руку для приветствия.
Пальцы утонули в его ладони, широкой, сильной и теплой, и она неожиданно почувствовала слабый толчок. Что это? Она не могла ни назвать, что это было, ни утверждать, что ей просто показалось. Меган посмотрела на Митча Холта, ожидая увидеть самодовольное выражение его лица, но вместо этого наткнулась на доверительный и всепонимающий ясный взгляд. Слово «опасный» пришло ей на ум, но она тотчас же отбраковала его. Она потянула руку назад, пытаясь освободиться. Митч удержал ее только на секунду, но и этого было достаточно, чтобы дать ей понять, что все пойдет своим путем. Или так, как он думает. Обычное дело…
— Я столкнулась с некоторыми непредвиденными обстоятельствами, задержавшими меня, — решительно начала она. — Обычно я очень пунктуальна.
Митч кивнул. Конечно, агент О’Мэлли. Он продолжал пристально смотреть ей в глаза, изучая реакцию на такой контакт. Ее глаза казались кристаллами холодного зеленого льда. Он почти физически почувствовал, как вокруг нее вырастает броня.
— Нет проблем, — привычно зачесал рукой густые рыжеватые волосы Шеф, пытаясь обуздать хаос, вызванный сброшенным колпаком.
— Итак, вы — замена Лео, — он сморщил лоб и попытался представить ее без мегапарки. — Ну, Бог знает, возможно, вы будете проще смотреть на…
Замечание, как кремень по стали, ударило по напряженным нервам Меган.
— Я получила работу не потому, что хорошо выгляжу в колготках, Шеф! — обрезала она Митча на полуслове, зло взглянув на него.
— Как и Лео, слава Христу. Есть некоторые вещи, мимо которых я мог ходить всю жизнь, не замечая. И Лео Козловски в дамском белье был бы точно вверху списка. И тем не менее он был настоящим мужиком! Знал все места для хорошей рыбалки на сто миль в округе.
Меган никогда не считала это одним из наиболее важных талантов, которыми должен обладать полевой агент, но придержала свое мнение.
Репетицию официально объявили законченной, и участники потянулись к выходу. Натали, как пастух, шла позади всех. Несколько мужчин громко попрощались с Митчем. Он поднял руку в ответ, по-прежнему концентрируя все свое внимание на агенте О’Мэлли.
Ему хотелось понять, знает ли она, что ее имидж «крепкого орешка» интригует больше, чем если бы она была просто кокетлива или капризна. Это заставило его задуматься, что же прячется за ее защитным барьером. И где та ниточка, потянув за которую можно распутать клубок, разгадать загадку. Именно работа над загадками была сущностью его характера, и это полностью соответствовало характеру его профессии. Он намеренно не нарушал тишину, чтобы увидеть ее реакцию.
Меган выдержала его пристальный взгляд и ждала, склонив голову набок. Она привычно зачесала назад пряди темных волос, которые выпали из ее конского хвоста. Их цвет, почти вороной, с оттенком красного, ассоциировался с вишневой кока-колой. Экзотичный на этой земле шведов и норвежцев, потомками которых по большей части населена Миннесота. Ее внешность, за исключением упрямого подбородка, больше всего напоминала внешность беглянки из женской монастырской школы. На лице читалось то серьезное выражение, которое обычно присуще квалифицированным бухгалтерам или молоденьким монахиням — бледное, овальное, с кожей, как свежие сливки, и глазами, такими же зелеными, как торф в Килларни. Симпатичная. Молодая. Митч внезапно почувствовал себя приблизительно лет на девяносто — девяносто три.
— Ну, — Меган первой нарушила тишину. Единственное, чего она сейчас хотела, это закончить разговор, уйти, устроиться на новом месте, вернуться завтра, когда она будет чувствовать себя уверенней, а на нем будет что-нибудь еще, кроме этого клоунского нижнего белья. — Уже поздно. Я могу прийти завтра. У нас будет время, а у вас — брюки.
Он криво усмехнулся.
— Вас что-то смущает, агент О’Мэлли?
Меган хмуро посмотрела на него. Веко снова задергалось, уменьшая эффект от недовольства.
— У меня нет привычки вести дела с мужчинами в нижнем белье, Шеф Холт.
— Я с радостью сниму его, — сказал он, почесывая руку. — Из-за него все чешется. Давайте, возвращайтесь в мой кабинет, и я вылезу из этой колбасной шкурки.
Он направился к дверям конференц-зала, протянув руку, как если бы хотел обнять ее за плечи. Меган уклонилась. Эмоции выходили из-под контроля. Она чувствовала себя настолько уставшей, что могла вспылить в любой момент после еще одного «давайте!» или косвенного намека.
— Я — агент Бюро криминальных расследований, Шеф, — сказала она, с трудом сохраняя последние капли юмора. — Я служила два года в полиции Сент-Пола, семь лет в полиции Миннеаполиса, пять из них как детектив. Я работала в отделе по борьбе с наркотиками. Как заместитель начальника. Я имею степень в области юриспруденции и прошла курс агента в Куантико. И я действительно не думаю, что налогоплательщики давали бы свои деньги мне на зарплату, если бы я приехала сюда в качестве какой-то секс-игрушки.
— Секс-игрушки? — Митч отступил назад с возмущенным видом, как если бы его уличили в чем-то неприличном. — Возможно, мне следует перефразировать свое предложение, — сказал он. — Вы можете подождать в офисе Натали, пока я переоденусь. Потом я буду рад сопроводить вас — строго из деловых соображений — в один из лучших ресторанов нашего прекрасного города, где мы могли бы разделить трапезу. — Он поднял руки вверх, как бы отражая потенциальный протест. — Вы вправе заплатить за себя сами, агент О’Мэлли. Я далек от мысли угрожать вашей феминистской чувствительности. Вы можете принять или отклонить это предложение. Я не пытаюсь принудить вас, но, простите мою прямоту, похоже, что вы были бы не прочь съесть кусочек мясного рулета. Да, к вашему сведению! У меня нет проблем с агентом, который — уж так случилось! — женщина. Я — разумный, просвещенный вид мужчины девяностых. Поэтому засуньте свою раздражительность и подозрительность куда-нибудь, хоть в портфель, агент О’Мэлли. Поверьте, много парней встанет в очередь, чтобы выпустить их оттуда, но меня среди них не будет.
Меган чувствовала, как съеживается с каждым его предложением. Она страстно желала, чтобы законы физики перестали действовать и она расплавилась, просочилась сквозь плотные волокна ковра и исчезла.
«Держись, О’Мэлли», — бормотала она про себя.
Веко дергалось неистово. Она потерла его, глубоко вздохнула и… проглотила остатки гордости.
— Извините, Шеф. Обычно я не прибегаю к оскорблениям. Не знаю, что сказать, кроме того, что сегодня был не лучший день в моей жизни.
…Два года в Сент-Поле, семь в Миннеаполисе. Детектив, агент службы по борьбе с наркотиками. Внушительный послужной список, особенно для женщины. Митч понимал, какую борьбу выдержала женщина, чтобы достичь таких результатов в их деле. Противники выступали против женщин плечом к плечу, мускулистые, в форме братства, старого, как мир. Несмотря на то что квоты возможностей были равны, мисс О’Мэлли должна была стать более гибкой, и жесткой, и покладистой одновременно. Ясно, каких усилий стоил ей и этот сегодняшний день.
